Вавилон. Сокрытая история
Шрифт:
– Где выход? – спросила Виктуар.
– Четырьмя этажами ниже, – ответил Гриффин. – Охрана заперта на лестнице, но скоро они вломятся сюда.
Робин выглянул в окно в конце коридора. И понял, как высоко они находятся. Он считал, что они в городской тюрьме в Глостер-Грин, но там было двухэтажное здание.
– Где мы?
– В Оксфордском замке, – пояснил Гриффин, вытаскивая из сумки веревку. – В северной башне.
– А другой лестницы нет?
– Нет. – Гриффин мотнул головой на окно. – Разбей стекло локтем. Будем спускаться здесь.
Гриффин
Неужели Гриффин сделал все это в одиночку? Робин покосился на брата и как будто увидел незнакомца. С каждой новой встречей образ Гриффина менялся для Робина, и эта версия была самой пугающей – человек с резкими, угловатыми чертами, который стреляет и убивает не моргнув глазом. Робин впервые связал абстрактные рассуждения брата о насилии с реальными действиями. И еще какими действиями. Робин не знал, бояться или восхищаться способностями Гриффина.
Гриффин бросил им два простых черных плаща из своей сумки, смутно напоминающие плащи констеблей, и повел мимо замка к главной улице.
– Поторопитесь и не оглядывайтесь, – шепнул он. – Сейчас все заняты другим, и если мы не будем нервничать и мешкать, то успеем скрыться.
И на мгновение показалось, будто спасение и впрямь близко. Весь квартал у замка опустел, все часовые занимались пожаром, а высокие каменные стены отбрасывали густые тени, в которых можно было укрыться.
Только один человек стоял между ними и воротами.
– Explodere. – Стерлинг Джонс бросился к ним. Его волосы обгорели, а точеное лицо было исцарапано и в крови. – Умно. Не думал, что ты так прилично знаешь латынь, чтобы это устроить.
Гриффин выставил руку перед Робином и Виктуар, словно пытаясь защитить их от напавшего зверя.
– Здравствуй, Стерлинг.
– Как я вижу, ты достиг новых вершин разрушения. – Стерлинг неопределенно махнул рукой в сторону замка. В тусклом свете фонарей, с кровью на светлых волосах и серо-белым пеплом на сюртуке, он выглядел жутко. – Разве тебе недостаточно было убить Эви?
– Эви сама выбрала свою судьбу, – огрызнулся Гриффин.
– Смелые слова для убийцы.
– Это я-то убийца? После Бирмы?
– Она была безоружна…
– Она знала, что сделала. Как и ты.
Робин понял, что Гриффина и Стерлинга связывает давняя вражда. Они не просто бывшие однокурсники. Они говорили как старые друзья, запутавшиеся в сложном клубке любви и ненависти, о котором Робин не имел понятия. Он не знал их истории, но было очевидно, что Гриффин и Стерлинг давно предвкушали это противостояние.
Стерлинг поднял револьвер.
– А теперь руки вверх.
– Три мишени, – сказал Гриффин. – Один револьвер. В кого ты прицелишься, Стерлинг?
Стерлинг не мог не понимать, что на их стороне численный перевес. Но ему, казалось, было все равно.
– Думаю, ты знаешь.
Дальнейшее
Виктуар закричала. Робин упал на колени, схватил Гриффина за сюртук и лихорадочно хлопал брата по груди, пока не нашел влажное, расширяющееся пятно крови у левого плеча. Рана в плечо ведь не смертельна? Робин пытался вспомнить то немногое, что почерпнул из приключенческих романов, – человек может умереть от потери крови, но если помочь ему вовремя и перебинтовать рану, или зашить, или что там делают врачи, чтобы достать пулю из плеча…
– Карман, – выдохнул Гриффин. – В нагрудном кармане…
Робин сунул руку в его карман и вытащил серебряную пластину.
– Испытай ее… Я ее придумал, но не знаю, насколько…
Робин прочитал надпись, а потом прижал пластину к плечу брата.
– Сю, – прошептал он. – Вылечить.
?. Исправить. Не просто вылечить, а починить, устранить повреждения, физически заделать рану. Искажение было небольшим, но могло сработать. И что-то действительно произошло – Робин ощутил, как под его ладонью стягивается порванная кожа, услышал потрескивание срастающейся кости. Однако кровотечение не остановилось, он чувствовал его, кровь заливала серебро. Что-то пошло не так – плоть не могла срастись, потому что мешала пуля, засевшая слишком глубоко.
– Нет, – взмолился Робин. – Пожалуйста, нет…
Только не снова, уже в третий раз. Сколько раз он обречен склоняться над умирающим, беспомощно глядя, как жизнь покидает тело?
Гриффин заворочался под ним, его лицо исказилось от боли.
– Хватит, – попросил он. – Хватит, брось…
– Кто-то идет, – сказала Виктуар.
Робин застыл как парализованный.
– Гриффин…
– Идите.
Лицо Гриффина стало белым как бумага, даже зеленоватым. ??????, глупо подумал Робин, почему-то мозг был способен только на эту мысль. Робин вспомнил, как профессор Крафт спрашивала, почему они по-прежнему переводят ?????? как «зеленый», хотя Гомер использовал это слово при описании свежих веток, меда и бледного от испуга лица. Может, это оттого, что поэт был слеп? Нет. А может, предположила профессор Крафт, это просто цвет природы, свежей зелени? Но это явно не так, потому что болезненно-зеленый цвет кожи Гриффина больше напоминал о смерти.
– Я пытаюсь…
– Нет, Робин, послушай. – Гриффин содрогнулся от боли. Робин крепко держал его, но больше ничего не мог сделать. – Есть еще кое-что важное. «Гермес»… есть безопасное укрытие, Виктуар его знает, знает, что делать… И в моей сумке… усин… там…
– Они приближаются, – поторопила их Виктуар. – Робин, констебли… Они нас увидят.
Гриффин оттолкнул его.
– Бегите!
– Нет. – Робин обхватил Гриффина и приподнял его. Но Гриффин был таким тяжелым, а руки Робина так ослабли. Его пальцы покрылись кровью. От солоноватого запаха перед глазами все поплыло. Робин попытался поднять брата, но они завалились набок.