Венок для мертвой Офелии
Шрифт:
Глаза мои слипались. Бред в голову лез просто потрясающий. В итоге я подумала, что об этом театре ведь и Витька мог узнать, а потом у меня получилось, что мог он и рассердиться на Асю и убить ее… Но опять же не таким способом.
Камнем по затылку убивают люди, которым требуется не выместить свою ярость, а просто человека убрать. Тихо убрать. Свалив все на несчастный случай, например.
«…Все изменилось, ты понимаешь, все изменилось, Витя!»
Я почти подпрыгнула. Это был Аськин голос. Мне показалось, что я снова там, во Дворце культуры, возле лестницы.
Что я там упустила из виду?
Я открыла
Надо было перебираться в мою комнату. Но мне так хотелось спать, что я повернулась на бок и заснула снова.
Но что же все-таки я там, во Дворце культуры, пропустила?
«…Лишь взбесившиеся кидаются, чтобы кого-то укусить, лишь влюбленные собираются с кем-то себя разделить…»
Голос был звонким и мелодичным. Потом говорившая рассмеялась. Я не открывала глаза – я знала, кого я увижу. Ту, которая могла бы сказать мне не только, что именно я упустила на том спектакле во Дворце культуры. Ту, которая могла сказать мне, кто и почему ее убил.
– Ты не ясновидящая, а твои косточки – пшик, – сказала она. – Ты все это знаешь, Таня. Ты знаешь, что все держится на твоей интуиции и на этих снах.
– Чем критиковать, лучше бы ты сказала, почему с тобой так поступили, – проворчала я.
– Я этого, наверное, заслуживала, – беспечно отозвалась Аська. – Я наделала очень много глупостей. Даже представить себе не можешь сколько. А он меня и вправду любил, понимаешь? Как сорок тысяч братьев… любить не могут…
– Подожди, так это все-таки Витька?! – почти закричала я. – Это все-таки он?!
Ответа не было. Я проснулась. Я прекрасно понимала, что найти ответ я должна сама. Мне и так все время дают подсказки.
Посмотрев на часы, я подпрыгнула. Половина десятого утра! До Тарасова ехать два часа. Значит, я там буду в самую жару, в двенадцать. Зайти домой, переодеться, принять душ – еще час. Получается, я смогу попасть к Ленке только часам к двум. А к Андрюхе – и вовсе вечером. А мне ведь надо еще найти тот театр…
Я быстро оделась. В доме было тихо. Все после ночных беспокойств спали. Я поставила чайник, налила себе кофе.
На кухню вышла сонная Ольга.
– Таня? – удивилась она. – Ты все-таки решила поехать?
Я кивнула.
– Оль, мне надо кое-что выяснить. Я вернусь завтра к вечеру. Надеюсь, что успею.
– Но ты же не выспалась!
– Оль, успокойся, я не в первый раз…
Допив кофе, я чмокнула Ольгу в щеку.
– Я перезвоню, – пообещала я. – Как только доберусь до Тарасова.
Ольга кивнула и вышла во двор. Стояла, наблюдая, как я завожу машину. Когда я двинулась с места, то видела в зеркало, как она перекрестила меня.
И у меня так стало тепло на душе, и не хотелось уезжать, и вообще я чуть не заревела.
Но я привычно пригасила ненужные эмоции. Дело прежде всего, преступник должен быть наказан, свет должен воссиять, мир должен стать чище и добрее.
А самое главное – это твоя работа. Всего лишь твоя работа, Таня.
Глава 6
«Лето… Я весь изжарен, как котлета», – пел в салоне моей машины Майк, и это было правдой. Несмотря на утро, было уже жарко. Иногда мне кажется, что я живу не в средней
Поэтому моя машинка берегла мои красивые ножки от травм. А сейчас кондиционер спасал меня от жары.
Как ни странно, машин на трассе было мало. Я хотела было прибавить скорость – обожаю быструю езду, – но вспомнила, что в кустах меня наверняка поджидают доблестные гибэдэдэшники, и их можно понять: кто-то же должен их семьи кормить, но мне почему-то делать этого не хотелось. Я считаю, что это нехорошо, когда женщина кормит ораву мужчин. Это неправильно!
Поэтому я сдержалась и ехала спокойно, наслаждаясь пасторальными видами за окном. Как ни странно, я испытала почти физическое облегчение, словно все несчастья Лопатникова я оставила там, за спиной, а впереди был беспечный Тарасов и два дня привычной работы, и можно было немного абстрагироваться, забыв и лежавшую в воде Аську, с этими дурацкими белыми цветочками, и арестованного Витьку, и зареванных Таю и Катю.
Хотя бы на несколько часов выкинуть все это из головы.
Я сделала музыку громче, тем более что запел мой любимый Джо Кокер, хотя все равно про лето и жару. Видимо, у этой радиостанции была зацикленность на жаре. Но что поделаешь, если по прогнозу у нас весь этот месяц будет за сорок градусов с плюсиком?
«Рено» я заметила не сразу. Он стоял у обочины, как-то сиротливо прижавшись почти к самым кустам, и рядом высилась фигура Сергея Иваныча. Он набирал номер, пытался дозвониться куда-то по мобиле. Заметив мою машинку, он призывно и несколько повелительно поднял руку. Первым моим побуждением было – проехать мимо. Но я вспомнила, как Ольга уговаривала меня воспользоваться его помощью, и горделиво улыбнулась. Вот так вот, подумала я, сейчас выйду, починю его дурацкую машину и гордо поеду дальше. Очередная победа феминизма – в моем лице.
Я подъехала к нему. Отключила кондишн, открыла окно. Он явно не ожидал увидеть именно меня. Брови его поползли вверх, он застыл столбом.
– Таня? – выдохнул он.
– Да, мне надо в Тарасов, – лаконично объяснила я. – По делам. Что случилось?
– Жду аварийку, – сказал он. – А они все никак не приедут. А мне срочно надо в город. Может, дотянем ее немного, до ближайшей мастерской?
– Может, посмотрим сперва? – предложила я. – Если там ничего особо серьезного…
– Нет, я уже смотрел, – развел он руками. – Я же автомеханик, Таня. В прошлом. Теперь вот – бизнесмен… Увы, тут нужно серьезное вмешательство во внутренние органы моего «реношки». Ну что, поможете?
– Конечно, – пожала я плечами и полезла доставать трос.
Я, не оборачиваясь, знала, что Сергей Иваныч сейчас не сводит глаз с моих ног и чуточку выше. Потому что нет на свете мужика, который не отреагирует на красоту изгибов моего тела. Ну разве что он приверженец нетрадиционных отношений и совсем иных ценностей. Но такие меня вовсе не интересовали. А вот Сергей Иваныч почему-то меня слегка интересовал.
Сама не понимаю, в чем было дело. Наверное, в том, что он – очень странный человек. Знает Китса. Бывший автомеханик и – теперь – какой-то дурацкий бизнесмен, который запросто цитирует Китса…