Вечер потрясения
Шрифт:
Беспилотный самолет-разведчик RQ-1A "Предейтор", невесомая и хрупкая игрушка – таким он казался с земли – описывал круги, провожая "взглядом" своих камер мчавшиеся по степи русские танки. В небе над ставропольскими степями реяло с десяток таких "роботов", без устали шаривших по поверхности земли "взглядами" телекамер и лучами бортовых локаторов. Операторы, управлявшие полетом "Хищников" из грузинской столицы, не отводили глаз от мониторов, непрерывно осуществляя поиск цели. В прочем, здесь не было нужды в излишнем внимании – ту цель, которую с высоты птичьего полета пытались обнаружить "пилоты" разведывательных самолетов, не заметить было практически
Колонна, десятки грозных боевых машин, взметнули в воздух клубы пыли, смешивавшейся с выхлопными газами и порой почти полностью скрывавшей танки лучше любой дымовой завесы. Их не было видно, но луч бортового радара "Хищника" легко проникал сквозь эту непреодолимую для невооруженного взгляда преграду, без труда выдавая расположение боевых машин противника.
– Опустись ниже, – предложил второй "пилот" своему напарнику, управлявшему беспилотником в ручном режиме, с помощью обычного штурвала, так что моно было легко представить себя в кабине настоящего самолета, а не фургоне мобильной станции управления. – Мы слишком близко, эти ублюдки могут нас увидеть даже без радаров!
– Разобьем машину, – помотал головой первый оператор. – Врежемся в склон, и все!
И все же он толкнул от себя колонку штурвала, заставляя "Хищника" снизиться, уходя от чужих радаров. Но было уже поздно – на приборной панели вспыхнул сигнальный дисплей, и тотчас прозвучал тревожный зуммер системы предупреждения.
– О, дьявол! "Хищник" в захвате!
– Уходим, – произнес, срываясь на крик, второй пилот. Сейчас он не думал о том, что досюда, до самого Тбилиси, русские зенитчики не дотянутся, как бы ни старались. Но в любом случае потеря дорогого самолета не лучшим образом скажется на карьере его операторов. – Уклоняйся! Сбрасывай высоту!
– А, черт!!!
Зуммер системы предупреждения надрывался, извещая, что "Хищник", как ни старались его "пилоты", оставался в узком конусу луча вражеского локатора. И по этому лучу, точно по путеводной нити, вслед за беспилотником могли в любой миг сорваться ракеты "земля-воздух".
Стащив с головы наушники, офицер связи обернулся к стоявшему за его спиной генералу Камински. Командующий ударной группировкой, не замечая ничего и никого вокруг, смотрел поверх головы своего подчиненного на огромный экран, плазменную панель, заменившую неудобные полотнища бумажных карт, без которых прежде невозможно было представить ни одни штаб. Отныне в них не было нужды – данные со спутников, разведывательных самолетов, в том числе беспилотных "Хищников", донесения командиров подразделений, что наступали по земле, превращались в символы, перемещавшиеся по экрану, и вместе с ними перемещалась линия фронта.
– Сэр, разведка обнаружила танковые колонны русских, – взволнованным голосом произнес офицер, представивший так ясно, словно сам вдруг оказался за сотни миль отсюда, как мчатся по степи, вздымая клубы пыли, бронированные армады врага. – Противник находится в квадрате Чарли-два. Крупное скопление техники!
– Движутся к границе прямым путем, – произнес Мэтью Камински, взглянув на "живую" карту, приковывавшую взоры всех, кто находился в штабе. – Они угрожают нашим флангам и могут выйти в тыл, нарушая коммуникации.
– По воздуху мы сможем снабжать наступающие части всем необходимым, – возразил офицер Военно-воздушных сил, услышавший последние слова командующего. – Небо над Россией русским уже не принадлежит.
– Какими силами мы располагаем в этом квадрате?
– Эскадрилья штурмовиков А-10А "Тандерболт" уже получила приказ и будет у цели через считанные минуты, генерал. И только что воздушное пространство
Офицер-летчик ответил без лишних раздумий, точно зная, какой самолет где именно находится. Пока, в прочем, в небе над южной Россией было не так много крылатых машин – большая часть только возвращалась из очередного вылета, успешно отбомбившись по мостам и переправам в тылу противника, а часть самолетов вовсе находилась на авиабазах, за сотни миль от Тбилиси. И казалось, русские знают об этом, выбрав для своего удара тот миг, когда почти никто не смог бы остановить их яростный бросок на юг.
– Приказываю направить в квадрат Чарли-два все наличные силы, – жестко произнес генерал Камински. Время для него вдруг сорвалось с места стремительным бегом, теперь решающей могла стать каждая минута, и их было не так много, чтобы тратить понапрасну. – Противника нужно остановить на дальних подступах. Уничтожьте их всех!
– Слушаюсь, сэр!
Офицер связи, вновь вернувшись к своей аппаратуре, принялся сыпать приказами на весь эфир, и пилоты находившихся в эти минуты в воздухе самолетов, пока державшихся возле границы, разом изменили курс, направляясь в одну точку, туда, где, сотрясая землю, двигались батальоны и полки русской пехоты. Закрыв глаза, Мэтью Камински опустил голову, заставив себя не слышать возгласы находившихся вокруг людей, их торопливый речитатив. Генерал приготовился ждать, зная, что ожидание не будет слишком долгим – реактивным самолетам потребуется мало времени, чтобы оказаться над русскими колоннами. И тогда степь содрогнется от тяжкой поступи войны.
Антенна радара кругового обзора, без устали вращавшаяся над плоской крышей гусеничного транспортера МТ-ЛБУ, словно очерчивала защитный круг, замыкая в него колонну танкового батальона, рвавшегося на юг. Здесь, на подвижном пункте разведки и управления ППРУ-1 "Овод", было замкнуто командование зенитным дивизионом, прикрывавшим полк от угрозы с воздуха, и командир отделения управления вместе с оператором радиолокационной станции до боли в глазах вглядывались в подергивавшийся пеленой помех экран. Позади осталась распаханная снарядами и гусеницами боевых машин высота, где приняли смерть американские пехотинцы, и это было лишь началом настоящего сражения.
– Полный вперед, – приказал следовавший в общей колонне полковник Белявский, вместе со своим штабом находившийся в передовых эшелонах наступавшего полка. – Не останавливаться! Отставших не ждать! Только вперед!
Полк атаковал, нанося удар, по сути, в пустоту, не зная, где находится враг, какими силами он может располагать, и даже в общих чертах не представляя этого. И все же полк, одержавший первую настоящую победу, наступал, оторвавшись от других частей своей дивизии, и здесь, на степной равнине, вся надежда была только на зенитные установки "Тунгуска-М", да на радар "Овода". И тот не подвел. Решетчатая антенна, совершая очередной, Бог знает какой по счету за время этого марша оборот, исторгла очередной импульс, и тот вернулся обратно через пару секунд, превратившись в четкую отметку на экране.
– Воздушная цель, – сообщил оператор, привлекая внимание командира, находившегося на расстоянии вытянутой руки. – Цель малоразмерная по азимуту девяносто. Дальность тридцать, высота не более трехсот метров.
– Разведчик! Чертов шпион! Передать целеуказание на командный пункт батареи! Уничтожить его!
Каждый понимал, что может означать появление над колонной разведывательного самолета, и теперь, скорее всего, любые действия будут безнадежно опоздавшими. И все же это были действия, но не безвольное ожидание.