Влюбленная в сладости
Шрифт:
И что интересного может быть у крепостной стены?
– Лестница! Видите, тут лестница. Можно забраться на стену, оттуда чудесный вид!
Ночью?! Темно же!
– Да, город, как на ладони. Весь в огнях.
Великий дракон, они все полезли наверх, по обледенелым ступеням.
– Милли! Ты чего? Боишься?
– Что я там забыла...
– Красиво же, правда! Давай, тут совсем не скользко!
– Да оставьте ее, ей живот мешает, - послышалось сверху.
Я не поняла, кто это сказал, но насмешка подстегнула меня, как плеть. Кровь
– Милли! Иди сюда! Смотри, как красиво! Да не бойся, лезь, тут невысоко. Держись за стену.
И как я забыла о водопаде? Позже, вспоминая этот момент, я не могла поверить, что полезла в пространство между зубцами, наплевав на здравый смысл. Город и вправду красив.
А потом кто-то толкнул меня в спину, руки скользнули по каменной кладке, я не удержалась и упала. Вперед, прямо в ров.
= 17 =
От природы у меня крепкие нервы. Нелли падала в обморок и от боли, и от страха, а я только стискивала зубы покрепче или орала, срывая горло. Вот и сейчас не повезло провалиться в беспамятство. Я ощутила каждое мгновение своего полета в пропасть, даже успела мысленно попрощаться с близкими.
Для начала я больно ударилась туловищем о край каменной стены, потом об него же стесала щеку. Зимняя одежда смягчила удар, защитила, как и высокий снежный сугроб, в который я свалилась. Если бы на этом и закончилось!
В снегу я не удержалась, покатилась дальше, в ров: где-то просто сползала, где-то переворачивалась, путаясь в одежде. Вода во рве, к счастью, замерзла, иначе я утонула бы. Плавать я умела, но после такого падения, да в тяжелой одежде и с подолом на голове, никто не выплыл бы. Еще меня подбрасывало, и пару раз я чувствительно приложилась головой.
Где-то далеко кричали мое имя, а я молчала, все слова намертво прилипли к глотке. В голове мелькали картинки: Крис и Нелли, Лаки и, отчего-то, принцы-близнецы.
А потом - хрясть!
– и бедро пронзила такая острая боль, что я взвыла, хватая ртом воздух. Скатившись, я напоролась на крепкую ветку, да так, что она проткнула мне ногу насквозь.
Правда, про ветку я потом узнала, а в тот момент вопила от боли, не могла пошевелиться и была уверена, что мне оторвало ногу. В тот момент больше всего на свете я мечтала потерять сознание, чтобы ничего не чувствовать. Как бы ни так!
Все болит, пошевелиться не могу, по ноге течет что-то теплое, во рту соленый привкус крови. А еще холодно и страшно! И страшно не только потому, что могу умереть в любой момент, а потому что помню - меня толкнули в спину. И, возможно, никого не позовут на помощь.
– А-а-а! Помо...
– Я захлебывалась, мне не хватало воздуха.
– А-а-а!
– Тише, тише! Сейчас!
Кто-то появился рядом, наклонился надо мной, дотронулся.
– Великий Дракон!
– И пара крепких словечек, которые леди не может повторять даже мысленно.
– Миларес? Милли...
Мужчина
– Нога, нога...
– Я хныкала, из глаз текли слезы, но при скудном освещении фонарей смогла рассмотреть мужчину.
– Ла-а-арс?..
– Дэнис, - коротко ответил он.
– Милли, лежи смирно. Постарайся не шевелиться. Сейчас будет полегче, и я посмотрю, что с ногой.
Боль отступала. Дэнис - маг, как и Ларс. Дэнис - причина всех моих бед. Какая ирония судьбы!
– И ты опять лезешь мне под юбку...
– пробормотала я в полубреду.
– Дэ-э-эн... Только не целуй меня больше...
– Если шутишь, значит, все не так плохо, - ответил он и крикнул кому-то: - Сюда! Носилки, скорее!
– Милли! Дэн, что с ней?!
О, а вот и второй братец. Я уже медленно отключалась, видимо, вместе с обезболивающим заклинанием получила и сонное, но Ларса узнала по голосу.
– Видишь, как ветка прошла? Сейчас вынимать нельзя, она умрет от потери крови. Нужен лекарь-маг, срочно.
– Уже ждет. Да где носилки?!
– Ларс, успокойся, с ней...
И наступило блаженное беспамятство.
К счастью, весь период лечения я благополучно проспала. Лечебная магия не всесильна, но профессионал может ускорить сращивание и заживление тканей, убрать из их структуры вредные вещества. Когда я очнулась, раны на бедре уже не было, и ссадин на лице - тоже. Однако я потеряла много крови, и вставать до полного выздоровления мне запретили.
Первым делом я прислушалась к ощущениям - нигде ничего не болит. Всхлипы? Рядом с кроватью на стуле сидит Нелли и плачет, закрыв лицо руками. Я хотела позвать ее, но во рту так пересохло, что язык с трудом ворочался. Получилось только:
– Ы-ы-ы...
– Милли!
– Нелли вскочила, заметалась по комнате.
– Воды, да?
Я кивнула. Под одеялом что-то зашевелилось, и Лаки высунула мордочку, лизнула меня в щеку.
«Напугала...» - пожаловалась она.
«Прости, маленькая».
– Она проснулась!
– крикнула Нелли, приоткрыв дверь, и подошла ко мне со стаканом воды.
С ее помощью я жадно напилась и опустилась на подушку. Да, ничего не болело, но слабость такая, что нет сил даже сидеть.
В комнату влетел Крис, в порыве опустился на колени возле моей кровати, взял меня за руку и прижался к ней щекой.
– Милли, сестренка...
– Да жива же, жива, - попробовала улыбнуться я.
– Ты могла сломать шею! Ты могла разбиться! Милли, зачем... ну зачем?!
– Крис, не надо, - попросила Нелли.
– Главное, все обошлось.
– Да, да... Ты права. Прости, Милли. Я послал за лекарем, скоро он придет.
Да я и не думала обижаться. Как же хорошо! Нет, конечно, плохо лежать в кровати после такого. Непонятно, как это вообще произошло. Но как же хорошо, что Крис и Нелли рядом!
– Я вас люблю, - прошептала я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
– Сильно-сильно.