Венок для мертвой Офелии
Шрифт:
Второй звонок был тоже в Тарасов. У Влада трубку долго не брали. Я даже забеспокоилась, что сейчас в театре не сезон, нет и репетиций и Влад запросто мог свалить на дачу с женой Ленкой и выводком детей. Однако скоро трубку все-таки взяла Ленка.
– Ой, Тань, привет, а Влада нет, он уехал, – сказала она. – Ждем его через пару дней… Ты в Тарасове?
– Нет, – сказала я. – В Лопатникове.
– Отдыхаешь там, что ли?
– Пытаюсь.
– Опять случился роман, – рассмеялась Ленка.
– Хуже, – мрачно сказала
– Ты как всегда, – сказала Ленка. – Похоже, ты притягиваешь убийц.
– Точно. Слушай, скажи-ка мне, пожалуйста, есть ли у вас там в труппе такая девушка, Ася?
– Ася? Нет, – сказала Ленка. – Есть Настя.
Я попросила ее эту Настю мне описать. Фамилия у Насти была другая, но, в конце концов, Аська могла фамилию свою скрыть, поменять, я уж не знаю, с какими целями. Но, конечно, Настя была другой. Да я и сама понимала, что Ася в этом театре не работала. Более того, Ленка сказала, что она даже и не пыталась к ним на работу устроиться.
Я вкратце обрисовала ситуацию. Ленка обещала обзвонить всех знакомых, может быть, Аська была в каком-то театре-студии? Но, по ее словам, «Гамлета» сейчас никто не ставил. Это она знает стопроцентно.
Мы договорились созвониться, когда я окажусь в Тарасове, и встретиться.
Стоило мне положить трубку, как во дворе залаял пес и в дверь постучали. На пороге стоял Голубев Николай Петрович собственной персоной. Окинув меня долгим выразительным взглядом, на миг сосредоточившись на моих ногах и стыдливо из-за этого покраснев, Николай Петрович сообщил, что я оказалась права. По данным судмеда, в легких Аси воды не было. А это означает только одно: Ася попала в воду уже мертвой.
А это, в свою очередь, значит, что гениальный ребенок, Варька, совершенно точно высчитала траекторию движения тела Аси. Я отдала лоскуток и приложила Варькин рисунок.
Голубев Николай Петрович меня долго благодарил. Подозреваю, он ждал, когда я приглашу его на чашечку чая. Но время было уже позднее, и хотя мне было чертовски любопытно, кого они подозревают – а о подозреваемом Николай Петрович Голубев как-то туманно и загадочно намекнул, – но я решила не соблазнять работников органов своей красотой, подталкивая их к опрометчивым недальновидным поступкам.
Поэтому я сделала вид, что намека не поняла.
– Ну что ж, спасибо за содействие следствию, – разочарованно печальным тоном изрек Голубев уже в дверях. – Очень кстати эта ваша… тряпочка. Подтверждает, собственно, нашу версию.
– Какую?
– Да так… на подозреваемом-то такая вот футболочка и была, – загадочно молвил Голубев, еще продолжая надеяться, что домой сегодня ехать ему не придется. – Так что благодаря вам и вашей девочке мы, похоже, злоумышленника схватим прям за жабры, можно сказать.
Я уже была готова из природного любопытства плюнуть на основы морали и нравственности, но тут коротко
Я вернулась в дом, обнаружила, что Варька дрыхнет, уронив голову на клавиатуру, разбудила ее и отправила в кровать. Заварила кофе и включила свой ноут. Но, передумав, выключила. Достав мешочек с костями, бросила их на стол. Они сверкнули гранями, остановились, и я посмотрела на комбинацию.
В сумме выпадала восьмерка. А это означало, что предыдущее действие не было хорошо продумано и – вследствие его непродуманности – могла произойти несправедливость.
Глава 5
Ночью мне снилось, что во дворе кто-то кричит. Громко. Потом мне снилось, что следователь Голубев бегает по двору Таи, пытаясь поймать зачем-то ее петуха. Петух спасается, а Тая истошно кричит. Так, что у нас слышно.
И так громко, что я проснулась. Крики не прекращались, и я не сразу поняла, что я уже не сплю. Но на пороге стояла Варька в ночной рубашке, с глазами, полными страха и любопытства.
– Там тетя Тая кричит, – сообщила она мне. – И не прекращает.
Я поднялась на кровати. Голова была тяжелой, не иначе как от пережитых за день впечатлений и дурацких снов, которые решили зачем-то стать явью, и болела. Ныл затылок.
– Что ты предлагаешь сделать? – спросила я. Я надеялась, что Варька ответит – мне страшно, можно, я лягу с тобой? Я бы подвинулась, и мы бы снова заснули, несмотря на истошные вопли тети Таи.
– Мне страшно, – сказала Варька. – Там что-то случилось. Может, убили теперь и Витьку.
Я машинально кивнула.
– Надо к ней сходить, – сказала Варька. – Узнать, в чем дело.
Мне ужасно не хотелось туда идти, правда. Мне так хотелось снова лечь и заснуть! И вообще хотя бы на ночь отрешиться от странной и страшной жизни тихого этого поселка, глаза б мои его не видали… Отдохнуть приехала, называется!..
Но я встала, оделась и сказала Варьке, чтобы она сидела дома.
– Нет, ты что? – замотала головой хитрая девица. – Если Витьку убили, то убийца-то, получается, маньяк! А наш дом – соседний. Он же и меня убьет, пока ты ходишь туда-сюда!
Я сомневалась в том, что маньяк решится притащиться в соседний дом, учитывая вопли тети Таи. Я даже сказала Варьке о своих сомнениях. Но девчонка была неумолима.
Я договаривала последнюю часть своей речи, натягивая при этом босоножки: «Для того чтобы тебя убить, Варька, маньяку нужна мотивация… Хотя бы небольшая. Судя по всему, он явно не педофил. Его жертвы – взрослые. Ты в сферу его интересов не попадаешь. Скорее уж он нападет на меня…»
– Значит, мне надо быть с тобой, – услышала я совершенно спокойный радостный голос.