Вечный рассвет. Академия
Шрифт:
Слава богу, миссис Уинстон с котом этого не услышали. Они были слишком заняты разговором.
Кот запрыгнул на стол, покрытый красной обивкой, и распушил хвост:
— Новая девчонка! От нее надо избавиться! Она опасна… — Мистер Берри прищурил желто-зеленые глаза.
— Опасна, и чем же? Ты ведь про Нину Райн? — Миссис Уинстон села на стул рядом с черным паршивцем.
— Да, мр-р-р-р… Ненавижу их семейку! Младшая Райн устойчива к магии, понимаешь, Шарлотта? Она ничего не забывает даже под Его влиянием! Разве
— Кто-то расправляется с учениками, как с жертвами, так и со слугами (?) уже второй месяц, Шарлотта Уинстон! Глядишь, и до нас дело дойдет!
Он прищурил один глаз и начал нервно вылизываться.
Старая учительница тяжело вздохнула:
— Что правда — то правда, только не наше это дело, Берри. Хозяева и без нас разберутся, а девчонка… Даже если она что-то заметит, ей никто не поверит. К тому же скоро ночь Жатвы. Нина Райн — жертва, не долго осталось сестре твоего любимчика Эрни. —
Миссис Уинстон усмехнулась. От этой усмешки по моей коже пробежали мурашки.
Кот ударил по столу лапой. Раздался глухой звук, ваза с желтыми сухоцветами жалобно звякнула.
— Не называй его имя! Из-за него, из-за клятого Эрни, я стал жалким четвероногим домашним зверем! Будь он проклят! Думаешь, приятно так жить? Есть из миски, мяукать, смотреть на всех снизу вверх! Я потерял гордость, Шарлотта. Мр-р-р!
— Ну-ну, не кипятись. — Миссис Уинстон погладила кота по мохнатой голове. — Мы уже не так молоды, где твое благоразумие, Берри!
— Подумаешь, всего лишь триста лет, — ответил ей ворчливый голос собеседника. — Лучше налей мне глинтвейн.
— Да-да. — Миссис Уинстон метнулась ко мне, то есть к шкафу. Сердце пропустило пару ударов. Я представила, как она открывает дверь, находит меня, а Берри довольно повторяет: «Я же говорил, от девчонки надо избавиться».
Вместо этого учительница подошла к стеклянному настенному шкафу и достала оттуда широкий бокал и бутылку с красноватой жидкостью.
Затем налила глинтвейн и протянула бокал мистеру Берри, который сидел на краю стола в позе, совсем не подходящей для кота: он закинул лапу на лапу и улыбался.
— Кстати, ты принесла зеркало? — Кот сделал глоток и замурчал от наслаждения.
— Конечно, принесла. — Миссис Уинстон достала из холщовой сумки большое зеркало размером с самого Берри. Зеркало украшала витиеватая серебряная рама.
— Это — «Лефевр», — тихо сказал кот, глядя на свое отражение. — «Лефевр» отвечает на вопросы. Волшебное творение великого алхимика!
Они с миссис Уинстон переглянулись, и Берри продолжил:
— «Лефевр», покажи меня настоящего.
Поверхность зеркала покрылась густым туманом, который вскоре развеялся. В отражении вместо кота появился невысокий упитанный человек в старомодном костюме
В это время мистер Берри проводил лапой по своей мохнатой голове.
Я чуть не вскрикнула от изумления. Сомнений быть не могло — это самая настоящая магия!
— Ты прекрасно выглядишь, Берри, — с теплотой в голосе произнесла миссис Уинстон. — Если понадобится зеркало, позови меня, я открою ящик своего стола и достану «Лефевр».
В ее руках на мгновение показался небольшой ключ, который вскоре снова исчез в кармане старомодной юбки.
— Ладно, Шарлотта. Пошли отсюда. Ты права, как всегда, — грустно ответил кот. — Скоро ночь жатвы. Скоро придет хозяин.
В его словах слышались нотки подобострастия.
— Да-да. Господин обязательно придет нас навестить. — Миссис Уинстон почтительно склонила голову. — Пошли, Берри.
Затем я услышала звук шагов в унисон с гулкими ударами своего сердца. Похоже, они удалились.
В шкафу стало невыносимо душно, руки и ноги затекли.
Я дернула ручку, прошептав: «Откройся, пожалуйста», — и дверь со скрипом отворилась.
В комнате было пусто.
Только огонь в камине полыхал красным, да тени от языков пламени извивались на стенах.
Дрожащими руками я открыла книгу «Сотворение». Именно про нее Эрни написал в карте. Значит, на пожелтевших страницах скрыто что-то важное.
К внутренней стороне обложки был прикреплен конверт. Из него торчало что-то блестящее. Я схватила за край и вытащила… диск. Обыкновенный диск, из тех, что любили слушать и смотреть лет десять назад.
На диске жирным фломастером кто-то написал «Моя исповедь».
Я засунула диск в сумку и, воровато оглядевшись, направилась к выходу. Пора сматываться, пока еще кто-нибудь сюда не вошел.
Там, где открывался выход в зал с энциклопедиями, была ровная стена. Сбоку рядом с черной гравюрой на стене виднелся рычаг. Я опустила его вниз, и стена поднялась, открыв проход.
В библиотеке на меня смотрела знакомая фигурка кота с глазами-бусинами. Среди пыльных стеллажей и фолиантов никого не было.
Я выдохнула, испытав смесь радости и страха. Поправила помятую одежду и вышла в читальный зал.
— Эй! — В плечо что-то кольнуло. Кто-то кинул в меня ручку?
— Ты куда пропала?
Я обернулась. На меня неприязненно смотрел Майкл Корнер. От неожиданности я выронила сумку из рук, учебники рассыпались по полу.
Мисс Клоенс открыла глаза и ошарашенно на нас уставилась, а затем стукнула кулаком по столу:
— В библиотеке должна быть тишина, молодые люди!
Пользуясь моментом, я быстро собрала учебники и направилась к выходу. Говорить с Майклом абсолютно не хотелось. Не сейчас.
Корнер сидел за партой. Когда я проходила мимо него, он громко прошептал: