Вихрь с окраин Империи

Фреза Роберт А.

– Конечно.

– Можешь не сомневаться, Ханнес, что после сегодняшнего дня произойдут важные перемены. Предатели в рядах движения падут вместе с Верещагиным, Бейерсом и их прихлебателями. Ведь люди Верещагина однажды схватили тебя, верно?

– Было такое. Люди капитана Санмартина избили меня и угрожали прикончить, – покраснев, подтвердил ван дер Мерве. – А потом капитан Сан-мартин накачал меня наркотиками и стал допрашивать.

– Брувер и ее фашист муженек будут казнены первыми, – пообещал ван Нейс.

Вскоре он закончил возиться с наводкой и возбужденно воскликнул:

– Я

вижу людей в офисе адмирала Хории!

Включив радиоустройство, по которому должен был быть произведен выстрел, ван Нейс и ван дер Мерве вышли из фургона, заперли его и не спеша двинулись по дорожке.

– Ты уверен, что адмирал у себя в офисе? – шепнул ван дер Мерве.

– У Оборотня есть человек, который за ним наблюдает. Адмирал все еще в штаб-квартире и почти наверняка в своем офисе. Я выпущу снаряды, когда мы доберемся до конца дорожки. Смотри, он выглядывает в окно! – Ван Нейс кипел от возбуждения. – Я почти уверен в этом! Ханнес, сегодня мы нанесем сильнейший удар во имя свободы Зейд-Африки, и я постараюсь, чтобы имперцы поняли, кто его нанес!

– Полковник Суми, возможно, казнит заложников. Надеюсь, он не возьмет их среди членов твоей семьи.

– Даже наверняка возьмет. Но подобные мелочи не должны сбивать с пути истинного революционера, Ханнес. Кроме того, члены моей семьи – обычные буржуа. Моя истинная семья – товарищи по делу революции. Тебе нужно понять такие вещи, Ханнес, прежде чем ты станешь членом нашей группы. Даже выражая подобные сомнения, ты можешь быть обвиненным в уклонизме.

– Да, конечно, – поспешно согласился ван дер Мерве. – Иди дальше. Кажется, у меня в ботинке камень. Я сейчас тебя догоню.

Шагнув вбок к валуну, он вытащил из-под него пистолет, который спрятал там прошлой ночью, и, подбежав к ван Нейсу, выстрелил ему в спину.

Во время мятежа Рауль Санмартин действительно выжал из Ханнеса ван дер Мерве всю имеющуюся у него информацию. Однако взамен он пообещал сохранить жизнь некоторым из друзей ван дер Мерве, а после восстания извинился перед ним и объяснил свои действия.

– За всю свою жизнь, Йопи, ты никогда ни перед кем не извинился и не спас ни одного друга, – спокойно отметил ван дер Мерве.

Вынув аппарат радиоуправления пусковой установкой из кармана ван Нейса, ван дер Мерве добрался до телефонной будки и позвонил старшему сержанту разведслужбы Резиту Аксу, одному из самых опытных оперативников Санмартина.

– Резит, – виновато сообщил он, – думаю, я мог считать себя раскрытым.

На холме, возвышавшемся в восьмистах метрах от стоянки, лейтенант Томас, командир разведвзвода Верещагина, отложил винтовку и облегченно вздохнул. После первого сообщения от ван дер Мерве Томас в течение четырех дней по шесть часов торчал на холме. Лучший стрелок в батальоне Верещагина, он мог бы отстрелить пуговицы на рубашке ван Нейса, хотя разрывные пули, которыми была заряжена его винтовка, произвели бы куда более разрушительный эффект.

Однако случившееся принесло Томасу огромное облегчение. Для него выстрел был бы вынужденным, в том случае, если бы ван дер Мерве передумал и прошел мимо спрятанного пистолета.

Через

несколько минут Рауль Санмартин уже звонил по телефону адъютанту адмирала Хории – Ватанабе.

– Капитан Ватанабе, это капитан Санмартин, старший помощник майора Харьяло. Пожалуйста, удалите всех из офиса адмирала Хории на несколько часов. На всякий случай можете очистить и соседние офисы… Слишком долго объяснять. Просто передайте адмиралу, что я и мой сапер Рытов едем к вам, чтобы разрядить ситуацию. Скоро увидимся.

Адмирал Хории с интересом выслушал объяснения Санмартина.

– И эти ракеты предназначались для нас? Полковник Суми придет в бешенство, а, Ватанабе?

– Вас могли убить! – в ужасе воскликнул адъютант.

– Вы были бы рядом со мной, Ватанабе, так что у вас не возникло бы никаких хлопот. – Хории обернулся к Санмартину. – Этот инцидент скверно подействует на полковника Суми. Он захочет предпринять немедленные действия против АДС.

– Мы уже их предприняли, – улыбнулся Санмартин. – Поймали человека по имени Тербланш – члена их исполнительного комитета. Мы не хотели публичного ареста, поэтому просто послали группу в окно его офиса. Насколько я понял, он был крайне удивлен.

– Полковник Суми пожелает его допросить.

– Я бы этого не рекомендовал. Если я пообещаю Тербланшу передать его людей гражданским властям, а не полковнику Суми, то возможно, мне удастся воспользоваться им для поимки других террористов из АДС. Конечно, если я дам такое обещание, то должен быть уверен, что его будут соблюдать. – Санмартин говорил нарочито бесстрастным тоном, наблюдая за лицом Хории.

– Это будет нелегко, – заметил адмирал.

– Просто невозможно, – подхватил возмущенный Ватанабе. – Эти люди убили имперских солдат.

Санмартин бросил на него насмешливый взгляд.
–

– Каким образом вы собираетесь убедить Тербланша сотрудничать, капитан Санмартин? – спросил Хории.

– У нас есть три-четыре часа до того, как люди Тербланша поймут, что мы его схватили. Тербланш думает, что я арестовал Йопи ван Нейса и убедил его работать на нас, так что разгром АДС – всего лишь вопрос времени. Тербланш понимает, что с ним произойдет, если я передам его полковнику Суми, поэтому я думаю, что он согласится на сделку.

Чтобы принудить противника к сотрудничеству, требуются три элемента: кнут, пряник и веская причина полагать, что в этом нет ничего бесчестного. У Санмартина имелось в запасе достаточное количество кнутов и пряников, включая «сестру-рево-люционерку» – приятельницу дореволюционных дней Тербланша, к которой тот явно питал более чем братские Чувства. Однако без убедительного аргумента, что сотрудничество избавит собратьев Тербланша по «революционной борьбе» от страшной участи пленников Суми, Санмартин не смог бы ничего с ним поделать, даже разрезав его на кусочки; а к таким методам он прибегать не собирался. Во-первых, Санмартин дал определенные обещания тем членам АДС, которых ему и Аксу удалось завербовать, включая Ханнеса ван дер Мерве, а во-вторых, подруга Тербланша была двоюродной сестрой Марии Вилд-жунс.