Властитель свободы
Шрифт:
****
Джин не сразу заметила — в конце концов, плач отнял у нее много сил, — но за этот вечер атмосфера в амбаре изменилась. Несколько сцен еще шли, но прежнее ощущение предвкушения исчезло. В зоне общения блестевшие от пота сабы сидели на одеялах или ковриках у ног Домов. К удивлению Джин, оказалось… приятным… быть одной из них. Кто бы мог подумать, что Мисс Деловитость понравится сидеть на земле между коленями мужчины, пока он кормит ее вкусненьким со
Хммм. Может, подчинение удовлетворяет какую-то внутреннюю потребность в женщине? Или, может … Она покачала головой. Не лучшее время для психологической экспертизы, хватит изучать происходящее.
Она согласна — пока согласна, — что Аттикус не стремился унизить ее, скорее, указывал ей ее место.
Место, где она чувствовала себя в безопасности. Чувствовала, что о ней заботятся. Разве не этого все хотят?
Когда он остановился погладить ее по голове, она заметила, что его тарелка пуста. Грациозно поднявшись — и гордясь тем, что ей удалось при этом не споткнуться, — она забрала у него блюдо.
— Могу я принести тебе еды или кофе, или что-то еще?
Наградой была его улыбка.
— Ты быстро учишься, милая. А сейчас представь, что ты в армии, и добавляй «Сэр» в конце предложения, когда разговариваешь с Домом. Так будет вежливо.
Боже милостивый, она видела, что бывает с невежливыми сабами. Ксавье связал Таню в центре амбара. Привязанная за волосы к свисающему железному крюку, она стояла и смотрела, как все остальные веселятся. Через некоторое время другой Дом о свободил ее, заставив ползать за ним, пока он разговаривал с другими Домами.
— Да, Сэр, — мягко сказала Джин, заработав еще один теплый взгляд.
— Очень хорошо. Я больше ничего не хочу, но спасибо.
Она выбросила бумажную тарелку и вернулась, рассчитывая снова сесть у его ног. Вместо этого он усадил ее к себе на колени, рассмеявшись, когда она вздрогнула. Завтра ее попка будет ужасно болеть.
— Аттикус, — Логан кинул ему тюбик, — я держу эту штуку под рукой для моего Рыжика.
— Спасибо, — Аттикус поднял Джин на ноги. — Наклонись, детка.
— Что? — Может, он несерьезно? Тут вокруг люди и…
Он слегка двинул подбородком.
О нет, он типа отдает ей приказание. Ее лицо вспыхнуло, но она повернулась. В конце концов, все видели ее попу и раньше, только не… не так. Ее колени задрожали, когда она наклонялась.
Не колеблясь, Аттикус задрал ее кожаную юбку и намазал лосьоном ягодицы, которые немилосердно жгло.
Оу!
Мозолистые пальцы — не самое приятное ощущение на нежной коже. Даже охлаждающий гель не спасал. Было больно. Она попыталась отодвинуться, и он моментально остановил ее, схватив за юбку.
— Хорошая попытка, — его рука не остановилась, мучительная пытка продолжалась, пока он не остался полностью удовлетворен. Бросив тюбик Логану, он усадил Джин себе на колени.
— Знаешь, мне до сих пор больно, — буркнула
— Ага, — он обхватил руками ее лицо и держал так, пока требовательно целовал ее в губы, пока переплетал язык с ее языком, пока брал все, что она могла ему предложить. Когда он поднял голову, она забыла про больную попку.
— Насчет боли, — он нежно провел бородой по ее щеке, — от этого лосьона синяки быстрее исчезнут. От боли он не помогает, потому что не содержит анальгетиков.
— А есть смысл уменьшать боль? — спросил Логан. Он потянул Бекку за волосы и жестко улыбнулся: — Если я отшлепаю негодницу, я хочу чтобы после этого у нее болела попка.
Бекка сморщила нос, но потерлась щекой о его пальцы. Похоже, она совершенно не чувствовала себя жертвой насилия.
«Я так рада, что в ее отношениях царит любовь. Никто не заслужил этого больше Бекки».
Не особо прислушиваясь к разговорам вокруг, Джин прильнула к Аттикусу. Ей уже очень давно ничто не казалось таким правильным. Наслаждаясь этим ощущением, она неспешно оглядела амбар. В одном углу продолжалась порка флоггером, и ей понравилось, как Дом использовал дверцы в стойло для того, чтобы приковать к ним сабу. У задней стены…
О. Боже. Джин напряглась.
На виду у всех Дом усадил свою женщину на кожаные качели, развел ее ноги в стороны, приковал их цепями и начал яростно ее трахать. Вау. И она еще считала секс в походе с Кайли каким-то извращением.
— Проблемы, зверушка? — спросил Аттикус. Он проследил за ее взглядом: — А, — его глаза стали ярко-синими, он внимательно изучал ее. — Если бы я сейчас проводил сцену, я бы тоже поднял тебя в воздух, но использовал бы только веревку для подвешивания, — он слегка улыбнулся. — Ты была бы голой, чтобы ничто не мешало моим рукам. Чтобы я мог прикасаться к тебе, где мне захочется.
Ее бросило в жар, словно кто-то выкрутил обогреватель на максимум. Она посмотрела на ту пару снова. Подвешивание за веревки — без качелей? Беспомощно раскачиваться в воздухе? Связанной?
— Нет. Ни за что. Никогда, — никогда, никогда, никогда. Если он напортачит хоть с одним узлом, она окажется на полу.
Он прищурился, оглядывая ее лицо, плечи, руки.
— Нужно очень сильно доверять человеку, чтобы позволить себя связать и подвесить. Может, поэтому мне так нравится это делать.
От одной мысли ее бросило в дрожь. Она почувствовала, что трясет головой, даже когда она попыталась легко сказать:
— Полагаю, секс — это просто приятное дополнение?
Он не ответил, но его лицо осветила улыбка.
Этот Дом мог заполучить женщин везде, где бы ни оказался. Думая об этом, она становилась еще более неуверенной в себе. Она отогнала мрачные мысли. Она красивая, умная и милая, с хорошей фигурой. Образованная. С работой. Она не должна казаться себе ущербной, потому что ее «свидание» этой ночью было зашкаливающим по шкале сексуальности.