Вечный огонь
Шрифт:
— Мы вам разрешим побывать в Сивом Камне, — сказал Ф. С. Харланов. — Но сначала хотелось бы, чтобы вы выполнили одну нашу просьбу.
— Какую же? — полюбопытствовала она.
— Видите ли, — не совсем уверенно начал командир отряда, внимательно присматриваясь к женщине и решая, выполнит она поручение или нет. — В Крупках, у гитлеровцев, служат ваши соотечественники. Там целая рота, командует ею Кароль Лесек. Вот ему мы и хотели бы передать через вас наше письмо…
— Вы говорите — поляки служат у гитлеровцев? — переспросила она и вспыхнула от стыда. — Я таких соотечественников не признаю. Настоящий польский патриот помогать врагу славянских народов
— Но пока мы не знаем, как поляки оказались в Крупках, — пояснил Бессмертный. — Может быть, их фашисты принудили к этому под угрозой оружия?
— Тогда другое дело. Я передам ваше письмо, — согласилась Анеля.
— Но должны вас предупредить, — сказал Харланов, вручая ей письмо. — Задание очень опасное. Если письмо попадет к гитлеровцам, вам несдобровать.
— Не беспокойтесь. Я всегда рада помочь русским, — сказала Анеля.
В партизанском письме говорилось, что русские и поляки — братья-славяне, что в борьбе против общего врага — германского фашизма — им нужно стоять вместе, плечом к плечу. Письмо заканчивалось призывом к полякам переходить на сторону партизан и указывалось, как это можно сделать.
Через четыре дня Анеля вернулась в отряд, радостная и возбужденная.
— Кароль Лесек сначала напугал меня, — рассказывала она. — Он прочитал письмо и сказал, что за такое дело положена смертная казнь. Но я ему ответила, что передо мной сидит не фашист, а поляк. Тогда он улыбнулся, и я сразу поняла, что Кароль — хороший человек.
— Что нам написал в ответ Кароль Лесек? — спросил Харланов.
— Ответ он передаст позже. А пока велел сказать, что его рота воевать с партизанами не будет. Если и придется с вами встретиться, то поляки будут стрелять для вида, вверх.
Командование отряда поблагодарило польскую патриотку и помогло ей добраться до деревни Сивый Камень. Там Анеля встретилась с нужной женщиной, но та наотрез отказалась ехать в Вильнюс, к своим родителям. Русская женщина сказала Анеле: «Передайте им: к старому мне возврата нет!»
Ответ командира польской роты принес солдат Роман Петрушко. Лесек сообщал, что в одну из ближайших ночей рота будет поднята по тревоге и при полном вооружении выведена из гарнизона в партизанскую зону.
К сожалению, Лесеку не удалось полностью осуществить свой замысел. После исчезновения польского солдата Романа Петрушко гитлеровцы заподозрили неладное и расформировали роту. Кароль Лесек сумел собрать лишь десять человек и с ними перешел к партизанам. В отряде под его командованием было создано польское боевое отделение.
Польские партизаны вместе с русскими, белорусскими и украинскими товарищами ходили в разведку, устраивали засады, участвовали в «рельсовой войне», подрывали вражеские железнодорожные эшелоны, смело отбивали атаки противника, пытавшегося прорваться в партизанскую зону. 19 июня 1943 года во время прорыва вражеской блокады смертью храбрых погиб Кароль Лесек. Он похоронен в братской могиле у деревни Пострежье.
Польские товарищи проявляли в боях выдержку и инициативу. В сентябре 1943 года Антон Высоцкий ушел в разведку в гарнизон противника, расположенный в деревне Блонь Борисовского района. Он тщательно разведал вражеские укрепления, установил численность гарнизона, вооружение, местонахождение постов. Высоцкий вернулся в отряд и доложил собранные данные командованию.
На следующий же день отряд «За Родину» нанес неожиданный удар по гарнизону и разгромил его. В бою отличились польские товарищи Роман Петрушко, Генрих Габрич, Владислав Петровский и другие.
…Мне приятно
Через сутки я встретился с Василием Ивановичем Козловым и с другими членами обкома партии. Доложил об обстановке в Борисовско-Бегомльской зоне, о составе и расположении бригад и отрядов, настроении личного состава, боевых операциях, о работе райкомов партии и партийных организаций. Товарищи в свою очередь сообщили мне, что вся Минская область включена гитлеровским командованием в прифронтовую зону, а это вносило существенные изменения в формы руководства партизанским движением со стороны обкома партии.
— Это не формальный акт, — сказал В. И. Козлов, — он отражен не только на боевых картах. Меняется боевая обстановка. Вся власть на местах принадлежит военным. По полученным нами последним агентурным данным, Берлин потребовал от военных властей проведения широких боевых действий, охватывающих всю прифронтовую полосу, с тем чтобы очистить тылы гитлеровских армий от партизан и большевистского подполья.
— Мне недавно доложили об увеличении численности гарнизонов в Минске, Борисове, Смолевичах, Дзержинске, — подтвердил я мысль Козлова.
— Тотальная мобилизация в Германии, — продолжал Василий Иванович, — дала возможность сформировать немало новых частей. Некоторые из них уже заменили ряд боевых дивизий во Франции и в самой Германии. Благодаря этим дивизиям увеличила свой резерв и группа «Центр». Командованию группы разрешено использовать этот резерв для борьбы с партизанами. Таким образом, мы будем теперь иметь дело не только с охранными войсками и полицией, а в первую очередь с частями регулярной армии, располагавшей большим количеством авиации, танков, артиллерии. Фашисты наверняка попытаются навязать нам бои на широком фронте. Мы должны быть готовы и к этому. Нельзя допускать шаблона в ведении боевых операций, нужно всячески изматывать противника, наносить по нему неожиданные удары.
Василий Иванович сообщил: Центральный Комитет партии и Белорусский штаб партизанского движения считают, что и в условиях прифронтовой полосы основным видом партизанской тактики должен быть смелый маневр, причем теперь этот маневр должны осуществлять не только командиры отрядов и бригад, но и штабы соединений. Поэтому очень важно наладить четкое взаимодействие и между зонами.
В дверь постучали. В комнату вошел незнакомый мне капитан и подал Козлову записку. Василий Иванович внимательно прочитал ее и сказал мне:
— Вот видишь. Германское командование от слов переходит к делу. В последние дни мы получили уже несколько донесений о том, что производятся сосредоточение и перегруппировка фашистских войск в Минском, Гресском, Червенском, Узденском, Копыльском и Пуховичском районах. У нас не остается сомнений в том, что враг готовит блокаду этой обширной территории. Мы привели бригады и отряды в полную боевую готовность — я вчера как раз по этому вопросу ездил на Копыльщину…
Василий Иванович информировал меня о последнем заседании обкома. Было решено вести всю политическую работу под знаком достойной встречи VI сессии Верховного Совета БССР, назначенной на конец марта, с тем чтобы доложить верховному органу власти республики о возросшей боевой и политической активности партизан и населения. На заседании обкома речь шла и о том, чтобы немедленно развернуть подготовку к весеннему севу.