Вечная любовь
Шрифт:
Торолф взвыл от боли, а Жозетт, метнувшись в сторону, нырнула.
Когда ледяная вода сомкнулась у нее над головой, она на миг испугалась. Но тут же чьи-то сильные руки поймали ее и вытащили из воды. Пока спаситель нес ее в безопасное место, она увидела, как Келдан с товарищами набросились на Торолфа.
Крики и проклятия огласили побережье, Торолф яростно мычал. Человек, вытащивший Жозетт из воды, усадил ее на песок, снял со рта повязку и развязал веревки.
Но Жозетт и думать забыла о своих путах, она не
Борьба была жестокой. Мужчины пытались лишь утихомирить Торолфа, они не хотели его убивать. Но Торолф бился не на жизнь, а на смерть, он размахивал длинным ножом и разил им направо и налево, стараясь вырваться.
Все сплелось в огромный клубок рук, загорелых спин и кипящей воды. Жозетт услышала отчаянный крик, поняла, что борьба вконец закончена, и увидела, как Торолфа поволокли на берег. Один из мужчин побежал отвязывать веревку от седла; Жозетт бросилась к Келдану и повисла у него на шее. Она таяла в его сильных объятиях и все всхлипывала:
— Келдан! Слава Богу! Я так испугалась! Мне было так страшно!
— Жозетт… — Он, тяжело дыша, крепко прижал ее себе. Голос звучал напряженно.
Потом Келдан стал медленно оседать.
— Келдан? — закричала Жозетт, падая вместе с ним. — Что… — И только тут она заметила кровь.
Кровь текла из глубокой раны у него в спине, прямо над поясницей. Торолф всадил в него нож.
Жозетт показалось, что у нее остановилось сердце.
— Ней! О Пресвятая милосердная Дева Мария! Нет! — Глаза Келдана блестели от боли. Не отпуская Жозетт, он посмотрел на нее долгим, молчаливым взглядом, потом перевела глаза на спутников и произнес что-то прозвучавшее как приказ.
Торолф, которого связали и перекинули через седло, должал гневно мычать. Келдан, лежа на песке, издал предсмертный стон.
У Жозетт сжалось сердце. Она оглянулась на мужчин изумлении увидела, что они садятся на коней:
— Что вы делаете? Кто-нибудь, помогите ему! Он ведь может умереть!
— Жозетт… — Келдан тихо пробормотал несколько слов по-норманнски; казалось, он в отчаянии, что она не может понять его. — Будет… в порядке. Останься… — Он проникновенно посмотрел ей в глаза и крепко сжал руку.
Не веря собственным глазам, Жозетт покачала головой:
— Не могут же они вот так бросить тебя? Не могу!
Один из спутников Келдана что-то крикнул ему, но Келдан махнул рукой. Поместив лошадь, к седлу которой был надежно привязан Торолф, в середину кавалькады, мужчины повернули коней, галопом поскакали от берега и вскоре скрылись в лесу.
— Ней! — закричала им вслед Жозетт. — Как они могли уехать и бросить тебя?
Она попыталась встать, но Келдан крепче сжал ее руку:
— Безопасно… здесь. Останься.
— Ней, я должна помочь тебе! Я должна…
— Ней, Жозетт! — резко сказал Келдан — он впервые говорил
Глаза Жозетт наполнились слезами. Она готова была накричать на него. Как он может быть таким спокойным! Как может думать о ее безопасности, когда из него самого уходит жизнь!
— А если он опоздает? Даже если Хок и придет, он может прийти поздно!
Келдан покачал головой, глаза его закрылись.
— Спать… теперь.
— Нет, не спи! — Жозетт откинула с его лба темную прядь волос и в панике закричала: — Келдан, я боюсь: если заснешь, ты не проснешься!
— Остаться. — Ошибиться было трудно: он приказывал, его рука крепко сжимала се запястье, в глазах застыла тревога. — Йег эльскер дег.
Глаза Жозетт затуманили слезы. Впервые он сказал ей эти слова там, на лугу. Это было всего лишь вчера. Но она не смогла тогда заставить себя повторить их, она не была уверена, что это правда.
— Йег эльскер дег, Келдан. Я люблю тебя! — казалось, ее признание не облегчило его страданий. Гримаса боли исказила лицо.
Потом веки опустились, и он затих.
— Нет! — Дикий вопль протеста вырвался из самой глубины сердца Жозетт. — Келдан, не покидай меня!
Глава 17
Илдфаст, будь он неладен, появился лишь тогда, когда Хок и Авриль уже почти добрались пешком до края леса. Увидев как его жеребец радостно щиплет клевер на опушке, Хок испытал сильное искушение скормить безмозглое животное волкам однако волки к тому моменту уже убрались в лес в поисках более легкой добычи.
Лучи клонившегося к закату солнца мягко проникали сквозь лиственный шатер смыкавшихся над их головами крон, и Хок постарался утешиться тем, что хоть остаток пути до бухты они смогут проделать верхом на быстроногом коне. После дня, проведенного на дереве, Хок и сам чувствовал себя раздраженным и беспокойным, как голодный волк, которому не терпится поскорее добраться до своей добычи. Его очень тревожило: сумели ли Келдан и остальные помешать Торолфу.
И удалось ли его молодому другу избежать насилия.
Авриль тоже казалась необычно напряженной и тихой, скорее всего из-за страха за Жозетт.
Или, вероятно, как и он, просто не знала, что сказать о том, что произошло между ними там, на дереве. Долго, молча держась за руки, они ощущали такую же восхитительную близость, какая была между ними тогда, когда они предавались любви в постели Хока.
Правда, никогда после любовного экстаза он не испытывал подобного странного чувства.
Хок пытался убедить себя, что просто исполнял клятву, данную перед советом старейшин, то есть заботился о душевном равновесии жены, старался получше узнать ее. Это было необходимо, если он собирался обеспечить ей благополучную и счастливую жизнь.