Вакханалия
Шрифт:
— Дорогой, — шепотом перебила его Сургачева, — не задавай вопросов… Слева от тебя кто-то стоит… Быстро ключ направо и ногу на газ…
Черт! Так вот почему она помалкивала. Она тоже чувствовала неладное, но не могла понять, откуда ждать беды…
Постоялов не дергался. Всем бы мужикам соображать без пинка… Практически не меняя положения, он чуть повел пистолетом в окно, а левой рукой повернул ключ зажигания…
— Они уезжают!!! — неожиданно для самой себя завопила я.
Громкий треск возвестил о переменах. Что-то тяжелое, корявое (предположительно коряга) вломилось в раскрытое
Выпавший пистолет брякнул об пол.
Сургачева взвизгнула. Жилистый мужчина, распахнув дверцу, рывком выдернул ошеломленного убийцу из салона. Раздался еще один удар, треснула кость. Я очнулась раньше Сургачевой. Въехала ей локтем в ребра — она опять завизжала и вцепилась мне в шею! Орущий рот, полный мелких белых зубов, завис прямо у меня над глазами…
Задыхаясь, испытывая режущую боль от впившихся в кожу ногтей, я резко, с оттягом, ударила лбом в этот ненавистный рот!..
Мы обе взревели от боли. Но теперь уже я ее держала за горло, а она давилась зубной крошкой, вжавшись в дверь. Я нащупала ручку — мы вывалились наружу. Она еще сопротивлялась, пыталась выцарапать мне глаза, но я быстрее, чем она, вскочила на ноги, увернувшись от ее хищных пальцев. Алкоголь придает необычайную легкость телу! Одна нога Сургачевой еще была в салоне, она никак не могла ее выдернуть оттуда. Воспользовавшись этим, я ударила ее дверцей. Схватила за волосы, впечатала виском в стойку. Издавая какие-то хрипы, Сургачева стала медленно сползать под колеса…
Мало. Расплата не должна быть половинчатой. Она должна соответствовать содеянному. Я присела на корточки и стала шарить руками по земле. Нащупала приличную корягу килограмма в полтора. Неплохое орудие возмездия.
— Не бей, Лидок, прошу… — хрипло взмолилась Сургачева. Она корчилась под раскрытой дверцей, выставляла ручонки. Я отчетливо различала ее трясущуюся макушку.
«Ненавидь грех и люби грешника», — сказано вроде бы в Писании. И радость мести не самое благородное состояние человека…
— Ну уж хренушки, дорогуша, это не про тебя, — сказала я. Даешь правосудие по-техасски! И ударила — как палач — секущим вертикальным ударом!..
Пошатываясь, я обошла машину. Человек сидел на земле и тяжело дышал. Постоялов лежал ничком, уткнувшись носом в землю. Именно так, а не иначе — Борис Аркадьевич в длинном плаще, а «спасатель» — в короткой курточке, смутно знакомой.
Сил стоять не было. Я прислонилась к бамперу:
— Мужик, ты кто?
Он поднял голову.
— Хрен с бугра, — помолчал и добавил: — Слушай, Лидка, я, кажется, его убил…
— Ромка? — изумилась я. — Вот так рояль в кустах…
— Сама ты рояль, — буркнул он. — Поцелуй лучше. Заслужил.
Еще бы не заслужил. Я нагнулась, облобызала его в обе щеки, в нос, в ухо, а напоследок в качестве контрольного — в лоб. Земное притяжение сработало с утроенной силой — я плюхнулась в холодную траву, отбросила голову и уставилась в несущееся на меня небо.
— Да ты пьяна до упаду, — совершенно верно заметил Ромка.
Я закрыла глаза. Слишком быстро неслось на меня это небо. Пусть проскочит.
— Ос-суждаешь?..
— Завидую…
—
— Бывает, не бери в голову, — утешил меня Ромка. — Элементарная защита. Как в компьютере. Отморозки что ни попадя лезут в твои дела, норовят системному диску шею свернуть, память ликвидировать…
— Послушай, — прошептала я, — а у тебя правда с ней что-то было?
— С кем? — не понял Ромка.
— Ну с Сургачевой…
— Было, — вздохнул он, — подавно, поздней весной, она еще с Постояловым не снюхалась… Игорек, как водится, на работе пропадал, а Сургачева прикурить зашла. Я еще подумал тогда, а какого хрена, у нее же в машине прикуриватель…
— Прости… Ты знал, что у нее роман с Постояловым?
— Догадывался. Ну а что тут такого? У всех свои романы. У меня вон с Зойкой Макаровой позапрошлым летом тоже маленький романчик намечался. Раза четыре. Я понимаю Тамбовцева — в пределах кровати с Зойкой вполне можно было иметь дело…
— О господи, — простонала я. — А с Розенфельд ты не пробовал?
Но он не слушал.
— Подумаешь, романы, — бухтел он. — Нельзя же каждую любовную связь соотносить с бандитизмом и массовыми убийствами. Пока ты мне не сказала о виновности Постоялова, я бы эти два пункта и не связал…
— Эй, постой, паровоз, — опомнилась я, — ты о чем трындишь? О какой виновности Постоялова?
— Косичкина, у тебя че, совсем крыша рухнула? — разозлился Ромка и склонился надо мной (его голос зазвучал совсем рядом). Пришлось открыть глаза. Бог с ним, с падающим небом. — Ты же сама мне звонила, сказала, что милиция подозревает Постоялова. Из-за того, дескать, будто бы Тамбовцев хотел перекупить его «Артемиду», а самого Постоялова отправить на паперть. Вполне убедительно. Я, правда, не понял, чего он тут в машине нес… Но я догадался, что ты не зря эту ночь замутила. Решил тебя подстраховать. Нравишься ты мне, Косичкина. Отогнал я машину на Лесную, залез на чердак к Киргинцевым — это те, что за Риткой. От Киргинцевых вся наша округа видна. Одного я не учел — темноты. Видно, что народ шастает, а кто шастает, не поймешь. Потом вижу — трое к тебе побежали. Ну, думаю, убивать не будут, ты же не дура набитая отдавать им свою вещицу: я сразу понял, что ты блефуешь. Сижу дальше. Вдруг смотрю — «опель» Постоялова выезжает. Пора, думаю. Кубарем с чердака и на Лесную… Вы из ворот выезжали, когда я пристроился. Фары не включал, на ощупь ехал. Смотрю, в лесок забираете. Ну я метров за сто по тормозам и — медленным шагом, робким зигзагом… Чего ты хохочешь, Косичкина?
Я не просто хохотала, я изнемогала от хохота. Я надрывалась и давилась, даже не задумываясь над тем, что это хохот сквозь рыдания.
— Ромка… — выдавливала я из себя булькающие горловые звуки, — да я же пошутила… Это так совпало, Ромка… Я не знала, что Постоялов убийца, я звонила каждому из вас и несла околесицу, лишь бы вы зашевелились и начали что-то делать… В твоем случае случайно угадала, понимаешь?..
Я схватила его за руку, чтобы он не обиделся и не ушел. Даже в этой ситуации, когда кошмары остались в прошлом, враги лежали как попало, а ночь потихоньку шла на убыль, мне требовалась защита! Как компьютеру…