Вадбольский 2
Шрифт:
Он сказал с улыбкой полного превосходства:
— Подштанниками уже не называют, недавно пришло французское слово calzoni. Высший свет уже воспринял и принял.
— И княгиня Марья Алексевна?
Он подтвердил с важностью:
— И она. А это значит, весь высший свет!
Сюзанна не удержалась и повернула голову, тоже воззрилась в изумлении. Трусы у меня помесь брифов и транков, самое то, что мне нравится, а кальсоны носил ещё мой дед, что и понятно, Википедия бесстрастно сообщает: «Первые трусы начали производить только на рубеже 1920—1930-х
— Это неважно, — сказал я как можно небрежнее, — под брюками не видно. Главное, поскорее подберите! А то у меня ноги мерзнут.
— С брюками легче, — ответил он задумчиво, — чем с пиджаком… Девочки!
Брюк пришлось перемерить с десяток, одни даже ушивать не пришлось. Их Чезаре и выбрал, но когда я поспешно надел и застегнул на все пуговицы, досадуя, что «молнию» изобретут ещё не скоро, называться будет просто «змейкой», он продолжал оставаться задумчивым, явно так и эдак поворачивает идею насчёт этой необыкновенной разновидности нижнего белья под названием «трусы».
Не пройдет, подумал я с сочувствием, кальсоны и полукальсоны будут не просто царствовать, но и оставаться единственным видом подштанников даже в первую четверть двадцатого века. Сталин и Черчилль до конца жизни носили кальсоны.
Сюзанна старалась не смотреть на меня, когда мы вышли на улицу и направились к автомобилю, и так задирала нос, что дважды споткнулась, я всякий раз подхватывал её под руку.
— Эй-эй, — позвал я. — Сюзанна, вы чего?
— Ты отвратителен, Вадбольский, — сказала она рассерженно. — Нельзя же вот так идти и по улице голым!
Я охнул.
— Чё? Я в таком шикардосном костюме, какой вы изволили!
— Да, но под костюмом всё равно голый!
Вот это я её шарахнул, подумал с самодовольством. До сих пор щёки горят.
Надеть другое лицо — нет ничего проще. Хотя есть, конечно, но для человека середины двадцать первого века нет проблем изменить и всё тело. Смешно вспомнить, как ещё в начале века одни боролись за право изменять свои тела с помощью сложных и мучительных операций, плюс мощные гормональные инъекции, а другие требовали расстреливать этих извращенцев, топить их, сажать в тюрьму или отправлять в Сибирь валить лес, а то и на урановые шахты.
Но с первыми же наноботами, ещё очень простыми, уже можно было менять как внешность, так и пол, даже отращивать себе добавочные руки и ноги. Правда, на это уходили недели, а то и месяцы, но уже не под ножом хирурга, просто работали изнутри запущенные в кровь наноботы первого поколения.
Так что ажиотаж утих, к тому же готовились к выпуску наноботы второго поколения, в рекламе обещалась возможность перехода на кремнийорганику, что увеличит как силу, так и мозговую активность в тысячи раз, а в институте начали разрабатывать наноботы третьего поколения, что позволит их хозяину перейти из биологического мясного тела сразу в силовые вихри, что сделает человека хозяином вообще вселенной.
Во мне, к великому сожалению,
А вот графиню Одиллию могу только снабжать «омолаживающими» средствами, что на самом деле не омолаживают, а всего лишь приводят организм в состояние, соответствующее возрасту.
А так как женщина в сорок-пятьдесят лет, если не дать ей стареть преждевременно, должна выглядеть как двадцатилетняя, то восторг графини понять можно.
— Никому-никому, — предупредил я ещё раз. — А если вдруг… никаких ссылок на меня! Это, графиня, и в ваших интересах.
Она улыбнулась, кивнула.
— Спасибо, мой дорогой. Но всё же мне бывает ужасно стыдно, словно со своим сыном вот сейчас в постели…
— Ещё месяц, — сказал я, — и будем как брат и сестра! Ладно, пусть сестра будет старшая.
Она улыбнулась, словно хотела сказать, что брату и сестре тоже непристойно находиться в одной постели и под одним одеялом, но лишь молча кивнула.
— Ты удивительный.
— Мне везет, — сообщил я. — Кстати, я тут сделал для тебя… и твоих подруг ещё пару шампуней. И гель для увлажнения кожи.
Он взвизгнула, словно школьница:
— Покажи!
— Оставил в прихожей, — ответил я мирно. — Потом разберешься.
Она сказала быстро и с восторгом:
— У меня от того, что ты принес в прошлый раз, волосы стали такими роскошными и пушистыми!.. Все спрашивают, завидуют.
— Подумай, — сказал я, — выгодно ли будет наладить выпуск небольшими партиями? На большие не рассчитываю, это нужно людей нанимать, обучать…
Она сказала горячо:
— Конечно же, всё пойдет нарасхват!.. Конечно, если большими партиями, то цены чуть упадут, всё-таки воспользуется не только высшее сословие, но и простые дворяне, может быть даже дочери богатых купцов… но всё равно это выгодно!
— Займись, — повторил я. — В случае успеха, тебе этим и заниматься. У меня других дел по самое не могу, но тебе помогать буду. Например, с охраной. В таком мире живем, без неё не обойтись.
Она поцеловала меня чувственно, и в то же время дружески, дескать, вязка это хорошо, но сотрудничество вообще прекрасно.
Особняк графини расположен на хорошо освещённой улице, где подряд идут добротные дома знати, но извозчика в такой поздний час ни одного, я вздохнул и двинулся на параллельную улицу по тёмному и плохо обустроенному переулку.
Я сделал несколько шагов по темноте, смотрел только вперед, но все чувства показывают, что совершенно бесшумно настигает человек в тёмном плаще и надвинутой на глаза шляпе, сердце его стучит учащенно, от него доносится аромат хорошего вина, но выпил, чувствуется, самую малость…