Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972
Шрифт:
Следующая экскурсия, организованная им весной 1912 года, нашла своего летописца:
Мы знакомились с картами Италии, на которых И. М. Гревс демонстрировал нам маршрут, глубоко им продуманный. Вступлением в Италию намечалась Венеция, Venezia la bella, заключением – Рим, Aurea Roma. Из Венеции мы должны были проехать в Падую, далее – в Равенну (место изгнания и смерти Данте). Основной город нашего путешествия, его кульминационный пункт – Флоренция. Здесь мы должны были прожить две недели с выездом в Валамброзу и Альверно (гора, где получил стигматы Франциск Ассизский). После Флоренции намечалась Пиза, Сан-Джиминьяно, Сьена, Перуджа и затем паломничество пешком в заветный Ассизи. <…>
К сожалению, не все участники семинария могли ехать. Хотя взнос был невелик (на все про все 200 рублей за два месяца), но даже и эта скромная сумма не для всех была посильна. Многие не могли примкнуть к нам и по семейным обстоятельствам. <…>
Наш отъезд был назначен на 20 мая. В зале Варшавского вокзала я с радостью увидел группу своих товарищей. В центре – Иван Михайлович. Он уже был на месте, как всегда один из первых. Через плечо на длинном ремне бинокль. Девушки наши, одетые по-дорожному, какие-то непривычные. Шляпы с неимоверными полями некоторых из них придавали
Вот мы в вагоне. В одном из отделений поместились: Иван Михайлович, Александр Иванович <Анисимов> и Владимир Александрович <Головань>. С ними решились сесть несколько девушек. Мы, три студента, «три мальчика» (как прозвали нас спутницы), где-то робко уселись подальше. Иван Михайлович подозвал меня, как самого общительного, и шепнул: «Не уединяйтесь, идите к девушкам. Надо сближаться со своими товарищами». Я передал <А. П.> Смирнову и <Г. Э.> Петри просьбу padre, и мы робко начали «сближаться» [137] .
137
Анциферов Н. П. Из дум о былом. Воспоминания. М., 1992. С. 279. С. 281.
В 1910 году начала свою работу Комиссия по организации образовательных экскурсий, в репертуаре которой были и заграничные маршруты. Один из воспользовавшихся ее услугами вспоминал: «Целью экскурсии, в которую я записался в этой комиссии, была Италия; по пути мы должны были осмотреть Константинополь, Афины, Средиземное море и возвратиться через Вену.
В середине июня, в назначенное время, прибываю на Брянский вокзал. Экскурсанты со всех сторон торопятся со своими вещами. И вот, плавно колыхаясь, поезд понес нас к югу, вдаль от серой, сумрачной, но милой, дорогой Москвы…» [138]
138
Цветаев В. Из заметок экскурсанта в Италию // Прекрасное далеко. 1912. № 2. С. 20. Вероятно, это – Владимир Дмитриевич Цветаев (1891–1937) – архитектор. По поводу работы «комиссии» см. также общий очерк: Долженко Г. П. История туризма в дореволюционной России и СССР. Ростов, 1988. С. 47–60. За шесть лет работы с ее помощью Венецию посетили 4 872 человека (1909 год – 530, 1910 – 939, 1911 – 842, 1912 – 691, 1913 – 891, 1914 – 979), см.: В. К. Состав экскурсантов в 1914 г. // Русские учителя за границей (возвращение домой). Год шестой. М., 1915. С. 15.
Центральной задачей комиссии была организация знакомства работников народного образования с западноевропейской культурой. С первого года существования комиссия издавала сборник «Русские учителя за границей», где печатались отчеты экскурсантов, статьи экскурсоводов (среди которых, в частности, был наш автор В. Стражев и еще несколько известных писателей) и анонсировались маршруты на следующий год. Классический их клиент оказывался за границей впервые (и, учитывая дальнейший ход истории, зачастую в последний раз), что обеспечивало некоторую особенную свежесть напечатанных анонимно травелогов:
Когда я узнала в Комиссии об условиях нашего пути, то одна сторона вопроса, очень важная для путешествия с экскурсией, оставалась для меня неясной, так как она не поддается определению заранее. Я говорю о составе экскурсантов. Теперь, уже после пути, я вполне ясно сознаю, насколько важно, с какими людьми приходится столкнуться, какой громадный плюс или минус это может внести в поездку. Сорок дней приходится неразлучно быть вместе и притом не только вместе ехать и совершать осмотры, но и вместе жить, составлять одно общество, с общими интересами и делами, исполнение которых возлагается на избираемых экскурсантами старост. И все эти общие дела, конечно, могут идти гладко лишь при условии хороших отношений в среде группы, при условии солидарности между группой и старостами. Все дорожные недоразумения и неудачи, которых всегда много у русских за границей, могут сглаживаться в дружеском обществе и обостряться в среде, разбитой на чуждые друг другу, обособленные кружки. С этой точки зрения должна сказать, что группа наша подобралась необычайно удачно и много приятного элемента было внесено в путешествие именно благодаря этому. В первый раз мы встретились в Комиссии, и здесь выяснилось, что набралась все публика молодая, преимущественно учащиеся или же недавно окончившие учебные заведения, все почти бодрые, веселые, желающие как можно больше получить от поездки [139] .
139
Евг. П-к. Поездка в Италию // Русские учителя за границей. Год второй. М., 1911. С. 242–243. Маршрут поездки включал Вену, Будапешт, Рим, Неаполь, Флоренцию и Венецию.
Совсем иное впечатление социальный состав экскурсантов произвел на поневоле сопутствовавшую им Н. Я. Серпинскую:
В учительском бюро, где собрались экскурсанты перед отъездом, царил невообразимый хаос. Наш маршрут назывался «отдыхающий», то есть с продолжительным пребыванием на одном месте, а не с переездами из одного города в другой. Но не знаю, как можно было отдохнуть при таком начале. Несколько женщин, как казалось, пожилых, плакали в сторонке – они не получили заграничного паспорта из-за политической неблагонадежности и не могли ехать. Остальные 50–60 человек учителей и учительниц, кто сидя на своем чемодане, кто стоя у стола, кричали, пытаясь перекричать друг друга и что-то выяснить. Боже мой, что это был за несчастный народ! Большинство – в войлочных шляпах, мужчины – в косоворотках, женщины – в неуклюжих кофтах и юбках, обесполенные, замызганные усталостью и трудом. У всех дорожные мешки за плечами, жестяные чайники, грубые башмаки с гвоздями и палки. С собой разрешалось взять только один ручной чемодан, и мне пришлось огромную, как колесо, шляпу из итальянской соломы надеть на голову [140] .
140
Серпинская Н. Флирт с жизнью. М., 2003. С. 67–68.
Одновременно
Поездки за границу, которые стали в наше время постоянным явлением, часто бывают трудноисполнимы для тех, кто путешествует один или не знает другого языка, кроме родного: приехавши в чужой город, такой путешественник совершенно беспомощен и не знает ни того, что ему нужно посмотреть, ни как распределить время.
Путешествия группами, которые я организую и которыми руковожу в течение 6 лет, дают туристам возможность избежать всех этих неудобств.
Руководимые по заранее составленному плану, путешественники без напрасной траты времени видят в каждой стране все достойное внимания, сохраняя при этом полную свободу.
Экономия, быстрота, удобство, удовольствие, интерес – все это делает такой способ путешествия одним из серьезных условий прогресса нашего времени [141] .
141
Турнье А. Л. Образовательное путешествие для лиц обоего пола по Франции, Италии и Бельгии // Русский турист. 1910. № 5/6. С. 40.
Далее Турнье описывал подробный маршрут поездки на 38 дней по трем странам, назначенной на июнь 1910 года; стоимость экскурсии (включавшая в себя все билеты, отели, питание, посещение театра, три ванны за время поездки и бутылку вина или пива за каждым завтраком и обедом (!)) составляла 390 рублей с человека.
В 1913 году была издана брошюра, предлагающая некоторый компромисс между прелестями коллективной экскурсии и тягой к уединению: она представляла собой путеводитель по конкретному круговому маршруту, состоящий из буквально пошаговых рекомендаций, разбитых на 28 дней, причем для каждого дня предусматривалась утренняя, дневная и вечерняя экскурсии [142] . Маршрут ограничивался девятью итальянскими городами: Венеция, Падуя, Болонья, Флоренция, Рим, Неаполь, Бари, Анкона, Равенна. К подробнейшим инструкциям по осмотру достопримечательностей прилагались краткие практические рекомендации: смета дорожных расходов (которые при скрупулезном следовании советам автора должны были составить от 280 до 525 лир), списки отелей, пансионов, ресторанов и кафе по всему маршруту, адреса почтовых отделений, банков и магазинов, тарифы извозчиков и маленький разговорник.
142
В. М. С. Первая экскурсия в Италию с маршрутом на 28 дней, записью практических сведений и дорожным словарем. СПб., 1913. Перу этого же автора принадлежит книга: В. М. С. В стране художественных настроений. Письма экскурсанта из Италии. Вып. 1. Венеция. СПб., 1913. К ней мы еще вернемся.
Эта провиденциальная странническая активность 1910–1914 годов заставила говорить об особенном феномене русских экскурсионных групп в Италии:
Не первый год в летние месяцы, когда исчезают другие иностранцы – англичане, французы, немцы – в итальянских городах появляются русские. Конечно, русских немало и зимой. Но это почти исключительно праздные и богатые люди, которые по общему тону сливаются с другими иностранцами. Между тем летние пришельцы – это масса демократическая; отдельные «исключения» только подтверждают в этом случае правило. Костюмы ре<дко> отличаются изысканностью; жажда впечатлений создает подвижность и развязность, не всегда укладывающиеся в тесные рамки «хорошего тона». Летние русские путешественники гораздо резче бросаются в глаза, чем зимние; в Риме они образуют заметный и чуждый элемент.
Рим составляет только один из этапов организованных «учебным отделом общества распространения технических знаний» итальянских экскурсий. После Флоренции группы одна за другой направляются в Неаполь и на Капри, затем возвращаются в Рим и через Венецию после четырех недель бродячей жизни едут обратно в Россию. Путешествие очень утомительно. Ехать – часто по ночам – приходится в третьем классе. Днем изнуряет невыносимая жара. Только умелая организация передвижений и любезность итальянских железнодорожных властей (в распоряжении экскурсантов отдельные вагоны) смягчают несколько невзгоды [143] .
143
К. В. <Осоргин М. О.> Русские экскурсанты в Италии // Русские ведомости. 1914. № 181. 8 августа. С. 5.
Здесь же приводится обобщенный портрет русского экскурсанта:
В текущем году народные учителя составляют всего 23 %. Больше группа учителей средних учебных заведений – 30 %. Меньше всего учащихся: студентов и курсисток; их только 15 %. Правда, самую значительную группу – по данным римских руководителей составляют «остальные»: 32 %. Среди «остальных» при более детальной разработке статистических данных могло бы оказаться несколько самостоятельных групп, и тогда учительские группы выдвинулись бы на первое место. Однако народные учителя все же составляют только неполную четверть общего числа экскурсантов, и первоначальная цель всей организации достигается таким образом лишь в незначительной степени [144] .
144
К. В. <Осоргин М. О.> Русские экскурсанты в Италии. C. 5.
10
Итак, паспорт получен, австрийская виза проставлена, аккредитив приготовлен, разговорник запасен. Приобретен билет. Сдан багаж (пассажирам первых двух классов никогда не приходилось притрагиваться к собственным чемоданам: все делали носильщики). Путешествующие входят в вагон и занимают места по указанию кондуктора. Звенит звонок, возвещающий об отправлении (то, что на европейских дорогах звонков в обиходе не было, не раз приводило к досадным недоразумениям, о чем регулярно предупреждают путеводители). Здесь, как и в других местах, где это возможно, при описании общих переживаний мы по-толстовски будем использовать свидетельства юных, в данном случае – семнадцатилетней М. А. Пожаровой, будущей (а отчасти уже и сущей) писательницы, которая в сопровождении матери 22 сентября 1902 года села в варшавский состав.