Влюбись в меня себе назло
Шрифт:
Когда я высказала свою догадку вслух, Крылосов заявил решительно:
– Едем! Если они там, мы найдём их.
Мама достала сотовый телефон.
– Надо вызвать такси.
– Не надо, - возразил Лёха.
– Я видел у своего дома мамину машину, поедем на ней, а то вдруг таксист откажется спускаться к морю.
Он также отверг предложение мамы поехать с нами.
– Вам лучше остаться дома. Девочки могут вернуться, тогда вы нам сообщите. Мы тоже будем держать вас в курсе.
Не отпуская моей руки, он потянул меня за собой, и мы быстрым шагом заспешили к его дому. Оставив
– Э-э! У тебя же нет прав!
– вспомнила я внезапно.
– Мама разрешила тебе сесть за руль?
– Я давно езжу, мама не возражает, не волнуйся ты так: я соблюдаю правила, полиция нас не остановит, мы поедем по объездной дороге, - успокоил меня парень.
– Всё будет хорошо, мы их обязательно найдём.
Глава XX X
Ехать было недалеко, всего каких-то минут пятнадцать-двадцать. На дороге машин было мало. Однако, достигнув прибрежного посёлка, заметили, что становится всё темнее и темнее. Сгущавшаяся быстро вечерняя тьма наши поиски затрудняла. В потёмках ориентироваться сложнее. И няшкам страшно, если они где-то одни.
Мы осторожно, на маленькой скорости спустились по хлипкой дороге от поселения к морю и остановились на поляне, на которой разводился моим классом костёр почти около двух месяцев назад.
Остановившись, долго и продолжительно посигналили, не выключая фар. Потом вышли и огляделись. При слабом лунном свете морская гладь казалась спокойной, едва колеблющейся, а волны изредка и неспешно набегали на берег и убегали. Кругом было тихо, лишь рокот двигателя машины тревожил сонную тишину.
Ещё раз погудев с минуту, Лёха взял ручной мощный фонарь, выключил мотор и закрыл машину. Мы направились к огромным камням, похожим на скалы. Пришлось идти минут десять. Только на первый взгляд казалось, что они близко, на самом деле расстояние до них было значительным. Шагая вдоль берега, мы не переставали кричать близняшек по именам. Но никто не отзывался.
До первого камня добрались довольно легко, оглядели со всех сторон. До второго идти было уже труднее: ноги вязли в мокром песке и щебне. Достигнув его, мы поняли, что нет смысла двигаться к третьему, последнему в ряду. Если бы девочки там находились, они бы откликнулись. Мы так орали и махали мощным фонарём, что невозможно не услышать и не увидеть. Тем более до камня нужно было шагать по щиколотку, а то и по колено в холодной воде.
– Давай поищем на берегу, - предложил Лёха.
– Может, они заблудились в береговых кустарниках? Не падай духом, Женечка, мы будем искать их, пока не найдём.
Меня уже начало трясти от страха и отчаяния. Надежды найти сестрёнок оставалось всё меньше и меньше. Куда же они запропастились?
– билось в мозгу в бессилии. Крылосов вдруг выключил фонарь и обнял меня свободной рукой, прижал к себе, унимая мою дрожь.
– Мы сейчас выберемся, где посуше, - сказал твёрдо.
– И начнём звонить во все инстанции: МЧС, полицию, на станцию скорой помощи, всем знакомым... Соберём людей и будем искать девчушек, пока не найдём! Может, они правда в той деревне, где вы семьёй рыбачили, не здесь? И отец уже нашёл их.
В голосе
Я вздрогнула.
– Ты слышал?
– шёпотом спросила у Лёхи.
– Ничего не слышал!
– тихо откликнулся он.
– Кто-то из няшек меня позвал!
– Тебе показалось, - не поверил Крылосов.
– Это плеск воды.
Но до моих ушей снова долетел жалобный зов "Енечка, мы тут!" Уловил его и Лёха, хотя крик был очень слабым. Теперь уже понятно стало, идёт он со стороны третьего камня.
– Они там!
– закричала я и бросилась к воде, окружающей каменную глыбу.
– Постой! Не лезь, вся вымокнешь, я сам!
– крикнул парень.
Только меня было не остановить. Решительно влетела в воду, не замечая её обжигающего холода. Крылосов догнал меня через несколько метров, но заставлять выйти на берег было уже поздно, так как мои ноги в спортивных тапках, в которых я танцевала "Бабушкину юность", изрядно промокли. Да он и не стал этого делать, видно, почувствовал моё нетерпение. Вместо этого взял крепко за руку и зашагал рядом, хлюпая мгновенно намокшими кроссовками.
Фонарь включил, когда добрались до камня, оказавшегося вблизи четырёхметровой в высоту скалой с крутыми выступами. Но девочек на скальных выемках не было. Неужели нам обоим почудился детский голосок? Или это и вправду было плескание воды - игра природы? Не может быть! Мне не хотелось признавать, что мы ослышались.
– Анечка! Юлечка!
– тихо позвала, затем, прочистив горло, крикнула во весь голос: - Девочки, где вы? Ау! Откликнитесь!
– Мы здесь!
– послышался жалобный плач то ли из глубины скалистой громадины, то ли сверху.
Не сговариваясь, задрали головы, надеясь увидеть няшек на макушке каменистой махины. К нашему разочарованию, вверху было лишь тёмно-серое небо с редкими звёздами и больше никого. Даже после того, как Крылосов запустил свет яркого фонаря, никто там не появился. Но плачущий голосок мы явственно слышали. Он не мог быть обманом природы. Значит девочки где-то на одном из выступов, может с другой стороны скалы, догадались мы.
Принялись обходить каменный массив. Старались уже не торопиться, чтобы не попасть в яму и не окунуться с головой, здесь могут быть глубокие места. Наконец, достигли обратной стороны скалы. Там, в узкой расщелине, увидели дрожащих, прижавшихся друг к другу близняшек. Луч фонаря высветил их зарёванные, грязные мордашки.
– Енечка! Ты нас нашла!
– взвыли они в один голос и зарыдали навзрыд.
Моё сердце чуть не остановилось от радости и облегчения. Я бросилась к ним и, конечно же, угодила ногой в ямку и шлёпнулась на коленки, оказавшись почти по пояс в воде. Лёха помог мне встать. Мои сестрёнки заревели ещё сильнее. Неожиданно для самой себя, ударилась в слёзы и я с ними. Поднялся громкий рёв.
– Хватит! Замолчите! Прекратите реветь!
– вдруг рявкнул Крылосов.
– Развели сырость! Тут и так воды полно! Утонем ещё!