Ванечка и цветы чертополоха
Шрифт:
Ваша светлость, Ваша светлость,
Ваша светлость, свет моих пресветлых снов.
Отпускает Милу полностью, задерживая только правую руку в ладони и, не спуская взгляда с её глаз, подносит к губам и целует. На них обрушивается каскад аплодисментов. Рукоплещут даже сотрудники кафе и те случайные люди, которые просто зашли провести время.
И вдруг Милина рука выскальзывает, а сама она устремляется к своему стулу. Женя следует за ней. Глядя, как она на ходу расстёгивает пояс, снимает шлейф, он ослабляет и снимает через голову галстук. Вещи летят на стул. Она снимает фату и гребень с волос,
Заняв центральное место, она обвивает руками его шею, приникает всем телом и начинает качаться в медленном танце под зарождающуюся вновь музыку. Его руки удобно устраиваются на её спине и талии, а грудь ощущает прикосновение щеки и волос. Льётся лёгкая медленная танцевальная музыка, усложнённая лишь гитарными переливами, и сочный, мужской, басовитый, хорошо знакомый Евгению голос солиста группы «Лесоповал», просто, без всяких замысловатых изысков, затягивает:
Погляди мне в глаза, положи мне ладони на плечи,
И пускай отлетит всё, что в мире не ты и не я,
Потому что во всех промежутках от встречи до встречи
Меньше правды, а больше вранья.
Твоя любовь, твоя любовь — моя броня.
Я с нею смел, я с нею смел среди огня.
А без неё, а без неё мне страшен дым.
А без неё, а без неё я уязвим.67
В этом месте песни Женя замечает: к ним начинают присоединяться Галина Ивановна и Олег Андреевич, по которым в жизни не скажешь, что они в разводе; трогательные Вероника и Серёжа; Аллу выводит Слава, а Леру — Миша; Кирилл приглашает Сашуру, самую трепещущую малявку из малявок. Остаются сидеть только Комиссаровы, но Володя пододвигается поближе к жене и обхватывает рукой её плечи несмотря на то, что она увлечённо продолжает снимать на камеру.
Погляди мне в глаза, подари мне минуту покоя.
Будет лучшим подарком мне эта минута твоя.
А вокруг суета и какое-то всё не такое,
И пускай отлетит всё, что в мире не ты и ни я.
Твоя любовь, твоя любовь — моя броня.
Я с нею смел, я с нею смел среди огня.
А без неё, а без неё мне страшен дым.
А без неё, а без неё я уязвим.
Погляди мне в глаза, положи мне ладони на плечи,
И пускай отлетит всё, что в мире не ты и не я,
Потому что во всех промежутках от встречи до встречи
Меньше правды, а больше вранья.
По окончании этого танца Евгений чувствует себя совершенно захмелевшим и усиленно борется с желанием нагло похитить с праздника свою молодую жену, дабы иметь продолжение без гостей. На помощь ему приходит проснувшийся Ванечка, который требовательно заявляет о себе. Они похищают Милу вдвоём и укрываются с ней за дверью кабинета.
Евгений помог Миле расстегнуть молнию платья на спине и обнажить грудь. Благо
— Знала бы ты, как я сейчас завидую нашему сыночку, — тихо, с лёгким смешком признался Евгений. — И это хулиганское платье опять за своё…
Мила подняла глаза к его лицу.
— У тебя глаза совсем почернели, как окислившееся серебро.
— Тебя должен был похитить я, но Ванюшка меня опередил.
— Я и сама была на грани побега. Было так невыносимо, когда все эти наряды отдаляли нас друг от друга.
Он расстегнул ещё несколько пуговиц на рубашке, взял её руку и положил на свою горячую кожу. И пока Милина рука нежно его гладила, он придерживал малыша под спинку.
— Я подумал: благодатное время, когда мы можем вот так тесно находиться втроём, пролетит очень быстро.
— Думаю, эта близость просто перейдёт в другие формы.
— Главное — не потерять её, сберечь.
— Мы постараемся, Женя, правда?
— Да, милая, да.
Когда малыш наелся, Палашов взял его у жены и прижал вертикально к своей груди, придерживая головку выше плеча. Мила поправила бельё и платье, а потом придвинулась теснее к своим мужчинам. Евгений сдался и, теряя последние бастионы, приник к её губам. И в этот миг из маленького тельца вырвалась смачная отрыжка. Мила отстранилась и звонко захихикала, чем вызвала радостный взвизг у Ванечки. Как-то не подумали они, что малыш может и испачкать парадную одежду, не подложили пеленку. И следующие несколько минут они провели в туалете, сменяя подгузник и приводя Женину рубашку в надлежащий вид.
А когда они наконец вернулись к гостям, вроде как никто и не заметил, что рубашка на Палашове обзавелась большим мокрым пятном. Танцы продолжались. Ванечка тоже продержался с родителями один медлячок прежде, чем его забрала бабушка. Сашура была довольна и счастлива, видно Кирилл уделил ей немало внимания и порадовал не одним танцем.
— Разреши мне пригласить на танец малявку из малявок, — прошептал Палашов жене на ушко.
— Конечно. Она же твоя особая гостья.
Мила потянулась к его губам и получила встречный лёгкий поцелуй. После чего прямо во время танца Палашов и Бургасов обменялись партнёршами. И если Мила казалась миниатюрной рядом с Евгением, то Сашура выглядела сущим ребёнком.
— Сашка, какая ты ещё маленькая. Если я захочу с тобой посекретничать, ничего не выйдет, мне придётся сгибаться в три погибели.
— Вот я не подумала и ходули не прихватила, — созорничала девочка. — А когда ты мне споёшь, мой герой?
— Даже не представляю, мой птенчик. Ты меня сегодня озадачила, выступив в роли моей невесты.
— А вот Бургасов совсем выпал в осадок.
— Думаю, он на мгновение пожалел, что женился так рано, не дождавшись тебя.
— Ему пришлось бы ждать пять лет до моего восемнадцатилетия.
— Ну, он был бы не таким старым в свои тридцать два.
— Я вообще-то здесь, — раздался совсем рядом возмущённый голос Кирилла. — И я не один.
— Вот я и говорю, с тобой не посекретничаешь, — ответил Палашов Сашуре вместо Кирилла, с трудом сдерживая смех.
— А почему вам никто горько не кричит? И ты свою невесту не целуешь?
— Я не знаю, почему никто не кричит горько, но это и хорошо. Я так люблю свою жену, что если начну целовать, то уже не смогу остановиться, и придётся нам с ней бросить гостей и поискать местечко потише.