В Восточном экспрессе без перемен
Шрифт:
— Я думал, там частные владения.
— Они и есть, — ответил он. — Но хозяин у них один мой старый приятель, и я с ним могу все это уладить.
— Это хорошо.
— По моим прикидкам мы так полных шесть миль сэкономим.
— Здорово.
— Есть и другие мелкие поправки, но я вам их покажу по ходу.
— Ладно.
После чего он погрузился в молчание, и путешествие продолжалось. Я уже начал привыкать к грубоватой манере мистера Пиктолла и пришел к выводу, что это у него не личное. Напротив, с его стороны было очень любезно выказать такую заинтересованность в повышении результативности доставки молока, и я был ему вполне
Когда мы добрались до Уэйнзкилла, мистер Пиктолл предложил мне самому доставить в «Поденщик», а он тем временем разберется с ближайшим рядом домов.
— Должно сэкономить нам добрых десять минут, — объявил он, переставляя полдюжины бутылок в ящик для переноски.
— Вы уверены, что не против лишний конец сделать? — спросил я.
— Я бы сказал, если б был против, а? — ответил он.
— Видимо, да.
— Ну и вот.
И он тут же зашагал к домам, а я стремглав потащил две пинты в «Поденщик». Такой порядок действий и впрямь все ускорил нам в Уэйнзкилле, и вот уж мы выезжали из него так называемой «верхней дорогой». Милю спустя мы доехали до поворота влево с табличкой «ОБРЫВ ДОЛГОГО ХРЕБТА». Второй знак гласил: «ЧАСТНЫЕ ВЛАДЕНИЯ».
Едва мы туда свернули, я сразу ощутил, что нас со всех сторон окружает нечто темное и непроницаемое. Я включил фары на дальний свет и увидел, что мы проезжаем среди густых хвойных посадок, стоявших без единого движения во мраке.
— Рождественские елки, — сказал мистер Пиктолл.
В сотне ярдов перед нами у дороги стоял грузовик, и, когда мы приблизились, его отражатели сверкнули красным. Затем я приметил, что у самых деревьев с чем-то возится пожилой мужчина. Он повернулся к нам, прикрывая глаза от яркого света рукой. Я пригасил фары, а мой спутник вгляделся через ветровое стекло.
— Свезло маленько, — сказал он. — Тот мой старый приятель, о ком я вам говорил. Остановите-ка.
Я сделал, как велено, и съехал к обочине. Мистер Пиктолл вылез из кабины и хлопнул дверцей, после чего сказал несколько слов тому человеку. О чем говорилось, я не слышал из-за шума двигателя, но миг спустя эти двое уже жали друг другу руки. Я различил, что «старый приятель» мистера Пиктолла держит какой-то металлический инструмент, но что именно, я так и не понял, как не имел ни малейшего понятия, зачем он вообще в этой глуши в такой час. Беседа их была краткой, а потом оба посмотрели в мою сторону. При этом я почувствовал себя, будто в витрине, но все равно чуть-чуть помахал им. В ответ получил подтверждающий кивок. Затем они убрели к деревьям, осмотрели несколько веточек, пощупали их и, похоже, в чем-то друг с другом согласились. Я уже начинал задаваться вопросом, сколько еще времени это займет, но тут мистер Пиктолл вернулся к пикапу и влез в кабину.
— Ладно, — сказал он. — Все улажено. Можем ездить по этой дороге, как нам нравится. Поехали.
Казалось, вопрос о том, чтобы с нашим благодетелем лично познакомился я, даже не возник, поэтому, дружественно ему гуднув, я тронулся.
— Кстати, — добавил мистер Пиктолл. — Он сказал, что, если мы тут каждый день ездить будем, заодно и ему можно пинту молока закидывать.
— А, ну да.
— Начиная с завтра.
— Ладно… э… А что он там делал? Я не очень разглядел.
—
— И как?
— Не вполне. Дней через десять будут готовы — или около того.
— Как раз к Рождеству, значит?
Мистер Пиктолл вздохнул.
— Ну конечно, как раз к Рождеству, — сказал он. — Иначе и смысла их растить нет, или как?
— Нет, — ответил я. — Видимо, нет.
После чего я оставил тему рождественских елок и сосредоточился на дороге. От того, что мы так срезали путь, конечно, поездка наша стала совсем иной, и мы снова выехали на главную дорогу с двадцатиминутным опережением графика.
Прибыв в «Дом на холме» пару часов спустя, мы по-прежнему держались в хорошем темпе. К своему удивлению, я увидел, что грузовика с плоской платформой на дворе уже нет. Предположительно это означало, что мистеру Паркеру удалось спроворить себе какое-то дополнительное дельце, которое потребовало, чтобы он выехал из дому раньше, но я понятия не имел, что это могло быть.
Когда, высадив мистера Пиктолла в обычном месте, незадолго до одиннадцати я вернулся домой, мистера Паркера по-прежнему не было. Утро опять стояло совершенно приятное — старик оказался более чем полезен (а также предоставил чай и пончики).
Теперь мне предстоял совершенно свободный целый день на покраску. За следующие несколько часов мне удалось положить второй слой краски на те лодки, что я уже сделал накануне, и начать следующую. Вид рождественских елок, ожидающих своей очереди оказаться на рынке, напомнил мне, до чего быстро летит время, и подстегнул меня работать в более плодотворном темпе. На самом деле я понял, что весь ритм жизни у меня ускорился — чтобы успеть сделать все, что от меня требовалось. Не успел я вернуться вечером к себе во флигель, объявилась Гейл с требованием потренироваться с дротиками. Как обычно, я не нашел в себе сил отказать ей, и мы провели приятный час на сеновале, оттачивая ее технику далее. Только в десять я наконец добрался до «Вьючной лошади» быстренько выпить пинту «Экса» на сон грядущий.
Когда наутро мы срезали путь через «Обрыв Долгого хребта», старого приятеля мистера Пиктолла видно нигде не было, и я не очень понимал, где оставить ему молоко.
— Поставьте прямо на обочину, — посоветовал мистер Пиктолл. — Он увидит, когда появится.
— А никто не возьмет? — спросил я.
— Нет, конечно, — ответил он. — Сюда никто не заезжает.
— А если птицы крышку проклюют?
— Тут нет птиц.
— Что, правда?
— Вообще никаких.
— А я думал, птицам деревья нравятся.
— Эти не нравятся. Мой приятель их опрыскивает всеми мыслимыми химикатами.
Мне пришло в голову, что эта плантация не меньше удалена от дорог, чем какие-то другие места, что мы навещали каждый день. Единственная разница лишь в том, что здесь нет крыльца, на котором можно оставить бутылку молока. Поэтому я поступил так, как предложил мистер Пиктолл, и оставил ее прямо на обочине.
Его старого приятеля хотя бы можно было опознать как клиента. Большинство же ранних доставок у нас были в темные дома, где спали чужие люди. Мне было известно всего несколько имен, перечисленных в книге заказов, и я понимал, что еще долго с ними всеми не познакомлюсь. В какой-то момент мне придется всех объехать и собрать деньги, что они будут мне должны, но я решил, что лучше всего это, наверное, сделать, когда пущу тут корни.