Ветер странствий
Шрифт:
— Благодарю за предупреждение, Ваше Высокопреосвященство.
Кардинал — действительно честен. В отличие от многих других. Михаилит остается михаилитом — эвитанец он или мидантиец. Равно как и братство Леонарда — сволочи в любой стране.
Итак, больше покровителей у эвитанских изгнанников нет. Осталось рассчитывать лишь на себя.
Зато прежде, оказывается, кто-то прикрывал. А Анри так этого и не понял. До последнего. Пока прямым текстом не объяснили. А он всё искал, искал выгоду Поппея… дурак наивный! Каким, оказывается, и
— Прошу прощения за навязчивость, Ваше Высокопреосвященство, но почему вы спасли нас? — уточнил Тенмар. — И, кстати… бьёрнландские мушкетеры обязаны спасением тоже вам?
— Да. Олаф Сигурдсон тоже не стал губить людей ради химеры. У него ситуация не совсем ваша… Но возвращаться тоже некуда. А теперь о моих мотивах. Не могу сказать, что совсем не руководствовался человеколюбием. Но всё же мои намерения — не настолько чисты и бескорыстны. Видите ли, Тенмар, я раньше других увидел, что творится в Квирине. И это не только и не столько смена императоров. И даже не общее падение нравов. Простите меня за пафос, но сюда грядет большое Зло. А я — не сумасшедший и не фанатик. И хочу, чтобы, когда гроза разразится, в Сантэе нашлось хоть сколько-то нормальных, адекватных людей. Кроме меня самого.
2
— Ты — Эл-гэ? Странное имя. Я правильно произнесла?
— Ага, — бывшая и, будем надеяться, будущая герцогиня мрачно усмехнулась.
В таборе имени Кармэн не удивлялись, но уютнее было ненамного.
Шелк, бархат, портьеры. Ядовитые иглы, яд в вине и кемете, легкий шорох шагов убийц.
Страх задрапирован в шелка. Вечная тревога дремлет в шелковых ножнах. И — бабы, бабы, бабы… Молодые, юные, совсем зеленые. Плещутся в бассейне, красуются перед зеркалами, жуют сласти, вышивают шелком, сплетничают, натужно хихикают.
Мерзкая пародия на Восток. Театр паяцев.
А где-то на холме над морем еще издали гордо высятся величественные башни древней Арганди. И с суши, и с виноцветного моря.
Цветут гранаты. И маслины…
— Я-то — Элгэ. — Жаль, не та, что богиня. — А ты?
— А я — Мари, — большие, наивные голубые глаза. Кукольное личико. — Ты правда герцогиня?
— Самозванка, — усмехнулась илладийка. — Но Кровавый Пес клюнул. Герцогиню-то никогда не видел. Теперь отосплюсь в тепле. На чистой постели. И — опять кочевать с табором.
— Так ты — банджарон?! — восторга в юных глазах прибавилось вдвое. Если не втрое.
Действительно. Подумаешь, какая-то герцогиня — в сравнении с вольной дочерью степей? Лет в пять Элгэ думала так же.
— Ага. Цветастые юбки, острый кинжал, поцелуй. И тут же — удар клинком, — сделала страшный взгляд илладийка. — Песок впитает кровь. И — дорога, дорога, дорога…
Шуток, тем более — над святым, девочка не понимает. Глаза от восторга превратились в два голубых блюдца. Заняли пол-восхищенного лица.
И она — младше, чем можно решить по формам. Младше Элгэ.
— А зачем ты назвалась
— Называться — так герцогиней! — пафосно заявила Элгэ. — Мне правда приходило в голову, что принцессой — еще лучше. Но в Квирине принцесс больше, чем герцогинь, и все они мало живут. А в Эвитане единственная принцесса — Жанна, и она — уродина.
Может, такая репутация когда-нибудь спасет ее от подобных Поппею? А то еще наймет похитителей?
— А Мидантия? — вспомнила еще одну страну девчушка.
— Спасибо за идею. В следующий раз обязательно подберу подходящую по возрасту принцессу и назовусь ею. Их там полно. Каждый месяц кого-то свергают. Или арестовывают.
А принцесс — в монастырь.
— Совсем как у нас… А тебе не страшно?
— Я же вольная банджарон. Для нас нет ничего дороже свободы.
— А правда, что вы принимаете к себе всех, кто несправедливо обижен и кому некуда идти?
— Обязательно принимаем. У нас самый настоящий странноприимный табор, — илладийка схватила себя за язык.
То, что вдруг захотелось всласть потоптаться по собственным сгоревшим дотла фантазиям, — не повод убивать еще и чужие мечты.
— Я раньше тоже хотела сбежать к банджарон или в бродячий цирк…
А почему сразу не к элевтерским корсарам? «Грабь галеон! На абордаж! Да здравствует Вольное Братство Морей!»
— … но потом попала в рабство.
Пожалуй, табор и бродячий цирк были не такими уж плохими вариантами.
— А отсюда сбежать трудно. И опасно. Если поймают…
Да даже если перехватят во дворе. Те, кто там бегают. Без привязи.
— Скажи… — девчонка склонилась к самому уху Элгэ. — Ты же знаешь разные зелья, да?
Еще как. Одно такое вот-вот придется готовить.
— Знаю. А зачем тебе? Отравить какую-нибудь нахалку, чтобы не пялилась на твоего парня?
— Что ты, нет, конечно! — всерьез испугалась Мари.
И Элгэ вновь придержала яд. Девчушка симпатична ей всё больше. Незачем опять шокировать неплохого человечка.
— Мне нужно приворотное.
Шепот — еле слышен, теплый воздух щекочет ухо.
Герцогиня готовит зелье простолюдинке. Такая история заслужила если не пьесу, то мемуаров, но до них надо еще дожить. Чему всерьез мешают высоченный забор, бешеные псы во дворе, не менее бешеная стража и любитель экзотики — Поппей Нероний Август.
Из особняка удрать… сложно. Особенно — днем.
Итак, варианты?
«Нужны ценные ингредиенты. Кроме меня, их никто друг от друга не отличит. Даже Аза или Риста — если вы их поволочете с собой».
Или просто ждем темной ночки? От собак и леопардов тьма не спасет. Но хоть людей частично из строя выведет. Если как-нибудь выбраться через крышу и перебраться по деревьям…
Конечно, первый вариант — лучше и безопаснее. От трех, пяти, даже десятка конвоиров ускользнуть легче, чем отсюда.