Весь Дортмундер в одном томе
Шрифт:
— Да. На международной арене, — заверил агент.
— Армяне, — добавил Фридли, — вызывают у нас особенный интерес.
Такое заявление привлекло внимание инспектора:
— Они?
Закари кивнул:
— Боб прав. Националисты в процессе формирования государства впадают в крайности. Жители Молуккских островов, например. Палестинцы.
— Пуэрториканцы, — добавил Фридли.
— Отчасти, — согласился Закари.
Мэлоуни и Леон обменялись взглядами. Закари встал (Фридли последовал его примеру).
— В таком вопросе как этот, межведомственное сотрудничество
Мэлоуни с усилием поднялся на ноги, оперся пивным животом на рабочий стол и сказал:
— Без него нам не достичь положительного результата. Я очень рад, что вы, ребята, помогаете мне в этом небольшом дельце о краже кольца.
— Взаимно, — заверил Закари. — И мы рады, что в таком деликатном деле международного уровня нас поддерживают такие способные и исполнительные сотрудники.
Рукопожатие. Леон нарисовал небольшую карикатуру на Фридли с сережками в ушах. Федеральные агенты ушли, закрыв за собой дверь.
— Он мудак, — Закари и Мэлоуни сказали это одновременно Фридли и Леону.
11
Дортмундер принес домой гамбургер из Бургер Кинг, открыл банку пива и начал звонить. Нескольких парней, к которым он дозвонился, не оказалось дома, а жена одного заявила:
— Джек в тюрьме.
— В тюрьме? Давно?
— Примерно полчаса назад. Я только успела засунуть суфле в духовку как вошли копы. Вот тебе и обед.
— Что ему вменяют?
— Все как всегда. Забрали его на допрос, вот и все. На него у них ничего нет, и копы знают это.
— Значит, им придется отпустить его.
— Конечно. Не останусь ведь я здесь одна с остывшим непропеченным суфле. Это обычный «наезд».
— Послушай, — начал Дортмундер. — Я хотел поинтересоваться у Джека, знает ли он номер своего приятеля Стуна. Может ты в курсе?
— Стун? Хм, кажется, я догадалась, о ком ты говоришь, но я не знаю, где он живет.
— Хм. Окей.
— Извини.
— Ничего. Мне жаль Джека.
— А мне суфле.
Следующих двоих, которых набрал Джон, дома не оказалось. Дозвонился он лишь к третьему. Тот был дома, но, казалось, что он свихнулся.
— Я только что из участка. Они продержали меня там два часа.
— За что?
— Допрос, вот как они выразились. А я называю это фуфлом. Копы хватают людей по всему городу.
— По поводу?
— Да все из-за того рубина, который свинтили из аэропорта Кеннеди прошлой ночью. Вот, что они ищут, прессуют жестко. Ничего подобного я никогда не видел.
— Он действительно дорогой, а?
— Не знаю, Дортмундер, но не думаю, что только в этом дело. Украли ценную вещь, верно? Ну и что. Я имею в виду, кражи происходят часто. Ты ведь не будешь рисковать из-за яблочного огрызка.
— Так в чем смысл?
— Рубин почему-то важен для них. Он взбудоражил всю полицию.
— Все уляжется. Я звоню тебе вот по какому поводу, может, ты знаешь парня по имени Стун?
— Стун. Да.
— Есть адрес?
— Перри-стрит, в Гринвич-Виллидж. Двадцать один или двадцать три. Его имя написано на звонке.
— Спасибо.
— Скажу тебе одну вещь. Я рад,
— Я тебя понял.
Затем он снова набрал номер Келпа, в надежде, что этот идиот, привел в порядок телефон, но трубку подняла веселая девушка.
— Ох, — вздохнул Дортмундер, — Он все еще не отсоединил ту коробку, хм? Извини, что побеспокоил.
— Нет, — ответила девушка, — я здесь…
Но Джон, недовольный, уже повесил трубку, и связь оборвалась прежде, чем он услышал:
— …у Энди дома.
Дортмундер не успел убрать руку с телефона, как тот зазвонил. Он ответил:
— Алло?
— Было занято.
— Я разговаривал. Как дела, Стэн?
— Я в порядке, — ответил Стэн Марч. — Есть неплохое дело. Мне нужен стоящий план и организаторские способности. Ты свободен?
— Полностью.
— Всего на пару дней. Тебе говорит о чем-нибудь имя Ральф Уинслоу?
— Конечно. Он в порядке.
— И Тини Балчера.
— Он снова вышел?
— Оказалось, что горилла не может подать на него в суд.
— О.
— Встретимся вечером в «Баре и Гриле». В десять подойдёт?
— Да.
— Ты не знаешь случайно, как мне найти Энди Келпа?
— Нет, — ответил Дортмундер.
12
Имени Стун не оказалось ни на 21-ом, ни на 23-ем доме Пэрри-стрит. Выйдя на крыльцо последнего дома, Дортмундер остановился и начал размышлять о неудачных моментах в жизни. Через дорогу он заметил как двое мужчин, схватив под руки третьего, выходили из здания. Тот, что слева, держал еще и большой синий брезентовый мешок, который казался очень тяжелым. Троица быстро подошла к старому Форду синего цвета, стоящего недалеко от Дортмундера. Джон смог рассмотреть мужчину посередине — низкого роста, круглое лицо — который казался не таким довольным, как его товарищи, высокорослые и крепкие. Когда они запихнули своего низкого приятеля на заднее сиденье Форда, а синий мешок положили на переднее кресло, один из них произнес:
— За это ты сядешь на долгое время.
Что ответил коротышка, Дортмундер не услышал.
Двое крупных самодовольных мужчин уселись в Форд, один спереди, другой сзади и машина уехала. Дортмундер смотрел ей вслед. Машина на углу повернула и скрылась из вида.
Джон вздохнул. Естественно, вопросы отпали сами по себе, но он все же решил удостовериться. Он перешел дорогу, вошел в вестибюль здания, откуда появилось трио, и просмотрел имена рядом со звонками.
Стун.
— Ты кого-то ищешь.
Дортмундер повернулся и увидел средних лет пуэрториканца с метлой. Управляющий.
— Либовитц, — ответил Джон.
— Они переехали, — сказал управляющий.
— А-а.
Дортмундер двинулся на выход. Полицейский на углу окинул его суровым взглядом. Но Джону настолько все опротивело, что он забыл о пластиковом пакете с драгоценностями в кармане куртки. Он ответил полицейскому таким же тяжелым взглядом. Коп пожал плечами и пошел дальше. Дортмундер вернулся домой.
13