Ветер странствий
Шрифт:
— Полагаете, уродливая бродяжка не в силах оборвать свое бренное существование?
Усмехнуться. Медленно отпить глоток.
Подлить Кровавый Пес точно ничего не успел — так что в застенках не очнешься. И уж тем более — на площади. Попрошайкой.
Усмехнуться вновь. Столько жила не трусихой — неужели теперь не хватит сил на последний бросок?
— Вы так дешево цените свою жизнь, герцогиня?
— А вы — свои усилия? Не проще ли прикончить меня сразу, не переваливая сей процесс на жертву?
—
Поппей ухмыляется, пьет вино и не понимает, что уже мертвец. Какая прелесть…
Очередные полуголые детишки с Элгэ согласны. Вон как заинтересованно пялятся с потолка. Сами бы кого пришибли, да не дотянутся.
А девочку лучше добить. Между Кровавым Псом и собой. Если хватит времени.
Должно хватить. Элгэ же илладийка.
Как противно переслащенное вино! Почему все встреченные негодяи — обязательно любители сладкого? И ненавистники кислого. Конечно, его любить труднее.
Отхлебнуть еще глоток. Голова не кружится — зелий точно нет. А одной каплей гадости больше, одной меньше — считать уже поздно. Нахлебалась по уши.
— Не впечатлило. Любой дикий зверь в лесу справится лучше. И быстрее. Не говоря уже о том, что своими зубами и когтями.
— Вы — либо слишком смелая, либо дура, герцогиня. — Поппей с удовольствием отхлебнул полбокала переслащенного сиропа. Аж причмокнул от удовольствия.
Забавно — то же самое говорила Элгэ некая придворная дама. В Аравинте. Когда «глупая илладийка» в очередной раз отвергла предложение сильной руки и горячего сердца Виктора.
Точно — дура была.
… — Любовникам не отказывают! — чопорно заявила добродетельная до мозга костей курица. Кузина баронессы Керли. — Мужчина редко делает предложение женщине, уже изведанной им на вкус.
Элгэ могла бы возразить, что еще раз вкусить не хочется только не понравившееся блюдо. Но лишь пожала плечами. И искренне рассмеялась. Это ей читают мораль? Ей, так долго отвергавшей всех кавалеров? Да она — монахиня рядом с большинством дам Кармэн!..
И, как выяснилось, бесстыжая шлюха — в сравнении с женщинами за пределами двора Вальданэ. Искусственного Ирия. Места, где Элгэ могла безбедно прожить всю жизнь — если бы сама себя по дури не вышвырнула вон. Приключений захотелось. «Глотка свежего воздуха».
Наглоталась? Еще не захлебнулась?
Поппей по-прежнему пялится. Поражается ее хладнокровию? Всё еще ждет ответа? А Элгэ просто здесь нет. Она — в Вальданэ. В Арганди. В Илладэне. Да хоть в лесном домике, в объятиях Октавиана — только не здесь!
А детишки на потолке, наверное, представляют себя в светлом Ирие. И им тоже никогда туда не выбраться.
А еще, небось, мечтают
— Чего вы от меня хотите, патриций? — Убейте ее на месте, но она не назовет эту мразь офицерским званием! — Получить мое тело — валяйте. Убить — аналогично. Предварительно пытать — ваше право. Так что именно?
Этот ленивый голос принадлежит ей? Она — совсем рехнулась? Эта скотина и в самом деле способна в любой миг приказать пытать пленницу или искалечить. Убить себя можно и не успеть. Или не справиться с врагом. Он — не Гуго все-таки.
Смерть — змеи с ней! Но неужели совсем не страшно стать уродиной? Или калекой?
Не страшно. Потому что бояться — всё равно не поможет. Тут толпа успела сотни раз перетрястись. Где они теперь?
— Твое тело? Я получу его. И быстрее, чем ты думаешь.
Она вообще-то думала — он попробует сейчас.
— Но сначала мне нужно зелье, Элгэ. Зелье, о котором я честно сказал твоим новым соплеменникам.
Вот теперь она расхохоталась. Дико и вполне искренне. На весь гаремовидный пыточный подвал.
— Зелье? Тогда воистину не понимаю, зачем вам я. Проще было потребовать самую сильную ведьму табора. Я-то — вообще не банджарон.
Вцепляться в свой язык — поздно. Увы, у некоторых слова летят вперед мыслей. У не слишком умных. Иначе Элгэ хорошо бы подумала, прежде чем подставлять — ладно себя, доказывая собственную бесполезность, — но еще и Азу. И тогда, и сейчас.
— Вы забыли, что ваша Аза, герцогиня, уже у меня. Она — достаточно сильная ведьма, или не будет большой беды, если я вскрою ей горло? Деньги за нее уже уплачены. Я честно веду сделки.
Баро — скотина, если ему плевать даже на собственных соплеменников. И на обычаи его народа. Возможно, такого вожака покарают какие-нибудь боги или духи, но пока от них дождешься! А у Элгэ полно объектов мести и без очередного вождя очередных дикарей.
— В таком случае, может, нам с Ристой и Азой лучше взяться за зелье прямо сейчас? Или у вас сначала есть… другие желания… господин?
— У тебя поубавится наглости уже к завтрашнему дню, обещаю, — ухмыльнулся Поппей.
А Элгэ мигом пообещала себе отныне заткнуться. Если эта скотина тоже получает удовольствие от подобной игры — незачем его доставлять.
— А сейчас принимайся за зелье… рабыня. Оно должно быть готово через три часа. И учти: если что-то перепутаешь — пострадаю не я, а четырнадцать невинных жизней. Невинных во всех смыслах.
Он их украл в ближайшем приюте для малолетних? Хотя — зачем красть? Честно купил. Мы же в стране законного рабства. А Поппей честно ведет сделки.
— А иначе они выживут? — хмыкнула девушка. — Кто эти люди — будущие жертвы отравления? А зелье — противоядие?
— Ты почти угадала, наглая илладийка.