Вавилон-6: 2. Сезон "Свеча и пожар"
Шрифт:
Келл: Посол, я обещаю Вам...
Жано (всё так же спокойно, но с ледяной ноткой в голосе): Вы должны найти этих преступников, капитан, и передать их в руки правосудия Центавра. Они должны ответить по всей строгости нашего закона.
Келл: Хорошо, посол.
Жано: На станции ваша власть, но, капитан, клянусь, я покараю виновных. И никто не сможет помешать мне. Даю вам сорок восемь часов.
Корн Жано выходит. Волков озадаченно смотрит на Кристофера, а тот на него.
Келл:
Волков (утвердительно кивает): Думаю, не стоит давать повод сомневаться в силе нашей власти на станции.
Келл: Вот именно. Пьер, действуйте!
Руссо: Кристофер, стоит присмотреть за послом? Чтобы глупостей не наделал?
Келл: Думаю, не стоит. Жано дал нам сорок восемь часов. Он слово держит. Действуйте.
Синий сектор. Коридор:
Волков и Руссо спешно идут в сторону лифта.
Волков: Что нам известно по этому делу?
Руссо: Ограбление. Всё самое ценное, что было у этого художника, исчезло. Наверняка, эти вещи вскоре появятся на чёрном рынке. Мои люди уже работают над вычислением возможных перекупщиков. Доктор Ли ещё проводит экспертизу, но по тому, что я увидел, художника просто забили насмерть. Какая-то звериная жестокость. Его охранникам повезло чуть больше. Их просто застрелили из плазменного пистолета.
Волков: Какого пистолета?
Руссо: Это-то самое плохое. Пистолет был наш. Земной.
Волков: Этого нам только не хватало.
Они останавливаются посередине коридора.
Волков: Земное оружие. Мёртвый центаврианин. Земля может сцепиться с центаврианами по поводу выдачи преступников. Жано на дыбы встанет.
Руссо: Их ещё найти надо... (с намёком) да, и при задержании всякое может быть.
Волков: Хорошо. С чего начнёшь?
Руссо: Зайду в медотсек к Эндрю, расспрошу его. Он у нас сейчас единственный свидетель.
Волков: Давай. А я потрясу свои источники.
Они расходятся в разные стороны.
Коричневый сектор. Склады:
Возле ящиков лежит связаннаяИлия. Она без сознания. Рядом с ней пятеро людей, уже знакомых со сцены нападения на Вито Нора. Главарь сидит на ящике и аккуратно собирает пистолет.
Преступник1: И на кой чёрт, мы захватили девчонку? Надо было там её и пришить.
Преступник2: А может, это... рейдерам её скинуть. Они куда-то рабов продают.
Главарь (поднимаясь со стула и защёлкивая обойму): Ни каким пиратам мы её продавать не будем. Нам за неё и так отвалят приличные денежки.
Преступник2:
Преступник3: Да-а. Или ты знаешь что-то, о чём не знаем мы?
Главарь: Ты хоть знаешь, кто был тот хмырь, которого вы так неудачно завалили. (тычет по очереди напарникам пистолет под нос) Вот, может, ты... или ты. Вы завалили одну важную центаврианскую шишку.
Главарь подходит и смотрит на Илию, которая так ещё и не пришла в себя.
Главарь: Так что думаю, за эту девчонку нам отвалят целое состояние.
Вблизи «Вавилона-6»:
Возле станции множество кораблей, в том числе военные и корабли рейнджеров. В некотором отдалении вспыхивает гиперпереход, из которого появляется несколько кораблей рейнджеров, ведомые «Центурионом». Когда они покидают гиперпространство, за ними появляется огромная туша звездолёта гостей. Тех самых, чьи корабли обосновались у одной из планет на территории Аббаи и были случайно обнаружены неделю назад во время гонок «Палио». Достаточно габаритный «Центурион» выглядит совсем незаурядно на фоне исполина, летящего следом.
Зелёный сектор. Каюта посла Жано:
Корн Жано сидит в кресле. В руках у него бокал с напитком. Рядом на столике уже основательно початая бутылка.
Звучит сигнал от входной двери. Жано раздражённо смотрит на дверь и молчит. Сигнал повторяется.
Жано: Убирайтесь, кто бы вы ни были!
Голос Шу’Корта из-за двери: Мне не хочется Вас беспокоить, посол, но нас ждут неотложные дела.
Жано: Открыть!
Дверь открывается и в каюту заходит посол Нарна.
Шу’Корт: Я всё понимаю и хочу принести Вам свои глубочайшие соболезнования в связи с гибелью Вашего талантливейшего художника. Но наш долг заставляет нас всегда быть собранными, несмотря ни на что. Пойдёмте.
Корн Жано молчит и только проводит по бокалу пальцем. Шу’Корт стоит несколько секунд, а потом разворачивается, чтобы выйти. Его останавливает голос Корна Жано.
Жано: Это был не просто художник. Это был мой самый лучший друг.
Шу’Корт поворачивается и подходит к послу. Дверь за ним закрывается. Корн Жано смотрит сквозь бокал и продолжает.
Жано: Понимаете, мы дружили с ним с самого детства. Он уже тогда рисовал, как бог. Помню, он нарисовал одну картину, где мы с ним стоим, обнявшись на площади Моллари. Я до сих пор храню этот рисунок. А потом... Я пошёл исполнять свой долг перед отечеством, а он всё дальше и дальше продвигался в изучении искусства. Да что там в изучении? Он направлял искусство, он творил его.