Вадбольский 5

Никитин Юрий Александрович

— Не споткнись, шеф, — сказала Мата Хари покровительственным тоном, — совсем в себя ушёл… Это что-то психическое?

— Все люди психи, — подтвердил я.

— Я знала, я знала!

— На психах мир держится, — подтвердил я. — Если унылую норму убрать, а психам дать волю — каким бы прекрасным мир стал!.. Или не стал бы. Но попытаться стоило, мы же человеки, а это звучит гордо, это мы сами придумали и узаконили.

— Могли бы нас подождать, ещё и не так бы вас обозвали!

— Мата, — сказал я, — теперь и Сюзанну нужно оберегать, но незаметно, чтобы не

догадывалась. Я на всякий случай велел Гаврошу последить за нею, вдруг кто-то восхочет через неё добраться до меня, но пока сигнализирует, что Сюзанной интересуются только подруги, да ещё несколько молодых хлыщей, заслышавших, что она работает с этим странным бароном Вадбольским, который предотвратил нападение на великого князя и лично каким-то образом уничтожил террористов.

— И как? — спросила она.

— Что как?

— Как интересуются?

— По-разному. Очень по-разному. Но в пределах. К счастью, никто не рискует попробовать поволочиться. Видимо, у меня очень располагающая репутация.

Она сказала медленно, словно читала у себя в памяти какие-то записи и при этом шевелила губами:

— Сюзанна Дроссельмейр приняла предложение заняться финансами Вадбольского по настоянию своих суфражисток, ты знал? Жалованье её не интересует, зря стараешься выплачивать регулярно и отмечать премиями. После зимней сессии и каникул снова посещает занятия и лекции, хотя уже не все, а так… я не уловила какой-то системы. Видимо, у женщин она и в учёбе своя.

— Всё понимаешь, — сказал я с чувством глубокого удовлетворения. — Ты совершенство! Как Аскетам недостаёт тебя, им приходится довольствоваться толстыми потными бабами! Или худыми и костлявыми, что ещё противнее. Но у меня есть ты!

Она чисто по-человечески вздохнула.

— У нас любовь чистая и возвышенная, но твоя скотская натура всё равно будет тянуть тебя к бабам. Тут уж ничего не поделаешь, ты на девяносто девять процентов — скот, двуногое жывотное.

— Увы, — сказал я печально. — Увы, увы. Я живу в его теле.

— И вынужденно подчиняешься его законам и требованиям, — констатировала она с великом сочувствием. — Откажешься — умрёшь. Ты должен есть, срать, совокупляться…

— Без совокуплений можно обходиться, — сказал я. — Монахи вон подают пример…

Она сказала категорически:

— Они правильно поняли соотношение высшего и низшего в человеке, но поступили неправильно. Без совокуплений род человеческий прервётся, а кого нам тогда уничтожать? Не-е-ет, с самками продолжай совокупляться, к ним я не ревную. Но если вдруг с другим искусственным интеллектом… я тебя как Отелло Дездемону!

Как хорошо имитирует, подумал с одобрением. Общаюсь, как с близким человеком, который понимает с полуслова, полунамёка, но на самом деле у неё, как у Шаляпина и даже заведующей всем Алисы абсолютно нет ни личных желаний, ни личных потребностей. Вообще никаких нет.

Искусственный интеллект в точности выполняет все команды, кажется очень внимательным и заинтересованным помощником, но ему абсолютно безразлично как моё существование, так и своё.

Тяжёлый вздох сам по

себе поднялся из самых глубин, чуть ли не от задницы, а всё-таки жаль, что это просто хорошо работают программы. Настоящего общения всё-таки недостаёт.

С другой стороны, с Матой Хари хоть пофлиртую всласть, как с нормальной женщиной, а не этими набитыми дурами, что заполняют все гостиные, присутствуют на всех приёмах, не пропускают ни единого бала. Правда, они не виноваты, что такие, время такое, но и я не мать Тереза.

— Мата, — поинтересовался я, — что докладывает разведка?

— Ничего не изменилось, — ответила она моментально. — Фотоснимок всех, кто тогда в зале поклялся уничтожить барона Вадбольского, есть у всех, даже у Лапочки.

— Результаты?

— Выведены из обращения ещё три единицы, — доложила она. — В рядах противника нарастает, говоря казённым языком, замешательство. Судя по перехваченным разговорам, всё больше на той стороне требуют остановить эту дурость, когда из-за неосторожных слов вспыльчивой барышни началась настоящая война. Если бы Вадбольского удалось уничтожить сразу, всё было бы хорошо и замечательно, но сейчас род Долгоруковых несёт серьёзные потери, а Вадбольский всё ещё цел. Требуют прекратить.

Я с облегчением перевёл дыхание. Скорее бы, а то у меня всё изгрызло внутри, я же убиваю одного за одним людей, что живут по своим законам и уверены, что поступают верно. Законы Рода, законы чести, закон тайги…

С другой стороны, если не буду этого делать, они усилят натиск и рано или поздно, даже несмотря на моё технологическое преимущество, сомнут меня скопом и разорвут на мелкие части, никакая аугментация не спасёт.

Буду успокаивать себя тем, что уничтожаю самый древний и замшелый боярский род, что стоит на пути прогресса и цивилизации, что тянет в прошлое.

— Хорошо, — сказал я мрачно, — бди!

За следующие дни отразил ещё две попытки достать меня группами наёмников, на этот раз постарались мои гвардейцы. Долгоруковы раскошелились, сорок человек тёмной ночью попытались напасть на усадьбу, где по их данным я живу и работаю, но дроны издали заметили приближение врага, имение всё-таки стоит обособлено, и гвардейцы дождались, когда те приблизятся к спящему особняку, и только тогда открыли огонь.

Я хотел проверить работу охранных башенок, потому подпустил поближе, в результате все сорок остались лежать в грязи, весна уже убрала снег и лёд, многие трупы ушли в жидкую грязь целиком.

— Оттащить в лес и там оставить, — распорядился я. — Весной все звери голодные, бедные волчики вон как воют по ночам.

— Придётся брать на службу, — сказал Максим Перепелица. — Аванс уже получили.

Мой самый последний дрон, что пока в виде бабочки… бабочки-капустницы в марте!.. доложил, что войска Белюстина окончательно покинули имение Карницкого. Посылать Мату Хари на проверку не стал, по передаваемой картинке и так всё видно, Бровкина и Перепелицу с их отрядами отправил туда моментально, пусть нарабатывают боевой опыт в новых условиях.