Великий Гэтсби
Шрифт:
Теперь мне стало ясно, почему лицо мисс Бейкер показалось мне знакомым: ее надменная мордашка регулярно появлялась на страницах иллюстрированных спортивных журналов Ашвилла, Хот — Спрингс и Палм — Бич. Насколько я помню, она была замешана в какую-то неприглядную историю, впрочем, подробности я давно успел позабыть.
— Спокойной ночи, — вымолвила она нежным голоском. — Разбудите меня в восемь.
— Неужели ты в состоянии подняться в такую рань?
— В состоянии. Спокойной ночи, мистер Каррауэй, надеюсь, мы с вами еще увидимся.
— Вне всякого сомнения, — заверила ее Дейзи. — Я вообще подумываю, а не поженить ли мне вас? Заглядывай к нам почаще, Ник, а я, как говорится,
— Спокойной ночи! — крикнула мисс Бейкер с лестницы. — Дейзи, запомни, я ничего не слышала!
— Она хорошая девушка, — сказал Том через некоторое время. — Плохо, что они разрешают ей вести бродячий образ жизни.
— Кто же эти пресловутые «они»? — подчеркнуто холодно и язвительно переспросила его Дейзи.
— Ну, родственники.
— Вся ее семья состоит из одной — единственной тетки, которой сто лет в обед! Впрочем, Ник, будет приглядывать за ней, скажи мне, что это так, Ник. Думаю, что и специфическая семейная обстановка должна оказать на нее благотворное влияние, не правда ли, дорогой?
Том и Дейзи многозначительно переглянулись.
— Э — э-э, так она из Нью — Йорка? — поторопился спросить я.
— Нет, из Луисвилля. Подруга детства, я провела с ней лучшие безмятежные детские годы.
— Дейзи, ты что же это, надумала поговорить с Ником по душам — там, на веранде? — неожиданно вмешался в разговор Том. Он не просил, а требовал ответа.
— На веранде… по душам… — она пристально посмотрела мне в глаза. — Не думаю, дорогой, помнится, мы разговаривали о нордической расе. Да, точно о ней! — разговор завязался как-то сам собой…
— Смотри, Ник, ты не верь всему, что она тебе наговорит, — посоветовал мне Том.
Я с легкостью согласился, присовокупив только, что ни о чем таком и не услышал, и через несколько минут начал прощаться с гостеприимными хозяевами. Они вышли помахать мне рукой на прощание, отчетливо выделяясь на фоне освещенного прямоугольника открытых дверей. Я сел в машину и уже завел мотор, как вдруг Дейзи громко крикнула: «Эй, подожди!».
— Послушай, я совсем забыла спросить у тебя очень важную вещь. Говорят, что ты помолвлен с какой-то девушкой — дома, на западе?
— Да, да, — добродушно поддержал ее Том. — Слыхали мы о красавице — невесте!
— Чистой воды навет. Ты же знаешь, я слишком беден для женитьбы.
— Но мы действительно слышали! — воскликнула Дейзи. Это было просто невероятно, но, произнося эти слова, она раскрылась мне навстречу, как диковинный цветок. — Три разных человека подтвердили нам эту новость, Ник, поэтому я полагаю, что так оно и есть на самом деле!
Я знал, что могут они иметь в виду, и только делал вид, что ничего не понимаю, однако никакой невесты у меня и в самом деле не было. Пересуды о мифической помолвке действительно были — они-то и послужили причиной того, что я был вынужден ретироваться на восток. Возможно, мне не следовало разрывать отношения со старинной приятельницей из-за чьих-то длинных языков, но, с другой стороны, мне вовсе не хотелось, чтобы эти не к ночи помянутые языки довели меня до алтаря.
Радушный прием, оказанный мне Дейзи и Томом, привел меня в самое благоприятное расположение духа — теперь уже и их баснословное богатство не казалось мне таким уж непреодолимым барьером для наших отношений. Тем не менее, по дороге домой я был смущен и все никак не мог избавиться от вдруг возникшего у меня чувства брезгливости, словно я вымазался в грязи. На мой взгляд, у Дейзи оставался один — единственный выход: взять малышку на руки и навсегда покинуть
За день крыши придорожных ресторанчиков раскалились совсем уж по — летнему, стал мягким и податливым, как воск, асфальт у гаражей, где в озерцах яркого света плавали новенькие бензоколонки ярко — красного цвета. Добравшись домой, в Вест — Эгг, я запарковал машину под навесом и присел на газонокосилку, брошенную предыдущим владельцем во дворе. Ветер стих, полная таинственных звуков, вступала в свои права бриллиантовая ночь: где-то в густой листве сонно хлопали крылья невидимых мне птиц, под аккомпанемент стаккато лягушек мощные меха земли раздували вечный орган жизни. Рядом, в фиолетово — голубых сумерках материализовался и растаял иссиня — черный силуэт кошки, я посмотрел ей вслед и обнаружил, что не один любуюсь удивительной летней ночью. Примерно в полусотне футов от меня, выйдя из густой тени соседской виллы, стоял мужчина, засунув руки в карманы, и смотрел на усыпанное горошинами звезд небо. Непринужденность манер, расслабленность позы и хозяйская уверенность, с какой незнакомец топтал свежескошенный газон, однозначно подсказали мне, что это мистер Гэтсби собственной персоной вышел обозреть свои владения и подсчитать, какая же часть неба над Вест — Эггом принадлежит ему на правах частной собственности.
Я собрался было окликнуть его и сослаться на общую знакомую — мисс Бейкер, упоминавшую его за обедом у Бьюкененов, надеясь, что это послужит мне достаточной рекомендацией, однако так и не рискнул окликнуть его и нарушить романтическое одиночество. Как это вскоре выяснилось, ему был совершеннейший недосуг общаться с незнакомыми людьми. Я увидел, как он вдруг простер руку над темными водами бухты, и, несмотря на разделявшее нас расстояние, мне показалось, что его колотит лихорадочная дрожь. Невольно и я посмотрел вслед за указующей дланью, но все было сокрыто во мраке, и только где-то на грани видимости мерцал зеленый огонек, вероятно, сигнальный фонарь на самой оконечности причала. Когда я опять посмотрел в сторону соседской виллы, Гэтсби исчез, и я снова остался в одиночестве в ставшей вдруг неуютной и тревожной пустоте ночи.
Глава II
Примерно на полпути между Вест — Эггом и Нью — Йорком автострада торопливо устремляется навстречу железной дороге и с четверть мили бежит с ней бок о бок, словно хочет миновать угрюмый и пустынный участок земли, лежащий на ее пути. Это настоящая Долина Пепла — фантасмагорическая ферма пепла, золы и шлаков, которые всходят здесь как пшеница, вздымаются в небо крутыми гребнями, вспучиваются холмами и сопками, расплываются кляксами уродливых садов, оборачиваются эфемерными домами с трубами, над которыми курится дымок апокалиптических очагов, а если хорошо приглядеться, можно увидеть трансцендентные пепельно — серые призраки, снующие взад и вперед и растворяющиеся в клубах тумана из пепла и пыли. Время от времени из неведомых недр выползает чудовищная гусеница, составленная из вагонеток, и со страшным лязгом замирает на невидимых рельсовых путях. Тогда на нее набрасываются пепельно — серые призраки и снуют вокруг с лопатами, вздымая непроницаемые пылевые облака, за которыми ничего уже не разглядеть, и одному Богу известно, что там происходит.