Виват, Королева!
Шрифт:
— Это потрясающе…
Вера с упоением рассматривала картины, висящие на стенах, старинные статуэтки и вазы, расставленные как экспонаты, по всей квартире. Хотя, правда, квартирой это было трудно назвать — это был самый настоящий музей, собранный и восстановленный собственными силами и средствами.
Гостиная была совмещена со столовой и занимала огромную площадь, на которой Мишка выглядел так идеально подходящим во всю эту антикварную атмосферу. Он совершенно спокойно крутился на кухне, доставая небольшие, аккуратно расписанные чашки вместе с блюдцами, расставлял их на столе, следил
— Верунчик, я заварил такой обалденный жасминовый чай, настоящий, сам из Китая вез, специально для тебя… Или ты пьешь кофе, я что-то не спросил?
— Я буду чай, спасибо.
— Как твоя бошка, ценитель чая? — Артем рухнул на здоровый диван, утягивая за собой девушку, которая едва успела пикнуть, — Что врачи говорят?
— А что они говорят? Говорят, что жить буду, а в остальном — ерунда. И не из такого говна выбирались, — Мишка кинул многозначительный взгляд на Артема, а потом, поставив чашки на небольшом столике перед диваном, улыбнулся Вере, — Что-то в тебе изменилось или мне кажется?
— Не знаю, — она улыбнулась в ответ, поднимая чашку вместе с блюдцем со стола, — Тебе виднее.
— Вы такие приторные, что мне сейчас плохо станет, — Мишка плюхнулся напротив, в кресло, держа в руке большую хрустальную пепельницу, — Избавьте меня от этого.
— Может тебе в санаторий, на недельку, другую, или на базу, в Луневку, я договорюсь с Лехой, он тебе врача какого-нибудь прикомандирует, посмотрит там за тобой, пока ты будешь восстанавливаться.
— Да ну, — Зимин отмахнулся, задирая очки на макушку, — Нам сейчас некогда расслабляться. Ты в курсе, что Гордеев предложил свою землю под застройку? Поэтому нас заморозили.
— А что блять с это землей не так? Нам дали добро, так какого хера теперь?
— Вся та территория принадлежит окружному совету, у них были совсем другие планы на этот участок…
— И что теперь? Ласкарь сам подписывал бумаги, своей рукой, он, что не знал, чья земля? — Артем достал из кармана джинс пачку сигарет и откинувшись на подголовник, закурил, — Мне похуй, правда похуй. Знчит я сам лично пойду в администрацию и буду решать этот вопрос. Гордеевская земля его личная собственность…
— В том то блять и дело. Что сподручнее сейчас переписать все на него, и администрация сейчас будет делать все, чтобы не допустить стройку на объекте. Но Ласкарь не даст, потому что если приют поставят не на городской земле, он с этого тогда ничего не поимеет. Марченко сказал, что он направил анонимную встречную жалобу в Прокуратуру, ждем ответа.
– Ну, сука, ты посмотри, без мыла в жопу лезет, — Исаев затушил окурок и одним глотком выпил весь свой чай, — Не так, так блять с другой стороны, что за человек, пидор.
— Вера, — Мишка снова улыбнулся, переводя взгляд на девушку, — У меня, кстати, пирожные есть, будешь? И фрукты. Может по шампусику бахнем?
— Даже не знаю, — она пожала плечами и посмотрела на Исаева.
— Я за рулем, ты как хочешь.
— Давай Вер, за мое здоровье, — Мишка подначивал, всячески заговорщицки подмигивая.
— Хорошо.
Одним бокалом как обычно не обошлось. Продукты, которые Вера с Артемом принесли больному пошли на закуску. И к вечеру,
Когда закончилась первая бутылка шампанского, в ход тут же пошла вторая. Исаев по этому поводу крайне возмутился и решил не отсиживаться в стороне, достав себе из серванта бутылку виски. А к вечеру, когда уже было настолько весело, что больной даже забыл о своей травме, подтянулись все остальные — Ваня, Андрей с Софой.
Вера наблюдала за всем этим громким бедламом и ощущала, как же все-таки хорошо, как тепло и приятно на душе ощущать какую-то невидимую, но очень сильную нить с этими людьми. Такая большая, шумная семья, которая в каком угодно состоянии ходит строго по часовой стрелке в квартире, чтобы не нарушить антикварный паркет. Все об этом помнили и Веру это очень забавляло.
— Ну что, сильно тебе попало вчера за твою авантюру? — Зимин чуть завалился в Верину сторону, чокнувшись с ней стаканом, — Ты главное сильно близко к сердцу все не принимай, это он только с виду такой грозный, а как тебя рядом нет, так сразу: «Вера то, Вера это». Таким тошнотиком стал, ей Богу.
— Я сама виновата, — Клинкова грустно улыбнулась, снова бросив взгляд на балкон, — Столько раз зарекалась не скрывать от него ничего и снова в ту же лужу. Он не заслужил того, что произошло.
— Ванёк тоже отхватил ни за что, — Зимин сосредоточенно закивал головой, — Ты вообще как, определилась?
— С чем? — девушка подняла на Мишку вопросительный, заметно осоловевший взгляд.
— Ну, с кем ты? Тёмыч или Ванёк? Ты, это самое… Я все понимаю, Вер, и хорошо к тебе отношусь, но в кошки-мышки с парнями играть не надо…
— Иди в задницу, а, — заверещала Клинкова, отталкивая привалившегося к ней Зимина, — Ты скотина, а.
— Да ладно, ладно, я же шучу, — мужчина рассмеялся, притягивая девушку обратно, — Я ж не слепой, вижу, что у вас любовь-морковь, ты молодец, правда. Скажу тебе по секрету, если бы не Тёмка, я бы за тобой приударил, — мужчина подмигнул и снова расхохотался.
— Ну, тебя, — Вера тоже улыбнулась, замечая, как с балкона возвращаются Исаев с Ваней. «Фонарь» Сахнова можно было увидеть с улицы и Веру чуть заметно передернуло, когда Исаев похлопал друга по припухшей щеке.
— Друзья, — начал он, когда все расселись по своим местам, — Э, пацанва, — он громко свистнул, когда Андрей, отвлекшись на Софу, не обратил на него внимание, — Мужики. Моя семья. Моя опора и моя защита… Честно признаюсь, если бы не Вера, я бы наверно сегодня не сказал того, что хочу сказать, — Артем встал на своем месте, возвышаясь над столиком, — В том, что произошло — моя вина, парни. Я уже просил прощения у Ваньки, теперь прощу прощения у Андрея и Софы. Испортил, не испортил праздник, решать вам, но… Я очень рад, правда рад, что все так получилось, что вы решили пожениться, что вы, наконец, нашли в себе силы признать эту слабость в виде друг друга. Я прошу прощения за то, как себя повел и хочу еще раз поздравить вас с вашим торжеством. Пусть ваша совместная жизнь будет долгой, дети здоровыми, а я никогда больше не буду узнавать важные события последним, засранцы.