Вены магии
Шрифт:
— Ты, — удивленно сказала она и коснулась его бархатного носа. Капля воды упала на ее лоб. — Я тебя помню.
Он согласно качнул головой.
— Ты был у водопада на Гибразиле. Как ты освободился?
Его глаза будто говорили, что келпи были дикими. Воды земли сплетались как ее магия, и он прибыл, потому что она нуждалась в нем.
Келпи перебирал ногами, медленно опустился на колени и ждал, пока она заберется на его спину.
Она встала, колени заныли от боли, спина гудела. Она скользнула ладонями по его гриве из водорослей
— Эмонн сказал, что ты затянешь меня в глубины или утопишь, если я попытаюсь на тебе прокатиться.
Глаза келпи говорили о другом, как было и у водопада.
Она перекинула ногу через его спину, прижалась к прохладной влажной коже.
— Неси меня к замку, верный друг.
* * *
Стражи у ворот открыли их без колебаний королеве-воительнице, которая ехала одна в Катар Солас. Они видели армию, лежащую на поле боя, и гадали, были ли они мертвы. Что сделала эта ведьма? Что за силы были у друидки?
Она сидела на спине келпи, думала, что скажет. Она попросит о мире, не даст выбора Фионну, заставит его понять.
Но потом она въехала в замок, и все слова пропали из ее разума.
Там был бал. Красивые мужчины и женщины кружились в красках, которые она не могла толком воспринять. Вино текло из статуй, смех гремел под потолком.
Фейри носили прекрасные маски, металл был тонким, напоминал провода. Их платья были чистыми, а движения — грациозными.
Они были так пьяны, что не заметили ее.
Гнев горел так сильно, что Сорча не могла собой управлять. Она склонилась, сунула руку под тарелку, которую нес слуга, и опрокинула все бокалы на пол. От грохота даже музыканты замолкли.
Теперь они ее видели.
Толпа расступилась, и она посмотрела в глаза Фионну, расслабившемуся на троне.
— На твоем пороге война, Мудрый король, — насмешливо сказала она. — Или ты не заметил кровь на твоей лестнице?
— Короли не сражаются.
— Нет, но королевы, похоже, так делают, — она потерла кровь на щеке, указала на него ладонью, с которой капала морская вода. — Я пришла забрать свое.
— Ты думаешь забрать этот трон? — сказал он, смеясь. — Ты просто человек.
— Мне нет дела до кресла. Кристальный мужчина рядом с тобой мой, и я хочу его забрать.
— Нет, — Фионн встал и указал бокалом вина в руке. — Стражи, уберите женщину.
Никто не двигался.
— Стражи! Уберите этого человека с глаз долой!
Сорча прорычала:
— Сядь, Фионн.
— Ты не можешь мне приказывать, повитуха.
— Я сказала: сядь.
— Нет! — гнев покрыл его лицо красными пятнами. — Ты не имеешь права тут быть, вмешиваться во все! Ты должна быть на коленях, обращаясь ко мне!
— Это ты, ложный король, встанешь на колени!
Ее визг разнесся эхом по залу. Нити в ее разуме вспыхнули, и она потянула за них силой, сжала в кулак и жестоко повернула. Она хотела, чтобы они ощутили боль ее души.
Все фейри упали
Тяжело дыша, Сорча сжала кулаки и соскользнула со спины келпи. Ее броня звякнула о камень, она приближалась к Фионну. Яркий гнев дышал жаром на ее шею, бил по ее разуму, просил выпустить его.
В ней было столько боли, что гром звучал в ушах. Она прошла по ступеням к Фионну, сжала ладонь на его горле. Души обвили ее руку, придавая ей нечеловеческую силу. Она прижала его к спинке трона и сдавила.
— Твое время вышло, — прорычала она.
— Никогда, — прохрипел он.
Не отпуская его шею, она потянулась за голову и вытащила стрелу из колчана.
— Тебя судили и посчитали виновным, Фионн Мудрый. Твои преступления: рабство, — она вонзила стрелу в трон рядом с его головой, взяла другую и продолжила, — жестокость, — эта стрела чуть не задела его ухо. — И ложь.
Она сбила корону с его голову и вонзила последнюю стрелу так близко, что она срезала часть его волос.
Сорча смотрела в его глаза пылающим взглядом и подняла корону, чтобы он видел.
— Это не твое.
Она повернулась к толпе фейри за ними, опустила корону на свое колено и разбила пополам. Два куска упали на пол и скатились по ступеням. Она посмотрела в глаза каждому стражу, ощущала страх в их глазах, ощущала его грудью.
Сорча щелкнула пальцами и потянула с силой за нити их существования.
— Ведите своего короля в подземелье и обмотайте его железными цепями.
— Нет! — закричал Фионн. — Не слушайте эту женщину!
— Если будет слишком громко кричать, скажите мне. Я дам ему травы, от которых его язык опухнет так, что он едва сможет дышать.
Стражи схватили Фионна под руки и потянули из комнаты. Его протесты никто не слушал.
Но фейри и не могли не игнорировать его, верно? Она не оставила им выбора.
Сорча опустилась на трон Фионна с тяжким вздохом.
— Прочь. Все вы.
Фейри поднялись на ноги и ушли в такой спешке, что через три удара сердца она осталась одна.
Всхлип разбил тишину. Ее агония вышла вперед.
— Я стала всем, чем не хотела быть, — рыдала она.
Ее руки дрожали, она перестала дышать, повернув голову и посмотрев в холодные и пустые глаза Эмонна.
— Любовь моя, — всхлипнула она. — Я пришла за тобой.
Она встала с трона, обвила руками его плечи и прижалась губами к его губам. Холодные кристаллы впивались в ее плоть. Такие знакомые и нет. Его грудь не двигалась, его сердце не билось, его глаза не были полными нежности, к которой она привыкла.
Сорча прижалась ртом к его рту снова.
— Хотела бы я тебя спасти. Любовь моя. Мое сердце.
Слезы лились из ее глаз, капали на холодный камень.
Гнев снова полился из нее. Так было не честно. Неправильно, что она была так близко к нему, но и так далеко. Он больше не посмотрит на нее с любовью. Не коснется ее плеча, не намотает ее кудри на палец.