Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972
Шрифт:
Впрочем, о вагоне-ресторане все-таки следует сказать особо: в Международном обществе особенно гордились тем, что пассажиры на всем протяжении дороги, а не только на станциях могут быть обеспечены полноценным питанием. К поезду Санкт-Петербург – Варшава вагон-ресторан прицепляли (а на обратном пути отцепляли) в Режице, чтобы избежать его малоосмысленного ночного пробега; впрочем, в составе московского поезда он присутствовал постоянно. В воспоминаниях его памятливого пассажира остались «пропеллер вентилятора на потолке, и деревянные болванки швейцарского шоколада в лиловых обертках у приборов, и даже запах и зыбь глазчатого бульона в толстогубых чашках» [123] ; благодаря многочисленным правилам и инструкциям мы прекрасно знаем высочайшие принятые там требования к гигиене и дисциплине, но, увы, ни одного образца меню нам раздобыть так и не удалось [124] .
123
Набоков В. Собрание сочинений русского периода. <Т. 5.> СПб., 2008. С. 237.
124
В частности,
После всего сказанного выше может показаться удивительным, что цены на проезд в поездах общества не слишком отличались от тарифов обычных поездов, а порой бывали и ниже. Так, проезд первым классом в поезде Международного общества от Москвы до Варшавы стоил 39 рублей 18 копеек, из которых 23,5 составляла собственно цена билета, 8,3 – надбавка за скорость, а 7,38 – цена спального места [125] . Таким образом, дорога обходилась всего на 2 рубля дороже, чем путь в первом классе скорого поезда, – и то если не покупать в последнем плацкарту, а надеяться на свободное место.
125
Международное общество спальных вагонов и скорых поездов. Зимнее движение, ноябрь 1904 г. <СПб., 1904.> С. 108.
8
Как ни странно это звучит при взгляде из сегодняшнего дня, в России не было практики предварительной продажи железнодорожных билетов – их покупали непосредственно перед поездкой. Впервые она была заведена лишь с появлением Общества спальных вагонов, которое с обычным для него размахом открыло роскошно обставленные агентства в главных российских городах. В Санкт-Петербурге адрес его был «Невский, 5» (позже переменившийся на «Невский, 22»); в Москве агентство арендовало комнаты в гостинице «Метрополь» (по соседству с издательством «Скорпион»), в Варшаве – в гостинице «Бристоль», в Киеве – в отеле «Континенталь». Открыты были также отделения в Харькове, Севастополе, Ростове, Риге, Иркутске, Нижнем Новгороде и несколько выбивающемся из этого ряда Вержболове – вероятно, на правах пограничной станции.
При этом, принимая во внимание заграничную часть поездки, предварительная покупка могла оказаться весьма выгодной, поскольку в Европе к концу века получили распространение так называемые круговые билеты, позволявшие значительно, как минимум на четверть, сократить транспортные расходы.
Круговой билет представлял собой купонную книжку, на манер чековой, состоящую из набора перфорированных у линии сшива купонов, каждый из которых покрывал один участок будущей поездки. Главным требованием было – заранее тщательно продумать маршрут следования и его промежуточные пункты; при этом пассажир не был обязан непременно его замыкать, возвращаясь в точку отбытия. Круговой билет выдавался в случае, если общая протяженность поездки превышала 600 километров (что при выезде из России получалось автоматически); в случае, когда общая длина маршрута составляла от 600 до 2 тысяч километров, то срок действия купонной книжки определялся в 45 дней; при длине от 2 до 3 тысяч километров – 60 дней, а для маршрутов более 3 тысяч километров назначался 90-дневный срок.
Желающий приобрести билет такого рода подавал письменную заявку на фирменном бланке в ближайшее агентство Международного общества спальных вагонов или в Бюро заграничных поездок при Финляндской железной дороге [126] и уплачивал 3 марки (немецких или финских соответственно) комиссионных; после чего за день-два, в зависимости от сложности маршрута, купонная книжка была готова и он мог отправляться в путь. В дороге обладатель ее имел право пользоваться любыми поездами (но скорыми и курьерскими – только с доплатой и при наличии свободных мест); на каждом участке пути кондуктор отрывал соответствующую страничку в книжке; важным было лишь соблюдать класс вагона. При этом в разных странах смотрели по-разному на внезапно возникшее желание пассажира разбить один из первоначально намеченных участков пути на два, то есть, условно говоря, следуя из Мюнхена в Венецию, вдруг выйти и задержаться на несколько дней в Вероне. Особенно этого отчего-то не терпели в Венгрии; в иных странах позволяли при наличии особенного разрешения начальника соответствующей станции, а в Швейцарии зато позволяли просто так, без всяких уведомлений.
126
Сведения по: Западная Европа. Спутник туриста под редакцией С. Н. Филиппова. С. XX–XXI. Другой источник прибавляет адреса: Городская станция железных дорог (Санкт-Петербург, Б. Садовая, д. 18) и Станция в Новых рядах (Москва) (Жданов Л. Г. Русский в Италии. С. 7).
Круговыми билетами пользовались многие из русских путешественников, чьи маршруты мы можем проследить: например, Анненский («Я взял circolare, т<о> е<сть> билет из Венеции по всей Италии и обратно кругом: это стоит 40 рублей с небольшим во 2-м классе» [127] ) или Брюсов («Это – последнее письмо из Венеции. Зажились здесь благодаря строгой экономии. Теперь нужны круговые билеты: Болонья, Флоренция, Генуя, Милан, Брешия, Венеция, II класса, с человека 66 fr.» [128] ). Младший брат последнего несколько лет спустя рапортовал из приграничного австрийского Villah, где был остановлен снегопадами: «Взяли круговые билеты – дешево до глумления. Вена – Венеция – Флоренция – Рим – Анкона – Фиуме – Буда – Пешт – Вена второго класса 145 крон; удобно и на душе спокойно, билеты в кармане» [129] .
127
Письмо к Н. В. Анненской от 14/26 июня 1890 г. // Анненский И. Ф. Письма. Т. 1. 1879–1905 / Сост. и коммент. А. И. Червякова. СПб., 2007. С. 72.
128
Письмо к Я. К. Брюсову от 9/22 июня 1902 г. // РГБ. Ф. 386. Карт. 142. Ед. хр. 8. Л. 40.
129
Письмо А. Я. Брюсова к В. Я. Брюсову конца февраля 1909 г. // Russian literature. V. 83/84. 2016. P. 266.
Свои собственные круговые
130
Западная Европа. Спутник туриста под редакцией С. Н. Филиппова. С. XXIII. Впрочем, супруги Мережковские остались не слишком довольны опытом общения с агентством: «Вчера мы приехали в Вену. Мерзкий город! Какое здесь все отвратительное! Холодно до безобразия, хотя солнце и сухо. К довершению удовольствия у Кука нас надули ровно на сто франков. Положим, сегодня утром пришли и отдали эти 100 фр. с извинениями, но все-таки мы терзались всю ночь» (письмо З. Н. Гиппиус к Н. М. Минскому от 5 марта 1892 г. // Переписка З. Н. Гиппиус с Н. М. Минским / Вступ. статья, примеч. С. В. Сапожкова. Сост. и подгот. текстов А. В. Сысоевой, С. В. Сапожкова // Литературное наследство. Т. 106. Эпистолярное наследство З. Н. Гиппиус. Кн. 1. М., 2018. С. 182.
Приобретя купонную книжку в венском представительстве Кука, важно было поставить на австрийско-итальянской границе в нее специальный штамп, о чем многие, увлекшись заоконными видами, забывали: «В Удино мне пришлось разыскивать начальника станции и объясняться с ним волею-неволею по-итальянски, чтобы поправить свое неуместное упущение. По железнодорожным правилам я должен был при самом въезде в Италию, еще в Понтеббе, предъявить наши билеты кругового путешествия, купленные нами в Вене у известной компании Кука, и проштемпелевать их печатью станции, без чего билеты эти не имеют силы. Но я, по русскому обычаю, прозевал Понтеббу…» [131]
131
Марков Е. Царица Адриатики. Из путешествия по европейскому югу // ВЕ. 1903. № 1. С. 221.
9
Отсутствие в России представительства агентства Кука (которое, по обидчивому замечанию современника, работало «во всех городах Европы (за исключением России), в Америке, Азии, Африке и Австралии» [132] ), вряд ли было обеспечено лишь личной идиосинкразией владельца: дело в том, что у нас была очень слабо развита традиция организованных заграничных путешествий. Первая венецианская коллективная экскурсия, сведения о которой нам удалось разыскать, относится к 1907 году, когда И. М. Гревс сопровождал по Италии участников своего семинария, среди которых были Л. П. Карсавин, Н. П. Оттокар, П. Б. Шаскольский, Б. П. Брюллов: об этой поездке вскользь упоминает семинарист следующего призыва [133] ; сам же организатор обобщил свои взгляды на необходимость просветительских путешествий в серии специальных очерков [134] , увенчав их отчетом о поездке [135] .
132
Жданов Л. Г. Русский в Италии. С. 12.
133
Анциферов Н. П. Из дум о былом. Воспоминания. М., 1992. С. 279. Педантизма ради упомянем здесь и экскурсию семнадцати житомирских гимназистов, в 1897 году посетивших Венецию во время организованной поездки по Италии: Долженко Г. П. История туризма в дореволюционной России и СССР. Ростов, 1988. С. 51.
134
Гревс И. М. Научные прогулки по историческим центрам Италии // Научное слово. 1903. № 4. С. 50–81; № 5. С. 54–83; 1905. № 7. С. 81–122.
135
Гревс И. М. К теории и практике «экскурсий» как научного изучения истории в университетах // Журнал министерства народного просвещения. 1910. № 7. Паг. IV. С. 21–64. Она существует и в виде отдельного оттиска.
Согласно этому отчету, в экскурсии принимало участие 16 человек (двое из которых присоединились уже в Риме), путешествие обошлось примерно в 250 рублей на каждого. Выехали из Петербурга 21 мая, в вагоне третьего класса, через Границу и Вену, где пробыли один день. Венеция была первой итальянской остановкой:
Венеция должна была сыграть в нашем деле важную функцию: ввести нас в реальное познание различных элементов итальянской культуры, а рядом показать на первом опыте способность нашей группы к напряженному труду, который требуется, как говорят натуралисты, от «исследователя в поле». – Последний вопрос разрешился в нашу пользу: экскурсанты сразу втянулись в страду, обнаружили пылкий entrain, усиленное рвение, так что день давал высокий максимум труда. Самые рьяные начинали работу с 6 час. утра. Между 6 и 8 1/2 ч. мы с наиболее деятельными и стойкими еще натощак бегали по церквам, знакомясь попутно с изумительно «историческою» физиономиею венецианских улиц и именно с колоритными переживаниями даже в нравах современных обитателей города. <…> К 8 1/2 час. все собирались на площадь св. Марка для утренней трапезы: эта удивительная площадь-зала всех вообще объединяет в Венеции, это – центр тяготения, куда все течет. С 9–9 1/2 ч. уже коллективно изучались основные памятники и музеи до 1 ч., иногда и позже. Затем назначался обед и отдых. Потом до темноты опять посещались церкви, дворцы и улицы. Часов в 7–8 за ужином обсуждалось сделанное и пережитое [136] .
136
Гревс И. М. К теории и практике «экскурсий»… С. 34.