Викториада
Шрифт:
Я достал из кармана пустые обоймы и начал нащелкивать в них патроны из коробки. Получилось, что я снарядил две полные и еще одна в два патрона. В общем, не туда не сюда. Ладно, двадцать три это точно лучше, чем семь, правда, хуже, чем двадцать восемь. Покрутив обоймы в руках, я распихал их по карманам куртки.
За всеми моими манипуляциями с улыбкой смотрела Катя.
– Ну, что к бою готов?
– Всегда готов!
– По-пионерски ответил я.
– Ты не волнуйся. Основная волна попрет на ворота. Там везде по лесу стоят специальные ловушки, который направляют мертвяков на дорогу. А нам так… отколовшиеся остатки достанутся. Наша задача не подпустить их к забору. А то если слишком много будет - могут его проломить. Ну вот, кажется, началось…
Справа короткими очередями затарахтел пулемет, к нему присоединился
– Смотри на опушку, если кто появится, стреляй сразу… одиночными. Не жди. Мои, справа, твои слева.
– Она перевела рычажок огня в одиночный режим.
Не успела она произнести, как с ее стороны из кустов вышла рыжая девица в дранной джинсовке и, словно в нерешительности, остановилась на краю «мертвой» полосы. Катя выстрелила, практически не целясь. Во лбу у девицы образовалась кровавая дырочка, ноги ее подкосились, и она мешком осела на землю, но на ее место уже выходила, наверное, ее мамаша. Такая же рыжая, только тучная тетка с безумными мертвыми глазами. Что стало с теткой, я уже не видел, потому что и с моей стороны, один за другим стали появляться грязные, ободранные фигуры. Они все на секунду останавливались на опушке, словно удивляясь: - «А откуда тут могло появиться такое чудо чудное?» А потом, довольно резво семенили в нашу сторону. Отвлекаться было некогда. Лица в прицеле слились в одну оскаленную массу. Я переводил красную точку с одной морды, на другую и стрелял… стрелял… стрелял. Когда попадал сразу, но чаще приходилось прицеливаться еще раз. Катя таким не грешила. Где-то, когда до конца второго рожка оставалось патрона два-три, волна мертвецов схлынула. Новые цели не появлялись, и возле ворот выстрелы утихли, превратившись из сплошной канонады в редкие, одиночные. Я огляделся. Перед нами на мертвой полосе валялось около пяти десятков тел. Что же тогда творилось перед воротами, если у нас это жалкие отколовшиеся?
– Перезарядись.
– Катя сама поменяла неполный рожок, защелкнув на его место полный.
– У меня еще есть.
– Правило такое. Новую волну надо встречать с полным магазином.
Я спорить не стал. Достал из разгрузки полный рожок и прищелкнул его к автомату.
– Думаешь, еще пойдут?
– Уверена. Сказали же - две волны надвигаются.
Я устроился поудобнее. Ну, две, так две. Вот хотел же пострелять в тире - вот и настреляюсь по самое, это самое. Я сидел и ждал начала, как и предыдущий раз, то есть выстрелов со стороны ворот, поэтому, совершенно не ожидал, что в полной тишине прямо на нас из кустов вышла целая толпа мертвяков - более десятка и, протянув скрюченные пальца с синими ногтями, довольно резво побежали в нашу сторону.
– Что замер? Огонь!
Катя вскинула свою «двенашку» и очередью скосила первых приближающихся ко рву. Но сзади уже набегали новые, а из кустов на звук выстрелов появлялись все больше и больше фигур. Через минуту первые добежавшие уже висели на проволоке, а «мертвая» полоса превратилась, воистину, мертвой. Справа на такой же фишке затарахтели автоматы, послышались отчаянные крики. Катя оглянулась на соседей.
– Прорвали! Поднимайся и быстро за мной.
– Она вскочила на ноги и полезла на холм бункера.
Я посмотрел вправо. Забор завалился, и в пролом, спотыкаясь и толкаясь протискивалась огромная толпа мертвяков. В двух соседних фишках, шла отчаянная борьба. Бойцы там уже рубились в рукопашную, но шанса у них не было никакого. Пролом зиял прямо напротив их окопчика и в него нескончаемым потоком все шли и шли зомби. Наш забор шатался, но еще сдерживал напор. На дальней фишке один боец тоже полез наверх, но явно не успевал, сзади по его пятам, хватая его за ноги, ползло несколько зомби.
Я подхватил свой автомат и, шустро перебирая руками и ногами, полез за Катей наверх. Девушка стояла на самом гребне холма, одиночными выстрелами отстреливая пролезающих в пролом зомби, но помочь бойцам в соседней «фишке» уже не могла. Один уже скрылся под телами, второй еще отбивался, но был уже весь в крови.
– Прикрой. Пустой!
– Она скинула пустой магазин и пока перезаряжала, огонь поддержал я. Второй боец тоже скрылся под телами мертвяков. Автомат Кати присоединился
Вот и у меня всё! Я сбросил бесполезный автомат и выхватил из кобуры ПБ. На холме у нас был хоть какой-то шанс продержаться. Наш окопчик, был уже полностью завален трупами. Первую обойму разрядил, даже не понял как. Только отстрелял лезущих к нам - и вот уже все. Затвор стал на фиксатор.
– Едрить его! Тут надо их тысяча, а не двадцать, и желательно в пулеметной ленте.
– Скинул старую обойму, прямо на землю. Вставил новую, снял с фиксатора. Патрон дослался в патронник. Хорошо, что отработал до автоматизма. Уже новый ползёт. Навел, плавный спуск. И новое тело катится в наш окопчик.
Хлопок Кати мне по плечу чуть не сбил прицел с новой цели.
– Отходим к антенне, там стальной забор, он их задержит.
Мы попятились к стоящей по центру холма высокой антенне, возле которой я пеленговал первый сигнал. Как давно это было, кажется целую вечность тому назад.
Мы заскочили в загороженную антенную зону, и Катя заперла за собой калитку.
– У тебя много патронов осталось?
– Штук пятнадцать.
– Хреново. У меня тоже только десяток болтов. Значит так, если вдруг попрут - лезем на антенну.
Я с сомнением посмотрел на ажурную алюминиевую конструкцию.
– А она нас выдержит?
– Должна. Михалыча держала, а он еще тот боров.
Михалыч, конечно, боров, но наши совместные сотню с лишним килограммов она точно не удержит. Первые мертвые морды уже появились на гребне. Я разрядил пистолет в особо ретивых, и поменял последнюю полную обойму. Есть еще два, но это реально, только застрелиться.
– Давай лезь. Ты легче, залезай повыше, а я ниже устроюсь.
Уговаривать Катю долго не пришлось, она проворно вскарабкалась на антенну, еще умудрилась там как-то укрепиться, и стала отстреливать из арбалета последние болты. Антенна скрипела под ее весом, шаталась, но держалась. Блин, меня она точно не выдержит. Я полез за ней, стараясь держаться противоположной девушке стороне, чтобы хоть как-то уравновесить нашу шаткую конструкцию. Где-то на высоте пары-тройки метров, я понял, что если поднимусь, хоть на пару сантиметров выше, то точно или навернусь сам, или сверну, к хренам собачим весь наш доморощенный высотный эквилибр. Ладно, так тоже не плохо. Я просунул ногу между креплениями, по примеру Кати и достал пистолет. Еще побьёмся. Вид сверху на поле боя открывался просто потрясающий. Вся мертвая полоса была усеяна трупами, забор, повален в двух местах. Мертвяки, не видя нас, потеряли к гребню всякий интерес и праздно шатались по бетонке. Только несколько вскарабкавшись на холм стали водить хоровод вокруг антенного забора, поглядывая на нас, как коты на птичек, усевшихся на ветках деревьев. Я пристрелил парочку испытывающих особый интерес к калитке, остальных, по причине экономии дефицитных патронов, решил пока не трогать. Всё равно на всех не хватит. Я с удивлением для себя отметил, что с момента начала второй волны не прошло и пяти минут. Наш заслон из забора и трех «фишек» зомби смели за считанные мгновения. И вот мы уже сидим на антенне, как вороны на суку и считаем последние патроны и болты.
Послышались автоматные очереди, из-за поворота, неповоротливым бегемотом вылез БТР. Загрохотал его крупный калибр, кромсая на куски толпу ринувшихся к нему навстречу мертвяков. С боков двумя «гусеницами» шли бойцы спецназа, отстреливая сумевших подобраться особо близко к технике зомби. Сплошной огонь прокосил в рядах мертвяков коридор, позволив БТРу стать стальной крепостью поперек провала в заборе. Его башня повернулась к лесу, выкашивая в кустах и радах зомби серьёзную просеку, а бойцы зачистили все, что двигалось внутри периметра. Последних ходунов положили возле нашего забора.