Ведьма и ее любовь
Шрифт:
— Мне было пять. Я даже не помню, чтобы приезжал в этот дом. — Он выдавил кривую извиняющуюся улыбку, и прежде, чем Полина успела задать следующий вопрос, продолжил: — Но у меня были подозрения. Ты сама рассказывала мне о том, что попала в больницу в одиннадцать лет. Как раз в то время, когда я, по словам мамы, выздоровел и начал говорить. — Алекс сделал пару шагов навстречу и замер, пристально всматриваясь в её лицо. — Слишком странное совпадение, не находишь? Проклятый мальчик и девочка, которая видит нити и стирает
Его вкрадчивый голос вызвал в груди Полины предательский трепет, и она напряжённо закусила губу, тщетно пытаясь разобраться в спутанном ворохе мыслей и эмоций. Она никак не могла понять, что вообще должна была чувствовать по этому поводу.
— Почему ты не поделился со мной…?
— Это были всего лишь подозрения, — медленно выговорил Алекс, — и они ничего не меняли. Для меня это ничего не меняет, Полин. Я всё равно…
Он вдруг резко умолк, и только пару секунд спустя Полина увидела причину этого внезапного молчания — из-за спины Алекса выглянула его мать.
Рядом с высокой фигурой сына Ольга Васильевна казалась совсем миниатюрной, однако Полина прекрасно осознавала, насколько обманчивой была эта хрупкость. Одного только взгляда этой женщины было достаточно, чтобы внутри натянулась невидимая струна.
— Полина, ты куда пропала? — Она быстро взглянула на них обоих, а затем добавила словно в шутку: — Я надеюсь, вы тут не ссоритесь? Ссоры лучше отложить до более удачных времён…
— Нет, не ссоримся, — ответила Полина на удивление ровным тоном.
— Хорошо. Тогда идём, нам пора начинать.
Ольга Васильевна улыбнулась ей, поманив к себе рукой, однако серо-голубые глаза смотрели слишком настороженно и взволнованно. Полина двинулась навстречу на ватных ногах, старательно избегая её взгляда, чтобы не стать лёгкой добычей и не выдать какие-то совсем личные переживания. Или ещё хуже — те обрывки воспоминаний, что остались от процесса запечатления с её сыном.
О том, что их разговор был подслушан, Ольга Васильевна уже и так знала.
Защита рода
— Полин, ну где тебя носит?.. Нам ещё домой ехать целый час с лишним!
Суровый возглас матери всё же заставил её вскинуть взгляд. Полина по привычке невнятно извинилась и застыла, едва переступив порог избы.
Её мать сидела во главе стола, на том самом месте, где когда-то любила сидеть бабушка. Прямая и несгибаемая, как стальная балка, и напряжённая, как оголённый провод. Она едва заметно хмурила брови, то и дело поглядывая в окно, будто опасалась, что кто-то увидит её с улицы в такой сомнительной компании.
Было очень странно смотреть на мать, зная тот секрет, что она хранила все эти годы. Теперь даже в чрезмерной муштре и фанатичном приучении к чистоте и порядку Полине виделось гораздо больше смысла. Таким образом её мать лишь пыталась обеспечить
— Присаживайся, Полина, — раздался мягкий голос Ольги Васильевны. — Быстрее начнём — быстрее закончим.
Она приблизилась к столу и осторожно уселась на приставленный сбоку табурет.
В центре стола на белоснежной скатерти стояла глубокая алюминиевая миска, в которую Полина в детстве собирала клубнику и крыжовник, и пара массивных свечей, а рядом лежал коробок спичек, тонкая верёвка и… ножницы.
Ольга Васильевна отточенными движениями зажгла свечи, а затем подошла к окну и зашторила его. Комната погрузилась в полумрак.
— Не надо так беспокоиться, не будет никаких жертвоприношений и прочей чертовщины, — выговорила она, усевшись на свободный стул сбоку от Полины. Похоже, эта реплика была адресована мыслям её матери, потому что та вдруг беспокойно пошевелилась. — Защита рода — это в первую очередь обряд принятия. Младший владелец дара, — женщина выразительно взглянула на Полину, — должен быть принят старшими. Нужна достаточно крепкая связь, чтобы защита расширила свои границы и распространилась на нового члена семьи.
Теперь пришло время Полины забеспокоиться. С принятием и связями в их семье было очень напряжённо. Да что уж там говорить, их взаимоотношения вообще с натяжкой можно было назвать семейными. Под красивой обёрткой этих самых отношений скрывались лишь упрёки, обиды и страхи.
Перехватив взгляд матери, Полина увидела в её глазах отражение собственной паники. Лишь Ольга Васильевна по-прежнему излучала невозмутимую уверенность.
— Я думаю, у нас не должно быть никаких проблем. Ведьмовские семьи довольно редко объединяются, однако нашим, похоже, суждено было стать единым целым. Со своей стороны я рада принять Полину в семью.
Женщина мягко улыбнулась, а затем взяла ножницы и ловко состригла себе небольшую прядь волос у самой шеи.
Полина изумлённо приоткрыла рот, и та проговорила, словно извиняясь:
— Ах, да, вы ведь не в курсе… Небольшая жертва всё же потребуется.
Ольга Васильевна аккуратно уложила свою прядь на стол и повернулась к Полине.
— Позволишь?
Поспешно стряхнув недоумение, Полина без лишних слов стащила резинку со своего хвоста и зачем-то наклонила голову вперёд. Несколько быстрых движений, приятный щелкающий звук — и вот уже длинная светлая прядь лежала на столе рядом с тёмной.