Вернись в прошлое и убей его
Шрифт:
– По-иному в нашей стране никак.
– Это бояре плохие. Правитель хороший.
– Хороший? – переспрашиваю.
Видимое только мне лицо Гольца появляется над головами и грозит пальцем. Профессору не нравится диалог, в который я вступил. В ответ прикасаюсь к перстню и отдаю мысленный приказ профессору: «Исчезни!» Тот исчезает. А люди из толпы завелись:
– Ты, мил человек, тоже без маски. На глаза сатрапам не попадайся. А то тоже задержат. Или штраф наложат.
Это зеваки
– Интересная экипировка! – отвечаю.
– Это вы о ком? – спрашивают в толпе.
– Да вот, гляжу на силовиков.
– Точно говорите. Это и есть насиловики, – а я молча улыбаюсь.
– Это гвардейцы, – объясняют мне, кивая на людей в шлемах. – Если вы смотрели в детстве фильм «Три толстяка», то помните, там были гвардейцы. Так вот, это они. Сейчас они себя называют ОМОН.
А не попробовать ли мне мои недавно обнаружившиеся сверхспособности? Выхожу из толпы, отдавая мысленный приказ блюстителям порядка: «Мир. Спокойно. Мир».
Прохожу сквозь строй тех, кого они называют гвардейцами или космонавтами, по той причине, что блюстители порядка в защите и шлемах. Кто-то из них хватает меня за плечо, я с улыбкой оборачиваюсь, и схватившая рука в перчатке ослабевает хватку и спадает с моего плеча. Еще один замахивается на меня дубинкой, но, встретившись со мной взглядом, отпускает её.
Подхожу к пакующим в автозак задержанных блюстителям порядка и похлопываю космонавтов по плечу. Они нервно оборачиваются.
– Мир. Ребята, мир, – говорю.
– Что вы хотели? – огрызаются люди с надписью ОМОН на костюмах. – Вы без маски!
«Мы сейчас вас тоже задержим», – то ли говорит кто-то из них, а то ли вот-вот скажет.
– Я вас прошу, – отвечаю я расслабленно. – Отпустите задержанных.
– Почему? – настораживаются космонавты.
– Они такие же, как вы люди, – отвечаю.
– Но они нарушили закон!
– Я человек из будущего, – говорю. – И я знаю, что вы все умрёте. Так же, как и те, кого вы задержали. Разве у задержанных есть желание зла?
– Этого мы не знаем, – огрызаются. – Да оно и неважно.
– Да и закон ваш говно. Написан под правителя. Придёт время, и его перепишут, – говорю по наитию.
–А ты точно из будущего? – спрашивают.
– Да. Конечно, – говорю, и мысленно посылаю приказ профессору Гольцу, чтобы он сейчас не появлялся и не мешал бы мне «влезать в игры, которые не несут ничего, кроме несчастья и нестабильности». На миг мне кажется, что его лицо возникает в вышине, но тут же пропадает.
– И как там? – спрашивают меня, и чувствуется, что мне верят. – Как ты вообще к нам попал?
– Портировался, – пожимаю плечами. – А там… У нас свобода. У нас никого не винтят
– Не может быть! – мне говорят. – Тем более, у нас коронавирус! Это нарушение режима самоизоляции!
– Выборы должны быть свободными, – говорю.
– Нельзя, – переглядываются они. – У нас есть тайный приказ от самого Правителя жестоко разгонять и винтить.
– Но ведь выборы состоятся и ваш Правитель проиграет, – говорю со вдохновением. – Подумайте сами: если у нас в будущем свобода, то каково будет будущее палачей и сатрапов?
Один из гвардейцев в чёрном замахивается, но я посылаю мысленный приказ: «Да сведёт судорога твою руку», – и рука с дубинкой замирает, дрожа. Остальные переглядываются. Кто-то ещё хочет мне вдарить, но их я тоже нейтрализую.
– Разве это законно то, что ты делаешь? – робко возражают нейтрализованные. Отвечаю, игнорируя их вопрос:
– Лучше прикиньте, ребята, что однажды вас будут судить. Подумайте о своих семьях, о своих близких. Легко ли им будет, пока вы будете сидеть в тюрьме?
Космонавты замолкают. Потом нехотя и словно бы через силу, но говорят задержанным:
– Выходите.
– Вы свободны.
Вместе с задержанными прохожу через оцепление таких же омоновцев, которые было огрызаются, но в ответ на мою улыбку сникают. Мы проходим через онемевшую толпу, проходим в парк.
– Ты точно из будущего? – спрашивают у меня отпущенные благодаря мне задержанные.
– А вы как думали? – отвечаю.
– И что, мы действительно победим? Общество станет свободным? Избавимся от своего пересидента?
– Ещё бы, – уверенно вру. – Только так!
Освобожденные мужчины шутливо зовут с собой женщину:
– Пошли уже, наш будущий и настоящий президент! – и, пока все уходят, та останавливается перекинуться со мной ещё парой слов.
– Спасибо тебе, – говорит она. – Неужели мы победим?
– Конечно, – отвечаю. – Примете меня в президентском дворце?
– Время покажет. Как тебя зовут?
– Кросс.
– Необычное имя. Вы иностранец?
– Нет. Я из будущего.
– И что там?
– Свобода, – вру. – Демократия.
– Вы меня обнадёживаете.
– Это просто правда. Моя правда.
– Так вот откуда в вас эти необычные способности, – она вглядывается. – Вы из будущего?
– А вас как зовут? – отвечаю вопросом на вопрос.
– Лана, – она не называет фамилии, но особенно улыбается, – я по характеру смирная.
– Какой лозунг вашей избирательной кампании?
– Ничего особенного. То, что на душе, то и лозунг.
– И какой?
– Долой ложь! Да здравствует правда!