Вера и рыцарь ее сердца. Книга шестая. Любовь нечаянно нагрянет
Шрифт:
В вагоне первого класса Вера с удовольствием играла роль жены инвалида, который своими деревенскими манерами раздражал респектабельных пассажиров, любивших покой и комфорт.
Из окна поезда Вера любовалась окрестностями цветочной Франции. Открывающийся перед ней вид казалась огромной иллюстрацией, взятой из книги волшебных сказок. Холмы под облаками и барашки на лугах. Ухоженное раздолье полей и редкие деревни, где аккуратные домики сиротливо жались к башенным церквушкам. Все постройки были сделаны из серого камня, что подчеркивало разноцветье окружающего
Из всех пассажиров только Арсеен не был очарован видом из окна. Он громко шутил, потом громко смеялся нал собственными шутками, а, поев приготовленные Верой бутерброды, котлетки и вареные яйца, горько разрыдался.
Катя и Коба встретили своих гостей распростертыми объятиями. Встреча была радостной. Катюша со стороны выглядела джинсовым мячиком с ручками, который катился на тонких ножках. Живот беременной дочери был огромен, но Катя стойко переносила свою беременность, и пошла с Кобой ночевать на морское побережье, предложив маме и ее другу переночевать на кровати в их социальной комнатке.
В этой комнате умещалась одна двуспальная кровать и стол, так что сидя на краю кровати можно было есть у стола, поэтому на вторую ночь Арсеен и Вера сняли для себя дешевую комнат в отеле.
Три дня Вера провела со своей дочерью. Эти дни она наслаждалась жарой юга, морем и веселой ночной жизнью приморского города на юге Франции. На ярко освященных улицах ночного Перпеньяна люди танцевали, пели и влюблялись. Не жизнь, а сплошной фестиваль!
Обратный приезд в сумрачную Бельгию возвращал Веру в будни.
Когда они вышли из поезда в Генте, вокзал встретил их ночной прохладой. И тут, она заметила в руках Арсеена бархатную красную подушку на липучках из вагона первого класса. Сначала мужчина не понял, что произошло, зато поняла Вера и решила навсегда прервать с ним контакты, как дружеские, так и вражеские.
– Арсеен, откуда у тебя эта красная подушка на липучках? Это же подушка из поезда! Что нам делать, ведь мы уже не сможем ее вернуть! Поезд ушел! … Ты ее украл! Ты вор? Да, ты вор! Мы не можем быть вместе. Спасибо за все, прости и прощай.
Вера резко поднялась со скамейки и зашагала своим самым тяжелым шагом к выходу. Теперь она уже не хотела никого жалеть, теперь ей было жалко только себя. Арсеен запыхался, но догнал ее и, забежав вперед, встал на ее пути.
– Вера, да, я вор! Но я обещаю тебе. Нет, я клянусь тебе, что больше никогда не буду воровать! Только не покидай меня!!! Я все равно к декабрю умру!
Обернувшись, женщина посмотрела в лицо мужчине, который только что совершил преступление и в уже декабре собирался умереть.
– Что за глупости ты говоришь? В тебе жизни на 100 лет, если ты прекратишь воровать немедленно.
– Вера, без тебя я не хочу жить. Я уже прекратил это баловство. Ведь это было не воровство, а игра: удастся или нет. Зачем мне самому эта липучая подушка? … Или, нужна? … О, нет, нет. Я не прав, она мне совсем не нужна! Я исправлюсь!
Кто
Вере в тот момент подумалось о себе самой. Разве она такая хорошая? Однажды в юности, работая в детском санатории, она не удержалась и съела что-то из родительских гостинцев для детей, и стыд за это воровство до сих пор жил в ее сознании. Разве Вера была в праве не поверить мужчине с такой непростой судьбой, если он искренне раскаивается в воровстве, к тому же, такой больной.
– Хорошо, Арсеен, я не прощаюсь с тобой. Только больше не воровать.
Через час после примирения с другом – вором Вера узнала по телефону, что у нее во Франции родилась внучка, Эмили.
Прошел еще месяц. Вера видела, что Арсеен не может совладать со своими эмоциями и постоянно нуждался в медицинском присмотре. Брать на себя обязанности сиделки при больном мужчине ей было боязно.
Подходило первое ноября, и Вера решилась не менять свою устоявшую жизнь, на любую другую, и в третий раз приняла твердое решение отказать Арсеену во встречах, только надо было дождаться подходящего момента.
И, вот, этот момент наступил.
– Арсеен, спасибо тебе, что ты приезжаешь ко мне каждую неделю, готовишь ужин и в своем доме стираешь мое грязное белье, – проговорила Вера, когда они сидели на ее кухне и пили чай. Мужчина насторожился, и тогда она перешла к самой болезненной теме разговора.
– Но я не могу поехать к тебе жить в Фландегем. Дети учатся в школе в Генте. Они только привыкли к своим одноклассникам, и их переход в другую школу будет очень проблематичен.
Женщине показалось, что последнее слово прозвучало в ее речи не очень убедительно, поэтому продолжила уже на тон выше.
– Ни сегодня, так завтра, я получу список адресов для выбора социального жилья. Многие мои земляки получили отдельные дома и благополучно живут, не имея при этом документов. Если хочешь, оставайся моим другом. Я купила тебе успокаивающие медикаменты, а ты иди к доктору и лечись.
Арсеен тут же взвыл от горя, и слезы часто закапали ему на живот, но Вера уже привыкла к таким эмоциональным припадкам мужчины, и поставила перед ним стакан свежезаваренного чая. Арсеен отхлебнул из стакана глоток горячего чая и его приступ закончился обжорством. Перед уходом, мужчина еще раз напомнил Вере, что его приглашение остается в силе.
– Вера, я готов тебя ждать и после 1 ноября. Как только ты ко мне переедешь, то мы подадим документы в ЗАГС. С детьми после переезда проблем не будем, мы детям купим абонементы на автобус и поезд. Детям нужен отец. Ты будешь работать, а я буду за ними присматривать.
Порвать отношения с Арсееном помешал плохой табель у Вити.
– Мальчик нуждается в отце! – подумалось Вере, и она, заручившись поддержкой детей, дала согласие на переезд к Арсеену.
После ноябрьских праздников семья Лебедевых переехала на новое место жительства в окрестности Ревеле, а в их дом в Мерелбеке поселился Верин партнер по театру Стас со своим сыном.