Венец Фемиды
Шрифт:
– И левое, – добавил Алексей. – Где такое нонеча приобретают?
– Ничего не изменилось с тех пор, как мы работали вместе, – усмехнулся Громов. – Теневое производство, хищение. Разве что Даркнет прибавился.
– Ясненько. А мотивы? Просматриваются?
– Очевидных ни одного, а вероятных – пруд пруди. По бизнесу, как я сказал, они не пересекались, общаться перестали много лет назад. Но дружили в юности и, похоже, бандитствовали по мелочи, когда еще салагами были. Нарыть толком ничего пока не
Кис помнил. Бедные скворечники на шести сотках, ничего общего с нынешней роскошью. Место летней ссылки жен с детьми, чтобы под ногами у конкретных пацанов не крутились да под горячую руку (а то и пулю) невзначай не попали.
– К середине нулевых бандиты-отцы – те, что дожили, – стали «уважаемыми бизнесменами», – продолжал Громов. – Пацаны подросли и по проложенной папашками дорожке тоже в бизнес вошли. Обзавелись женами, детьми, у Захаркина даже внуки.
– А почему они разошлись? Поссорились?
– Просто время развело. Эпоха летних дач и бандитской дружбы ушла в прошлое вместе с юностью. Делить им уже давно нечего.
– Между собой – нечего. Но убил-то обоих некто третий. Это с ним они что-то не поделили.
– В том-то, друг мой Кис, и проблема. Третий должен быть связан с прошлым, раз в настоящем у обоих ничего общего. А в прошлом слишком много наворочено. Молодняк под отцами-бандитами ходил, наверняка многим зло причинили.
– А что, разузнать нельзя? Раз они из одного поселка, сделать запрос в местное РУВД… Ну ты лучше меня знаешь.
– Понимаешь, после первого убийства, Захаркина, мы его молодыми годами не интересовались. А вот после убийства Клешкова, когда мы поняли, что у обеих жертв общее прошлое, сразу запрос и послали. Вчера. И сегодня утром нам сообщили: архивы местного отделения за девяностые годы не сохранились. Что-то сгорело при пожаре, что-то от воды размокло, трубы там прорывало несколько раз… Теперь не особо узнаешь. Компьютеров ведь тогда не было. То есть были, но не в отделениях милиции, как ты помнишь. Мужики из РУВД обещали поспрашивать коллег, вышедших на пенсию. Может, что-то вспомнят, чтобы хоть направление поиску задать.
– Серег, но я же не волшебник. Чем помогу, если старых дел не найти?
– Ну включись в мозговой штурм. Ты же любишь это дело, мозги поломать.
– Не знаю… Кто ждать будет столько лет, чтобы отомстить им?
– Говорят, месть – это блюдо, которое подается…
– Холодным? Чушь это, Серег. В «Крестном отце» фразочку использовали, и все повторяют. А фразочке двести лет, между прочим. Впервые ее в каком-то французском романе восемнадцатого века написали. Александра говорила, да я не запомнил.
– Сашка у тебя
– Интеллигенция, – согласился Алексей. – А еще умница и красавица.
– Уж мог бы и не повторять. О том, как ты жену любишь, ходят легенды.
– А о том, как она меня любит, не ходят, что ли? – сделал большие глаза Кис. – А должны бы, – хмыкнул он. И снова с тревогой подумал о загадочной задумчивости жены.
– Да ладно, – заржал Серега. – Че, правда?
Друзья чокнулись изрядно опустевшими кружками.
– Погоди, а почему ты сказал, что фраза – чушь? Так всё и есть, грамотную месть нужно долго продумывать.
– В кино, ага. А ты, например, много ли таких «холодных мстителей» посадил? Хоть одного припомнишь? Зуб даю, что нет. Все твои мстители норовили отомстить обидчику если не сразу, то в ближайшие пару дней.
– Ну, это само собой. Так то ж народ простой. Водяры хлебнул – и вперед.
– Ага, а бандиты – народ сложный.
– Кис, но в каких-то особых случаях может ведь быть…
– Может, – перебил друга Кис. – Если чел психопат. Представь, жить долгие годы с одним желанием: причинить зло обидчику. Нормальная психика этого просто не выдержит. И потом, изготовитель «холодного блюда» должен был выжидать не просто удобного момента. Их наверняка было множество. Он ждал чего-то другого… Помнишь, у Пушкина… Нет, ну ты наверняка не помнишь.
– А ты, значит, такой крутой, Пушкина наизусть знаешь, да? Ты бы поскромнее вел себя, Кис, ведь не читал ты, это Сашка тебе цитировала, зуб даю!
– Разумеется, – усмехнулся Кис. Читать он читал, но разубеждать друга не стал. – Так вот, есть у Пушкина повесть «Выстрел». Там один злобный чувак несколько лет ждал возможности отомстить. И знаешь, чего именно ждал? Пока герой станет счастлив. Потому что раньше он жизнью не дорожил. А когда влюбился, тогда и прочувствовал цену жизни. Вот тут-то Сильвио, так злобного чувака звали, и заявился его убивать.
– Хм. Это, между прочим, версия. Ну, почти.
– Серег, прежде чем копаться в прошлом, давай закончим с настоящим.
– Так я же тебе сказал, мужики давно не в контакте.
– То мужики. А что насчет баб? В смысле, дам?
– Ты о ком?
– О женах. Их проверяли?
– Конечно. Но они даже незнакомы. У обоих мужчин второй брак.
– Да? И давно?
– М-м-м… Не помню точно. У одного года два как, а у другого, Клешкова, четыре, что ли…
– Ого. Тогда еще две версии тебе в копилку. Первая: прежние супруги, с которыми они развелись, сговорились, чтобы отомстить мужьям за неверность. Вторая: нынешние жены сговорились, чтобы поскорее наследство получить. Тем более что Клешков изменял и молодой жене…