Венец из окровавленных костей
Шрифт:
— Почему? — Вернувшись из очередного похода до нужника, спросил узник.
— Что почему? — Мердок подготовился к прослушиванию очередного монолога, полного самобичевания.
— Почему он и прикончили его сейчас? Сразу после того, как ты обратился за помощью брату?
Это было что-то новым. Приготовился по-настоящему послушать друга, отложив кубок вина в сторону.
— Что ты имеешь ввиду?
— Ворон в замке.
— Не делай поспешных выводов.
— Поспешных? — Ангус насупился.
— Да,
ХОТЯ про себя Мердок что-то подобное уже думал.
— Сначала найдем хоть какой-то след, потом будем делать выводы.
— Есть хоть что-нибудь? Корона дала стражников, канцлеровских шпионов — последних он называл шопотом. — И никаких результатов?!
— Мы найдем их. — В сотый раз повторил Мердок. — Как только что-то будет, шпион с нами свяжется.
— По скоррее бы.
— Тебе надо попать, и поесть. — Мердок подвинул миску только принесенного тушенного мяса. — А то ты перестаешь быть — «здоровяком Ангусом».
— Кусок в горло не лезет. — Моряк воткнул деревянную ложку в миску и принялся крутить. — Они ведь его съели? Голова, это так, останки.
— Понимаю…
— Это же для тебя послание, а не для меня.
— Понимаю, только не могу узреть суть.
— Зато я кажется смог. Ты, мол, доешь за настоящим королем, бастард. — Холодно, глядя перед собой, медленно проговорил Ангус.
Таверна была пуста, вернее, не было никого лишнего, только моряки с корабля Мердока, его личная охранка.
В таверну ввалился пьяный, пестро одетый певец, с гитарой в руках:
— Хозяин! Выпивки! Плачу песней!
— Проваливай! — Здоровяк обернулся к Мердоку, чтобы узнать выгонять ли гостя или нет.
Этот бард был частым посетителем портовой таверны, можно сказать, как и здешние моряки, стал ее неотъемлемой частью. Вот только имени его, наверное, никто и не помнил.
Мердок дал отмашку: пусть останется. Хозяин налил певцу, тот осушил одним глотком, вульгарно рыгнул в зал. Двое из семи постояльцев засмеялись, несколько кинулись в певца едой. Он лениво отмахнулся, казалось, бард сейчас упадет прямо перед столом, лицом в пол.
— Че-е-е-ерные крылья-я-я-я над городом — сме-е-е-ерть — неожиданно завыл он, лениво перебрав, казалось, несколько случайных струн. Полилась нестройная музыка.
— Опять он в ноты непопадает — вздохнул Ангус. — От этого еще больше жрать противно.
— От нее не уйти ни тебе-е-е и не мне-е. — Протянул бард, закидывая голову назад. Всех нас съедят, а в поле высрут кишки. — Неожиданно он упал прямо на стол к Мердоку. Вскочив, он тут же упал на другой стол.
— Извините. Великодушно, пожалуй, я посплю.
Мердок неожиданно для себя обнаружил, что под миской у него лежит кусок пергамента. Он схватил его и указал Ангусу на выход. Пройдя сдесяток шагов он развернул записку:
«Ночные мечи в действии» — изумился про себя Мердок и передал записку Ангусу. Тот молча хмыкнул:
— Что это?
— Певец передал.
— Паршивые у него стихи.
— Дурья башка, это люди канцлера.
— Вот эти… — его лицо излучало озадаченность, а потом он буд-то что-то осознал и хлопнул себя по лбу. — А-а-а. И где это?
— Сейчас покажу. Помнишь, как меня чуть рыцарь один чуть не убил, ну с полосатым синим щитом.
— Когда ты был мертвецки пьян? Да, чуть чуть помню.
— У меня же тогда клинок кто-то спер. Так вот туда и идем.
— И откуда они все знают.
— Ну, я же все таки королевский отпрыск как-никак. За мной глаз да глаз!
Мердок взглянул на певца, того мертвецки пьяного относили в постель.
— Это точно? — Ангус всем видом излучал недоверие ко всей ситуации.
— Ну, может, и не он нас будет ждать, но письмо явно от них. — Мердок проводил взглядом тушу менестреля.
— Или от Ворона… — Ангус взялся за еду.
Это злополучное местечко находилось в одном из портовых складов. В то время его арендовал купец Торхельд из Муровингии. Лихой боец и знатный выпивоха, как и большая часть островитян-муровингов. Он мог в одну перепить всю команду Мердока, чем заслужил его безграничное уважение. Сейчас док пустовал, и дверь в него была незаметно приоткрыта. Мердок и Ангус перед входом переглянулись и зашли внутрь. Встреча с самыми лучшими убийцами королевства вызывала не меньшее волнение чем у застенчивого студентика встреча с какой-нибудь красавицей.
Внутри было достаточно светло, на тюке соломы сидел, болтая ногами уже протрезвевший певец. Увидев гостей, он приветственно махнул рукой. Из темного угла вышел черноволосый длинноволосый худощавый парень, на вид он был немногим старше Мердока.
— Милорд. — Он поклонился.
Запах от его лохмотий очень скоро донесся до Мердока.
— Вы я так понимаю люди канцлера?
— Люди короны. — Этот человек хоть и явно по заданию изображал нищего, благородную стать не мог скрыть даже его подобный вид.
— Да, конечно.
— Ваш брат и милорд канцлер приказали докладывать вам без отлаганий, если появится хоть маленькая новость о воронятах.
Мердок присел на валявшуюся кучу соломы и видом показал, что готов выслушать. Брюнет сделал тоже самое:
— Те, кто называют себя крыльями ворона говорят среди бедняков и новых поданных Рейна с востока. — Начал он. — Там сейчас ваши друзья, змеепоклонники, однако они слишком выделяются. Убийц всегда видно с первого взгляда.
«По вам не скажешь» — подумал про себя Мердок.