В Восточном экспрессе без перемен
Шрифт:
— Мы решили, что вы еще не совсем готовы, — объяснил Тони. — Но не беспокойтесь, это лишь вопрос времени.
— Так я в итоге попаду в команду, правда? — спросил я.
— Конечно, — сказал он. — В итоге.
Затем из-под стойки он извлек несколько картонных корон, все сплющенные.
— Окажите мне услугу, раздайте их тут, а?
Короны были сделаны по тому же образцу, что и у Брайана. Я пошел среди игроков, раздавая их, а одну оставил себе. Она была золоченая, с тремя зубцами. Брайан себе выбрал новую серебристую на замену той
— Можно и поудобней устроиться, — заметил он, ухмыльнувшись.
Вечер мне не очень понравился, хоть мне и дали поносить святочную корону. За игрой я следил как бы со стороны, и пока один матч сменялся другим, до меня постепенно доходило, что Лезли уже не появится. Заказав еще пива, я спросил у Тони, не известно ли ему, где она.
— О, мы ее еще долго не увидим, — ответил он. — Она путешествовать уехала.
— Вот как?
— Да, — сказал он. — Решила, что жить — это не только дротики каждый вечер кидать. За границу поехала, я думаю. — Он передал мне пинту. — Кстати, за нее уплачено — вашим начальством.
Впервые я осознал, что во «Вьючной лошади» присутствует Томми Паркер. Оглядев весь верхний бар, я увидел, что он стоит с хозяином и его дружками. Он мне кивнул, им я поднял стакан в благодарность. Напоминало утешительный приз.
Сколько-то погодя раздался вопль ликования, означавший, что наша команда выиграла. Пока все жали друг другу руки и убирали дротики, я заговорил с Тони об оплате своего долга. Из-под кассы он вытащил блокнот и несколько мгновений смотрел в него.
— Так, — сказал он. — Сорок один фунт и девять пенсов, я так понимаю. Скажем, сорок для ровного счета.
— О… ладно, — сказал я. — Спасибо.
— Взносы за дротики заодно не хотите уплатить?
Оказалось, это еще десятка, что, очевидно, покрывало и стоимость сэндвичей, которые, как я всегда считал, прилагались бесплатно. Когда я отыскал Кеннета и Брайана и уплатил все, что должен был им, у меня осталось меньше десяти фунтов. Я подумал про свой долг Ходжу и понял, что, как бы прилежно ни трудился, я все равно более-менее на мели. Наличка у меня снова появится, лишь когда я поеду собирать деньги за молоко, а этому придется подождать до после Рождества.
— О, я вам как раз сказать собирался, — сказал Брайан. — Мой дядя Руперт привет передает.
— Вот как? — ответил я. — Э, ну… спасибо.
— Очень он впечатлен тем, как рано вы привозите его молоко.
— Он, значит, один из моих клиентов?
— Ну конечно, — ухмыльнулся Брайан. — Вы же знаете, где он живет. В Уэйнзкилле. У него на калитке в сад лошадка-качалка.
Звякнул колокольчик.
Во «Вьючной лошади» принимали последние заказы, но, как обычно, никто не обратил на это никакого внимания. Команда по дротикам одержала еще одну победу, и всем хотелось ее отпраздновать. В результате я оказался единственным, кто и впрямь ушел из паба при закрытии. Я проскользнул в дверь и двинулся
Вернувшись в «Дом на холме», я заметил, что на сеновале горит свет. Гейл давно уже пора было спать, но я догадался, что она, должно быть, провела там с Марко весь вечер. Войдя во флигель, я окинул взглядом устроенный им беспорядок. Везде разбросаны его одежда и постельное белье, а на столе — немытые чашки и тарелки. Я заглянул к себе в жестянку с печеньем и обнаружил, что она совершенно пуста. Даже простое диетическое пропало. Я слишком устал, чтобы сейчас делать уборку, поэтому сразу лег и немедленно заснул.
Какое-то время спустя вернулся Марко, не делая ни малейшей попытки вести себя тихо. Целую вечность возился он у себя в сумке, что-то вытаскивая и снова засовывая в нее, пока не услышал, как я заворочался.
— О, не спишь, что ли? — сказал он.
— Нет, — ответил я.
— Хороший матч был?
— Нормальный.
Я услышал, как он закуривает, после чего он сказал:
— А я и сам немного размялся.
— Вот как? — спросил я.
— Ну. — В голосе его, казалось, опять звучит насмешка. — Я слыхал, ты все время по периметру играл.
— Ну да, — сказал я. — С этого лучше всего и начинать, разве нет?
Теперь он ухмылялся уже слышимо.
— Нет, сын мой, ты все перепутал. Надо было сразу метить в яблочко.
Вернувшись наутро с развозки молока, я увидел во дворе мороженный фургон Дикина. Рядом стоял Брайан Уэбб. Встречать его обычно бывало приятно, но на сей раз от одного его вида мне стало очень тягостно, особенно потому, что на нем была серебряная корона.
— Утро, — сказал я, стараясь звучать бодро. — А Томми нет?
— Он в доме, звонит, — ответил Брайан.
— А, ну да. И что же вас сюда, значит, привело?
— Приехал на эти лодки взглянуть, — сказал он. — Всего лишь формальность, разумеется. Я знаю, что спор я проиграл.
— А на что спорили? — спросил я. — Просто интересно.
— Если выиграю — выберу, что захочу, из большого сарая. А если проиграю — буду носить корону еще год. Как бы в наказание.
— Вы потому новую выбрали?
— Да, — вздохнул он. — Ладно, пойдемте, покончим уже с этим.
Мы подошли к сараю, и я откатил дверь, явив ему строй свежепокрашенных лодок.
Увидев их, Брайан побледнел.
— Ох батюшки, — сказал он. — Ох батюшки, ох батюшки, ох батюшки.
— Должны были быть зелеными, да? — покорно спросил я.
Он кивнул.
— У Томми чердак снесет.
Пока Брайан стоял и в пораженном молчании пялился на лодки, я осмотрел покраску. Поводив руками по планширю и носам, я пришел к заключению, что работа выполнена превосходно. К несчастью, я просто выбрал не ту краску.