Власть книжного червя. Том 3
Шрифт:
– Теперь, когда боги и люди признали тебя моей дочерью, я дарую тебе это кольцо, Шарлотта. Поздравляю тебя.
– Отец, я вам очень благодарна.
Шарлотта радостно погладила кольцо с красным фей камнем, которое теперь находилось на её среднем пальце левой руки. Сильвестр поднял голову, взглядом давая мне понять, чтобы я продолжала, поэтому я кивнула и благословила Шарлотту.
– Да благословит тебя Богиня Земли Гедульд, Шарлотта.
С этими словами красный свет благословения выстрелил из моего кольца в неё. По правде говоря, эти благословения оказались тяжелее, чем все остальные, мне
По словам Фердинанда, мои эмоции оказывали значительное влияние на мои благословения, к лучшему или к худшему. Если бы я не сдержалась, то подсознательно дала бы Шарлотте гораздо более сильное благословение, чем другим благородным детям. Такой фаворитизм был неприемлем для Главы храма на церемонии крещения, поэтому мне пришлось потратить кучу времени, чтобы научиться контролировать себя.
Мое обучение, очевидно, было успешным, поскольку я в конечном итоге дала ей благословение, которое не особо по силе отличалось от тех, которые получили все остальные. Я внутренне вздохнула с облегчением.
На этот раз Шарлотта влила ману в свое кольцо, и плавно колышущийся пушистый красный свет поплыл в мою сторону, когда она поблагодарила меня за благословение. Толпа дворян захлопала в ладоши, и таким образом закончилась церемония крещения моей младшей сестры.
– А теперь мы вознесем молитвы богам и посвятим им нашу музыку.
За церемонией крещения последовало представление обществу или же как он назывался еще зимний дебют. Мы радовались вхождению детей в благородное общество, молились, чтобы боги продолжали обеспечивать им их божественную защиту, пока сами дети играли на харшпилях и пели посвященные богам песни.
Посреди сцены поставили кресло, и, как и в прошлом году, первыми выступили дети из семей низшей знати. Я называла имя, и вызванный ребенок нервно подходил и садился. Затем их учитель музыки с краткими словами ободрения вручал им их харшпиль.
В конце каждого выступления я говорила одно и тоже: “Ты хорошо поработал. Боги, несомненно, радуются.” Затем я вызывала следующего ребенка, непрестанно потея при мысли о том, что случайно перепутаю их имена или порядок, в котором они должны были выступать.
– Шарлотта, — наконец позвала я. Как дочери эрцгерцога, ее выступление было последним. Она села в кресло, взяла свой харшпиль и приняла правильную стойку для игры.
О, а она хороша. Это моя младшая сестренка!
В отличие от Вилфрида, который едва успел научится самой малости, после того как пропустил годы отведенные на подготовку к этому событию, Шарлотта явно отнеслась к своим занятиям довольно серьезно, как и положено дочери эрцгерцога. Она играла очень хорошо, и мне, как ее старшей сестре, нужно было продолжать упражняться, чтобы не отстать от неё.
– Ты сегодня очень хорошо поработала, — сказала я. — Боги, несомненно, радуются.
– Спасибо.
С этими словами Шарлотта спустилась со сцены, положив конец зимним дебютам. Фердинанд произнес заключительные слова, и мы вместе вышли из большого зала.
– Фердинанд. Миледи. Мы должны переодеть вас обоих пока происходит церемония Дарения, — сказала Рихарда.
Наша
После церемонии будет объявлено, когда студенты должны будут уехать в Королевскую академию, поэтому в настоящее время моими рыцарями-гвардейцами были Дамуэль и Бригитта.
– Вы все, двигайтесь быстрее! — Рявкнула Рихарда, быстро шагая вперед, заставляя Дамуэля и Бригитту почти бежать по коридору. Я заставила Лесси перемещаться быстрее, чтобы не отстать от них.
Мы вошли в комнату и обнаружили, что Оттилия уже ждет меня с одеждой наготове. Они с Рихардой сняли с меня церемониальную рясу верховного епископа, а затем переодели в одежду преимущественно красного цвета.
– Ну же, Миледи. Поторопитесь.
Как только мои волосы были приглажены и заново уложены и моя шпилька для волос была вставлена обратно, Рихарда практически выгнала меня из комнаты. Я села в своего верхового зверя и «помчалась» в залу для пиршеств, где должен был пройти обед.
– Вы прекрасно справились с ролью Главы храма. Леди Шарлотта вне себя от радости, — похвалила меня Рихарда. Именно из — за этого в столовую я вошла с глупой улыбкой на лице.
Церемония вручения даров была завершена, и все ждали моего прибытия.
– Прошу прощения за опоздание — сказала я, садясь за стол.
– Не беспокойся, Розмайн. Это ведь Шарлотта так отчаянно умоляла тебя быть той, кто благословит ее во время крещения. Подготовка к этому оказалась тяжким испытанием, не так ли? — спросила Флоренция с доброй улыбкой, явно одобряя мои усилия.
– Вовсе нет. Я сделаю все, чтобы удовлетворить просьбу моей дорогой сестренки, — ответила я с улыбкой присущей высшей дворянке и покачала головой.
На самом деле это действительно было тяжелым испытанием — настолько тяжелым, что я чувствовала себя полумертвой во время церемонии. Но, тем не менее, я вложила в это все свои силы, чтобы заслужить похвалу и уважение моей милой младшей сестры.
– Ты была превосходным главой храма, Розмайн. И такой прелестной, — сказала Шарлотта, ее глаза цвета индиго сияли от восхищения. — Я надеюсь когда-нибудь стать такой же, как ты.
Да! Вот чего я и хотела! Мой тяжелый труд был вознагражден!
После обеда мы вернулись в большой зал, чтобы начать зимнее общение. Именно там мы обменивались формальными приветствиями со взрослыми аристократами.
Я пропустила общение в прошлом году: излишне сильное благословение во время моего дебюта привело к тому, что ужин и церемония вручения подарков поменялись местами, а затем меня побыстрее удалили подальше, прежде чем дворяне смогли пообщаться со мной. В этом году, однако, мое присутствие было обязательным; мы, трое детей эрцгерцога, должны были ходить по залу вместе, чтобы показать другим дворянам, что, несмотря на все, что сделал Вилфрид, между нами не было никакого раздора.