Веридикт
Шрифт:
— Ты в порядке? Как тебя зовут? — шёпотом обратилась она к юному возмутителю спокойствия. На вид тому было около тринадцати, худые ноги с трудом доставали до пола. Смуглая кожа, выгоревшие на солнце кудри и жилистые руки выдавали в нём сельского жителя, из тех, что вели хозяйство самостоятельно. Он угрюмо покосился на девушку из-под курчавой чёлки и буркнул:
— Иши.
— Ученица Меральда Каллепс из Хаза, — студентка развела руки в шутливом реверансе и с улыбкой кивнула.
— Из инженерного? — вдруг встрепенулся мальчишка и подался к ней, упёршись ладошкой в скамью. — Ты знала Аделари Алрат из Нитей?
Меральда отрицательно покачала головой, но имя показалось знакомым. Академия Инженеров располагалась в столице, далеко от Солазура,
— Я знала, — громко хмыкнули позади. Архангелы заскрипели шеями, обращая свои пронзительные взоры на говорившую. Меральда поёжилась, будто на неё вылили ушат холодной воды, хотя её задело только по касательной. Зато самой девице было абсолютно плевать. В ней не чувствовался вызов или наглость, лишь непробиваемое равнодушие. Она поправляла растрепавшийся пучок.
— Подводка осыпалась, — вполголоса заметила Меральда.
— Спасибо, — девушка в комбинезоне принялась усердно стирать со скул серебристую пыль.
Меральда отвернулась и даже немного сползла с сиденья, чтобы покинуть траекторию всеобщих взглядов. От них у неё по спине снова расползлись колючие мурашки. Удивительно, но Иши почти сразу последовал её примеру.
— Я ей не доверяю, — не дожидаясь вопроса, пробормотал мальчик. Меральда протянула руку и в задумчивости убрала пряди с его лба. Иши нахмурился, но студентка настойчиво потянула его за подбородок, подставляя лицо к свету. Затем пальцем разгладила морщинку между бровей и наконец выдала:
— Иши Алрат из Нитей, вы с сестрой очень похожи, — и с грустью добавила, — Мне жаль. Мы не были знакомы, но я видела трансляцию с её казни.
Мальчишка вырвался и, пряча слёзы, отвернулся к окну. Аделари Алрат была первой обвиняемой в ещё неоформленной череде краж. Книгу не нашли, следственные действия держатся в тайне, а вот запись с исполнения приговора отпечаталась в памяти Меральды до мелочей, как если бы она прокручивала её с синка. Белая рубаха контрастирует на фоне бронзовой кожи и длинных тёмных локонов, мокрое, припухшее лицо искажает гримаса девятикратной боли от прикосновения трезубцев, и смертница падает спиной в неизвестность. Клубки тумана хищно взвиваются в стороны и словно сползают по невидимой стене. Герцог Хари с подчёркнутым безразличием убирает осиротевший браслет в мешочек, но первоисточник замечает, как от ярости пульсирует жилка на его виске и чуть подрагивают желваки.
Меральда напряглась. Ей следовало немедленно всё забыть, а не вызывать новую волну воспоминаний. Но хуже всего то, что она разделяла транслируемые эмоции. Она ненавидела комиссара каждой клеточкой своей души.
Копыта лошадей мерно отстукивали спокойный аллюр по городской мостовой. Приземистые домишки с грязными окнами плотно жались друг другу, лишь изредка оставляя узкие улочки между мшистыми стенами. Моросил дождь и в ливнёвках вдоль дороги медленно скапливалась вода. Редкие прохожие, зябко кутаясь в шарфы и пальто, быстрым шагом пересекали улицу и скрывались в переулках. Лишь некоторые поднимали голову и замирали, провожая дилижанс внимательным взглядом из-под низко опущенных полей шляпы. При этом сложно было что-то рассмотреть дальше дюжины метров, бусенец густо кропил окрестности. Низкое небо сливалось с туманом, создавая ощущение замкнутого пространства. Всё выглядело так, будто вездесущая магия инженеров с их минералами и камнями сюда не добралась. Скальный город остался в стороне от технического прогресса, совсем нетронутым и каким-то архаичным.
Они пересекли круглую площадь, больше похожую на центр лабиринта. Восемь величественных арок сводили улицы в распутье, сердцем которого была сияющая, как вечный маяк, статуя покойного короля
Когда экипаж нырнул в арку, видимость снова упала почти до нуля, строения слиплись в одну бесконечную стену, а гомон стих. Иши с неохотой оторвался от окна и понуро уставился на кончики своих ботинок.
— Не бойся. Просто говори правду, и тогда тебя обязательно вернут домой, — Меральда пригладила его упрямые кудри в попытке утешить.
— Я хочу знать, почему они убили мою сестру, — твёрдо, совсем по-взрослому, прошептал подросток, сжав худые кулачки. — Не думаю, что такая правда им понравится.
Девушка поджала губы. Она долго смотрела на хрупкую фигурку мальчика и изо всех сил сдерживала слёзы. Потому что не знала, есть ли в мире хоть какая-то правда, которая позволит им вернуться домой. Мираж лежал на краю света, как отрезанный ломоть, забытый и оттого тёмный и заплесневелый. Все трансляции из этого города, какие ей довелось увидеть, были казнями. Всё остальное — устные пересказы, о застенках страшной крепости, о зубастых скалах и о вечном дожде. А выбрался ли кто-то на самом деле? Иначе зачем караулить единственный путь в город? Меральда наскребла остатки мужества и снова потрепала мальчишку по голове. Под этой лаской он немного расслабился, будто невидимая пружина, растянутая вдоль его позвоночника, наконец сдала позиции.
Дилижанс притормозил, а через несколько минут тишины впереди что-то глухо стукнуло. Земля вздрогнула, кони испуганно заржали. Кучер щёлкнул упряжью и лихо выругался. Экипаж тронулся быстрее обычного. Возница сначала спокойно, а потом криком, чередовал команды «тпру», «тише» и «стой». Кузов раскачивало, а вместе с ним и пассажиров. Меральда склонилась к окну через плечо соседа и попыталась рассмотреть окрестности. Их обступил глухой туман. Иши привлёк внимание девушки, тыча пальцем куда-то вниз. Под колёсами прыгала мощёная дорога, но буквально в метре обрывалась во мглу. Меральда в ужасе отпрянула и обеими руками вцепилась в сиденье, совсем не замечая боли в повреждённой конечности. Служащие гарнизона по-прежнему держались невозмутимо. Зато старший библиотекарь в панике попробовал перелезть через конвойного и ожидаемо получил разряд в лицо, без всякой посторонней помощи ткнувшись носом в трезубец, пристёгнутый к спине архангела. Архивариуса это отрезвило, он упал на скамью и принялся судорожно ощупывать усы, от которых шёл лёгкий дымок. Лошади, наконец, вняли призывам командира и замедлились, а затем и вовсе остановились.
— Приехали, — мрачно констатировал Иши и протёр стекло рукавом. Периметр тускло освещался невысокими фонарями, но в достаточной мере, чтобы разглядеть тренирующихся на плацу архангелов в непривычной чёрной одежде. Отсюда же виднелся край здания с аккуратными, словно вырезанными на бумаге окнами, а над плоской крышей вверх тянулась отвесная стена.
Покинув салон, Меральда съёжилась под студёным крапом и в первую очередь посмотрела назад, туда, откуда их привезли. Узкий мост с обломленными балюстрадами тонул в мареве, видимая часть едва заметно подрагивала, а из глубины тумана нарастал приглушённый треск. По обе стороны высились каменные ограждения и, когда мост свернулся валиком, как ковровая дорожка, единственный просвет оказался заблокирован. Девушка поняла, что поспешила с выводами — кое-какие современные архитектурные решения всё-таки добрались до этого консервативного городишки.