Ведьма и ее любовь
Шрифт:
Обогнув угол дома по тонкой тропинке, она обнаружила Алекса почти под окнами, среди кустов малины. Он опирался на черенок той самой лопаты и с самым сосредоточенным видом читал что-то в телефоне. Подсветка экрана делала черты его лица резкими и слегка зловещими.
— Закончили? — спросил он, как только Полина подошла ближе.
— Да. Осталось только закопать вот эту штуку.
Полина тряхнула головой, изгоняя остатки навязчивых мыслей, и перевела взгляд на яму, которую Алекс успел выкопать. Укладывая свёрток на дно, она никак не могла отделаться от стойкого ощущения, что всё происходящее было частью слишком реалистичного
— О чём думаешь? — спросил он внезапно.
— О том, что… если бы в первую нашу встречу у тебя тоже была с собой лопата, — медленно проговорила Полина, присев на корточки и отправив огромный ком земли с травой в яму, — то я бы уехала из страны и сменила имя.
Интересно, в этом случае долг бы тоже потащил Алекса следом?
— Я был настолько пугающим?
Полина задумалась на некоторое время. Ей не составило особого труда вспомнить, как первое смс-сообщение от Алекса заставило её в ужасе примчаться в офис Максима, и как она едва не лишилась чувств, когда приехала убираться на объект и увидела Алекса в качестве заказчика, и то, как она носила с собой перцовый баллончик…
Нахлынувшие воспоминания даже заставили её зажмуриться.
— До потери сознания, — выдохнула она, не открывая глаз.
— Мне жаль…
Пару минут он продолжал аккуратно забрасывать землю в яму, а потом вдруг снова заговорил:
— Я вообще-то впервые таким странным делом занимаюсь. Единственное, что мне приходилось откапывать в своей жизни, — это машину из снега.
Полина даже усмехнулась, услышав его неловкое признание.
— А ты сам разве не проходил через этот ритуал?
— Нет, он работает только на ведьм и ведьмаков. Если у тебя нет дара, то его не нужно защищать. Наверно, когда я был совсем маленьким, мама и проводила какие-нибудь ритуалы со мной, но в памяти это не отложилось. К счастью.
Стоило ему упомянуть своё детство, и в душе Полины вновь поднялось горькое чувство безысходности. В какой-то момент оно почти выплеснулось через край, однако заговорить об этом она не успела — поблизости раздались женские голоса, и они с Алексом одновременно обернулись на появившуюся из темноты Ольгу Васильевну.
Легка на помине.
— Я отвезу Елену Александровну в город, — сказала женщина.
— Зачем? — испуганно прошептала Полина, вскочив на ноги.
— Затем, что уже поздно, — как ни в чём не бывало рассмеялась Ольга Васильевна. — Да и нечего нам тут мешать. Не волнуйся, Полина, я доставлю твою маму в целости и сохранности. Обещаю, никто не пострадает.
Полине вдруг стало ужасно стыдно за свои мысли. Она действительно в красках представила себе как эти двое на протяжении всего пути назад переругиваются, выясняя чей ребёнок на кого похож и как кого нужно было воспитывать. А затем насылают друг на друга проклятья.
— А вам я советую съездить к реке перед тем, как отправитесь домой, — добавила та. — Кто знает, может быть, Полина решит немного остудиться…
Договорив, мать Алекса скрылась в темноте.
Некоторое время Полина и сам Алекс хранили удивлённое молчание, и только когда возле калитки раздался шум заведённого двигателя,
— Ты что-нибудь понял?
Алекс лишь неопределённо хмыкнул в ответ.
С ритуальным закапыванием они справились очень быстро, и по какому-то невероятному совпадению именно после этого Полина почувствовала, что у неё будто открылось второе дыхание. Даже переживания заметно потускнели и отошли на второй план. Она резко перестала мёрзнуть на свежем ночном воздухе, в теле разлилась сила и лёгкость, а ещё… на неё неожиданно напал зверский голод. И если с последним помогла справиться пачка крекеров, которая обнаружилась у Алекса в машине, то всё остальное девать было совершенно некуда. Полине даже казалось, что она смогла бы пробежать пару километров и ни разу не устать.
Если это и был тот самый обещанный всплеск сил, то он определённо сбивал с толку.
Пока она закрывала замки в доме, к её странному взбудораженному состоянию добавился жар. Он не был похож на температуру, которая поднимается при болезни, кожу словно припекало что-то снаружи, а не изнутри. Такого Полине ещё не приходилось испытывать. Мысль о ледяной проруби внезапно показалась ей ужасно соблазнительной.
Когда они с Алексом уселись в машину, Полина осторожно поделилась своими симптомами. Тот сначала коснулся ладонью её лба, а затем спросил:
— Так… где здесь река?
— За околицей, — ответила Полина растерянно. — Но я там в последний раз была лет десять назад…
Губы Алекса тронула загадочная улыбка, а в чёрных глазах зажёгся подозрительный огонёк.
— Сядешь за руль?
Этот вопрос совершенно застал её врасплох. Полина растерянно улыбнулась ему, но ответить не успела, потому что Алекс вдруг отстегнул ремень безопасности и вышел на улицу. А через несколько секунд с её стороны открылась дверь.
Садиться за руль огромного внедорожника было неловко и даже немного страшно. Пока Полина пыталась отрегулировать сидение, у неё и вовсе тревожно подскочил пульс. Но стоило ей завести двигатель и ощутить ладонями руль, и волнение резко переплавилось в предвкушение. С тех пор, как Полина получила права, ей ещё ни разу не приходилось водить другую машину, кроме своего опеля.
У тойоты Алекса был на удивление плавный ход, а ещё — шикарная амортизация. То, как этот чёрный зверь преодолевал попадающиеся на пути кочки и колдобины, повергало Полину в совершенно детский восторг, а внушительные габариты дарили ощущение абсолютной безопасности.
И, возможно, Полина смогла бы даже насладиться всеми этими ощущениями сполна, если бы не Алекс, который то и дело бросал на неё долгие изучающие взгляды. От этих взглядов жар, растекающийся по коже, становился почти невыносимым.
— Что-то не так? — не выдержала Полина, когда он в очередной раз повернул голову в её сторону.
— Нет. Просто нравится, как ты смотришься за рулём моей машины, — ответил он. — Надо будет вписать тебя в страховку.
Полина ещё больше смутилась.
Интересно, это долг жизни нашептал ему сейчас или идея принадлежала самому Алексу? И кому из них нравилось смотреть на неё за рулём?
Она тут же отругала себя за эти мысли. Если продолжать зацикливаться и оценивать каждое слово и действие Алекса с этой точки зрения, то в конце концов можно просто свихнуться. А у Полины и так было достаточно поводов для переживаний.