Великий Гэтсби
Шрифт:
— Знавал я некоего Билла Билокси из Мемфиса, — подключился я.
— Так то был его кузен. За те три недели я выучила наизусть всю его родословную до десятого колена! — сказала Джордан. — Он еще подарил мне алюминиевую клюшку — так я ею до сих пор играю.
С началом собственно свадебной церемонии бравурная музыка внизу затихла, а следом за приветственными возгласами гостей «йе — е-йе», грянул джаз, объявляя свадебный бал открытым.
— Возраст дает о себе знать! — сказала Дейзи. — Будь мы помоложе, кинулись бы танцевать!
— Помни о Билокси! —
— С Билокси? — сосредоточенно нахмурил брови Том. — Я его вообще впервые увидел. Это был какой-то бойфренд Дейзи.
— Впервые слышу! — возмутилась Дейзи. — Я его и знать не знала. Вспомни, ведь это ты приволок его с собой в частном пульмане.
— Правильно, но только потому, что он сказал, будто знает тебя с детства и вырос с тобой чуть ли не на одной улице в Луисвилле. Эйза Берд привел его на перрон в последнюю минуту и попросил взять с собой.
Джордан ухмыльнулась.
— Понятно, парень решил задаром проехаться на родину. Он тогда рассказывал мне, что был президентом вашего академического выпуска в Йеле.
Мы с Томом посмотрели друг на друга с недоумением.
— Билокси?
— Во — первых, у нас не было никаких президентов… Том неожиданно развернулся к Гэтсби, который отбивал носком ботинка короткий беспокойный ритм.
— Между прочим, мистер Гэтсби, если я ничего не путаю, вы — выпускник Оксфорда?
— Я бы так не утверждал…
— Но, по слухам, вы там учились.
— Учился…
Наступила пауза, а затем прозвучал голос Тома — недоверчивый и даже оскорбительный:
— А, так вы там учились примерно в то же время, что и Билокси… в Нью — Хейвене!
И вновь пауза. Официант робко постучал в дверь и вошел в номер, неся на подносе мелко нарезанную мяту и кусочки колотого льда. Он священнодействовал посреди мертвой напряженной тишины, которая была нарушена только вежливым «спасибо» и мягким щелчком двери. После бесшумного исчезновения официанта я с напряжением стал ожидать окончательного прояснения этого сокрытого в прошлом факта биографии Гэтсби.
— Я ведь уже говорил вам, что учился в Англии.
— Прекрасно помню. Только хотелось бы уточнить — когда.
— Это было в тысяча девятьсот девятнадцатом году. Но пробыл там только пять месяцев, поэтому и не могу в полной мере причислять себя к воспитанникам Оксфорда.
Мистер Бьюкенен искоса посмотрел на нас, словно желал убедиться в том, что и нас заинтриговал этот эпизод из жизни мистера Гэтсби, к которому сам он относился с явным недоверием.
— После заключения перемирия некоторым офицерам была предоставлена возможность отправиться в любой из университетов Англии или Франции, — продолжил Гэтсби.
Я едва удержался от искушения вскочить и дружески похлопать его по спине. Как это происходило уже не раз, мое искреннее к нему доверие было целиком и полностью восстановлено.
Дейзи поднялась и, не скрывая торжествующей улыбки на лице, подошла к столу.
— Открой виски, Том, — скомандовала она, —
— Отстань, — огрызнулся Том. — Мистер Гэтсби, позвольте задать вам еще один вопрос.
— Я весь внимание, мистер Бьюкенен, — вежливо ответил Гэтсби.
— Какого, собственно, дьявола вы устраиваете дебош в моем доме?
Разговор начистоту не мог не устраивать Гэтсби, и он определенно был доволен таким поворотом.
— Какой дебош? — Дейзи переводила испуганный взгляд с одного на другого. — По — моему, это ты скандалишь. Умоляю, держи себя в руках.
— В руках! Как же! — взъерепенился Том. — Я был бы последним слизняком, если бы сидел и молчал в тряпочку, пока мистер Никто, родом из Ниоткуда, занимался любовью с моей собственной женой! Я вам прямо скажу: я в такие игры не играю… Да что же это такое творится, в самом-то деле! А ведь все с этого и начинается, ну, с глумления над устоями и браком, а потом — потом всё рушится к чертям собачьим — и да здравствует законный брак между белыми и черномазыми!..
Распаленный собственной тарабарщиной, он ощущал себя последним защитником бастионов цивилизации и белой расы.
— Но ведь все здесь присутствующие относятся к белой расе, — промурлыкала Джордан.
— Возможно, я не пользуюсь такой популярностью, как некоторые, — вечеринок не устраиваю, приемов не даю, балов не закатываю, — продолжил Том. — Нынче стало модным обзаводиться кучей друзей, правда, для этого нужно превратить собственный дом в свинарник, но для некоторых это не беда!
Я был вне себя, все мы были разозлены, но гневные филиппики Тома не могли не вызывать приступов смеха, как только он открывал рот. В нем определенно погибал великий актер, во всяком случае, до сих пор мне не доводилось видеть более убедительного перевоплощения распутника в ханжу.
— Имею кое-что сказать вам, старина, — начал было Гэтсби.
Но Дейзи прервала его:
— Пожалуйста… Прошу вас… — беспомощно начала она. — Не надо… Давайте поедем домой… Все поедем домой…
— В самом деле, — сказал я, вставая со стула, — поехали, Том, слишком жарко для выпивки.
— Нет, я хочу знать, что имеет сказать мне мистер
Гэтсби.
— Ваша жена не любит вас, — сказал Гэтсби. — Она никогда не любила вас. Она любит меня.
— Полноте, да в своем ли вы уме?! — воскликнул Том. Гэтсби, раскрасневшийся от волнения, вскочил на ноги.
— Она никогда не любила вас, слышите, вы… — зарычал он. — Она вышла за вас только потому, что я был беден, а она устала ждать. Да, это была страшная ошибка, но ее сердце всегда принадлежало мне и больше никому.
Мы с Джордан решили оставить их наедине и собрались было уходить, но Том и Гэтсби поочередно требовали, чтобы мы обязательно оставались, словно намекали, что скрывать им совершенно нечего, а нам-де предоставляется прекрасная возможность набраться ума — разума и окунуться в бурлящий океан страстей.