Ветер из Междуморья. Астри Масэнэсс
Шрифт:
— И то и другое. Я хочу ясности.
— Что случилось?
Адонаш вскочил, прошелся по комнате, тряся головой, отчего зажимы на косах (он только неделю назад надел на каждую косу по второму зажиму) звенели, и опять сел. Таким неспокойным Джай никогда не видел его.
— Она заявила, что выходит замуж!
Джай снова изумлено хмыкнул.
— И за кого? Ты не одобряешь ее выбор? Жених не достоин?
— Это Бонли!
— Что?!
— То, Джай! Какой из Бонли муж?! Он целыми днями пропадает в тавернах, проигрывает деньги, которые зарабатывает на полях. Он уже с десяток раз за последние
— Но почему нет? Может это образумит их обоих? Оелла ведь тоже не подарок, и, наверняка проигрывает деньги в тавернах и ввязывается в истории не реже Шустряка?
— Вот именно! Ей нужен надежный человек! Который сможет позаботиться о ней, а не мальчишка, у которого ветер в голове!
— Ты сейчас говоришь, как отец… или…
Адонаш раздраженно фыркнул.
— Просто скажи, Джай! Если знаешь, конечно! Просто скажи мне это!
— Как только моя нога ступила в Город Семи Огней, я перестал видеть настоящее, ближайшее будущее или ближайшее прошлое. Под «ближайшим» я подразумеваю период лет в триста. Но, к счастью для тебя, когда я пришел за Оеллой в Транас, я знал все о ней. О ее рождении и жизни до двенадцати лет. Будущего не видел, а прошлое — да, и достаточно подробно.
Адонаш не смотрел на него, по тому, как подрагивают его пальцы, Джай знал, что он сердится на многословность рассказа, готов выкрикнуть нетерпеливое «Ну?!», и сдерживается изо всех сил.
— Ее отца не знает даже мать Оеллы.
Адонаш запыхтел.
— Кстати, мать давно умерла… Как и отец.
Адонаш выдохнул, непонятно, с облегчением или с огорчением.
— Имя этого мужчины Йосин Ханом. Его дед был Одаренным, и Оелла унаследовала Силу. Уж не знаю, успокоили тебя мои слова, или наоборот?..
— Спасибо, — Адонаш коротко кивнул.
— Неужели моя неудачная шутка терзала тебя все эти годы? С чего ты вообще взял, что можешь быть ее настоящим отцом?
— Она похожа на меня, смарг тебя сожри, Джай! — вскричал Адонаш — он совсем не успокоился.
— Чем? Цветом волос и глаз? Ты больше походил на Божена Истребителя — и это чистая случайность, чем Оелла на тебя!
— Нет! Она похожа на меня! Все это замечают!
— Почему ты сердишься, Адонаш? — Джай недоумевал. — Конечно, все замечают ваше сходство — Оелла подражает тебе во всем, двигается, как ты, разговаривает, как ты, пытается копировать твоей взгляд, что ей совсем не к лицу! А ее одежда? Красное и черное. Брюки и туника, куртка, плащ!.. Когда на ней в последний раз было платье? Девять лет назад, у госпожи Кичиниц?
Адонаш смотрел на Джая так, словно все это было для него открытием.
— Ты не замечал? — он удивлял Джая все больше и больше.
— Нет… — признался Мастер Смерти. — Никогда…
— Она носит косы, как ты. На семь еще не решается покуситься, а две заплетает с того самого дня, как ты впервые привел в порядок ее волосы. Она приобрела себе серебряные зажимы и носила по одному на косе, пока ты не отмерил вторую четверть, теперь их у нее по два! Этого тоже не замечал?..
— Да нет… Это не потому… Думаешь, она подражает
Джай знал ответ, но не стал озвучивать его.
— Подумай, Адонаш, хорошенько подумай.
Они помолчали некоторое время.
— Тебе стало легче? — наконец, спросил Джай.
— Еще хуже. Я надеялся… боялся… не знаю… Я в замешательстве! Позволь воспользоваться услугами одного из Мастеров Перемещений?
— Для чего?
— Отправлюсь на Хвост Дракона… Поразмышляю в одиночестве…
— Гляжу, дело совсем плохо. Вот что, Адонаш. Давай-ка провернем одну авантюру, как в старые добрые времена, повеселимся?! А? Как ты на это смотришь?
— Не до развлечений…
— А это не для развлечений, а для пользы дела.
2
— Адонаш сказал, что ты собралась замуж? — Джай глядел, как Оелла самозабвенно упражняется с мечом во внутреннем дворе, оттачивая навыки фехтования на деревянной изрезанной сталью фигуре.
Она уже достаточно хороша в этом, хотя никогда не достигнет мастерства боевого Одаренного. Но чтобы защитить себя в случае опасности, этого более чем достаточно. Старый пес Бунш лежал, положив голову на передние лапы под кустом айстрайсы, усыпанном крупными красными ягодами. Он дремал, а заметив Джая, лишь приоткрыл глаза, убедился, что это знакомый, и снова поспешил досмотреть свой собачий сон.
— Ну, собралась! А что? Запретишь?
— Зачем?
— Небось, Адонаш нажаловался, что мне рано замуж, что из Бонли плохой муж… — уныло отвечала девушка, не переставая рубить деревянную фигуру.
Джай усмехнулся:
— Да нет. Он вовсе не жаловался. Скорее, наоборот, показался мне довольным.
— Довольным? — деревянной фигуре пришлось туго, этому бревну давно бы пришел конец, будь оно живым.
— Он любит тебя, как родную дочь, и рад, что ты устроила свою жизнь.
— Рад? — если бы фигура не была глубоко вкопана в землю, она непременно упала бы от ее удара.
— Поволновался вначале, конечно. Ты ведь и в самом деле молода для замужества.
— Мне двадцать один! В Транасе, Тирайке или Брасе девушка в двадцать считается старой девой!
— Неодаренная может и считается, не так уж и много у нее времени. А Одаренная, которая проживет трехсот лет, обычно не спешит играть свадьбу. Но не в этом дело…
— Дело в том, что Адонаш попросил тебя отговорить меня? Не так ли? Только хитро отговорить, как только ты умеешь! — снова был смертельно ранен деревянный противник Оеллы.
Джай рассмеялся.
— Как только я умею? Да нет, он не просил никого отговаривать. Адонаш искренне рад за тебя, и то, что ты свяжешь свою судьбу именно с Бонли, ему по душе. Бонли мы знаем — это не кто-нибудь чужой. Он, конечно, разгильдяй, но в обиду тебя не даст. Тем более, что мы оба будем за ним присматривать. Адонаш, как достойный опекун, выдаст замуж свой Огонек, а после сможет спокойно устроить и собственное счастье.
— Разве он не этим занимается дни напролет — устраивает собственное счастье? Осчастливившие его дамочки стаями выпархивают из его спальни!