Вирелка дома?
Шрифт:
Удивительно устроен человек: от теплого моря и жаркого солнца , от пышной природы и изобилия фруктов и овощей, я возвращался в холодный , заполярный городок с чахлой растительностью и был этому безмерно рад – я возвращался домой.
Последние сто пятьдесят километров железнодорожного пути до Руднегорска были проложены по голой тундре, при чем дорога порой изгибалась, как вопросительный знак так, что из середины состава был виден локомотив и первые вагоны. Ехали со скоростью не более сорока
Не помню на счет автобуса от железнодорожного вокзала до Руднегорска, но помню, что нас всегда встречал кто-нибудь на легковой машине с папиной работы или его знакомые. Поезд приходил в первой половине дня. Возвращались с отдыха обычно в двадцатых числах августа, когда погода в мурманской области была еще совсем приветливая, а солнце ярким и теплым.
Во дворе мальчишки играли в футбол, а тут мы подъезжаем к подъезду на машине. Пацаны обступают машину, наблюдая как мы выгружаемся. Я выхожу из автомобиля во всем новом: серенький чешский костюмчик, брюки-дудочки(мама за ним стояла в московском ГУМе полтора часа), новые коричневые ботинки, весь такой загорелый и подросший за лето( папа потом измерил дома возле дверного косяка- плюс десять сантиметров после последней отметки). Ребята слегка смущены моим внезапным появлением и модным видом, а я завидовал им, что они стоят в простой, дворовой одежде, в которой можно играть в футбол и бегать по крышам сараек, бороться на песке и с разбега прыгнуть в глубокую лужу, чтобы было больше брызг.
Наспех пожав всем руки, я быстро сбегал домой, переоделся в нормальную, по моим критериям, одежду, и уже как полноценный член нашего дворового братства вылетел во двор. Пацаны расплылись в одобрительных улыбках. Коля-Калина, неизменный капитан нашей малышовой футбольной команды, в знак особого расположения, дал мне пробить одиннадцати метровый удар. Лихо разбежавшись, я с упоением пыром вколотил мяч в ворота команды из соседнего двора. Играли "малыши-на-малыши".
Это выражение, конечно же, изобрел Калина, со своим вольным обращением с русским языком, еще в дошкольные годы, но даже когда мы учились в пятых-шестых классах, старшие ребята продолжали по привычки называть нас "малышами".
В нашем доме было две команды: взрослая – ребята от седьмого класса и старше и наша, малышовая, то есть от дошколят до шестого класса включительно.
Так как у Калины был старший брат Федя-Фэд, то он учил его всей замысловатой науке игры в футбол. Откуда Фэд все знал и умел мы не задумывались— ведь он был старшим, да еще и "королем" нашего двора. Ну а Колька уже учил меня и других пацанов. Слово "пацаны" было повседневным в нашем лексиконе и широко использовалось по всему Руднегорску. В старших классах из разговора оно незаметно исчезало и в обращении заменялось на более привычное к современному языку "ребята".
Обычно
– Рука!– орали одни,
– Не было! Это было плечо!– традиционно оправдывался провинившийся,
– Не ври, вон у тебя отпечаток от меча на руке, – хором доказывала заинтересованная в штрафном команда.
Деваться не куда – доказательства игры рукой были не опровержимые. Назначался штрафной удар. Кто будет бить? Желающих – вся команда.
– Куда ты лезешь, ты уже два раза сегодня бил,
– А ты за то подавал угловой и выбрасывал аут,
– Я тоже хочу пробить штрафной, – робко влезал в спор взъерошенный мальчишка,
– Да ты и играть-то не умеешь, радуйся, что тебя вообще взяли!– с жаром ополчались на очередного желающего
– А я тогда забираю мяч и ухожу домой, – обиженно заявлял владелец мяча.
Да, это была правда – мяч был его и, скрипя зубами, все соглашались, что штрафной будет бить он.
Мы уже в младших классах умели делать обманные движения с мячом, у нас это называлось "водИться":
– Ну что ты там вОдишься,– или
– ХорОш водиться!
Это означало, что кто-то долго ковыряется с мячом, вместо того, чтобы отдать пас. С тактикой все было не так гладко: в основном толпой бегали за мечом и кто-то всегда торчал в офсайте. Офсайт судили только совсем явный:
– Ну что ты там опять в "овсе" пасешься?!
По правилам пробивали угловые, стараясь забить мяч в ворота соперника головой и это иногда получалось.
Еще в ходу было выражение "кувАться", в смысле – подковать, ударить по ноге вместо мяча.
– Ну ты чё куёшься? Щас как дам по скуле!
– Рыжего не берите к себе в команду – он постоянно куётся.
Мы на перечет знали любителей лупить по ногам и старались их в игру не брать, но если у кого-то из них был свой, настоящий кожаный мяч, то приходилось жертвовать своими ногами, лишь бы поиграть настоящим футбольным мячом.
Не смотря на то, что нас причисляли в категорию "малышей", мы знали что-такое удар "сухой лист" (через много лет его стали называть удар"шведкой или шведой") и умели им бить, а так же удар "подъемом" и "щечкой". Уже в четвертом классе у нас во дворе было не прилично бить пЫром (носком ботинка), а удар "щечкой" мы называли "щёточкой".
Сознательной грубости в игре почти не присутствовало (в отличии от современного футбола), наверное и из-за возможной перспективы получить по морде в ответ на жесткий фол.
Самым большим любителем дворового футбола конечно же был Коля-Калина. Он же был и ярым патриотом нашей дворовой команды. Ему постоянно нужно было доказать мальчишкам из других дворов, что наша команда лучше, поэтому он часто ходил по дворам соседних домов и договаривался о меж дворовых матчах в футбол "малыши на малыши".
Колька хорошо играл, у него был отличный удар "сухой лист", но он страшно любил "водИться"или финтить. Выписывая неимоверные для нашего возраста финты, он рвался сквозь толпу из четырех игроков соперника, ни при каких условиях не желая отдавать пас. Его бесконечно били по ногам, на что он очень ругался, а бывало и давал в лоб обидчику.
Калина слыл среди нас авторитетным игроком и всегда на игры с другими дворами назначался капитаном нашей команды, при чем он сам себя и назначал, но мы не возражали.