Вмешательство извне
Шрифт:
– Не думал, что мы сможет так просто от него отделаться, – пробормотал Наполеон. – Однако, пока мы с ним не покончим, дальше не продвинемся.
– Что он делает? – тревожно спросил Мэтт, смотря вниз – червь уже прекратил корчиться и реветь. Сейчас он «смотрел» вверх, на беглецов. И от его мрачного угрожающего взгляда мурашки пробегали по спине. А затем он разинул пасть. – Так, он точно что-то задумал…, – и в ту же секунду воздушный поток ураганной силы с мощным и диким свистом устремился вниз, прямо в чудовищную пасть монстра, увлекая за собой Регентов, и не давая им возможности улететь!
– Я знал, что это было
Шестьсот метров…
«Чёрт! Как же победить эту махину?» – выпалил Мэтт, которого уже одолевал страх.
Пятьсот метров…
«Червь – такая же защитная программа ящера, как и тьма со щупальцами… Надо найти контрмеру», – прилетел в ответ мысленный голос Хагглза.
Четыреста метров…
Над десятикилометровым червём свирепствовал ураган небывалой мощи. Казалось, что чудовище заглатывает сами облака, втягивая в себя воздух! Да так оно и было – они стремились к эпицентру, глазу бури, отовсюду, закручиваясь в колоссальную воронку!
Триста метров…
«Но если против тьмы мы использовали свет, что против червя… Что ему противоположно?..» – лихорадочно размышлял Наполеон, уже почти поддавшись страху. «Какая дурацкая смерть – в брюхе гигантского червя-пылесоса!»
Двести метров…
«Противоположность червю… Не так – чего они бояться? Кто их враг?» – продолжал мысль Шэгон, кувыркаясь в воздухе. Неимоверная пасть уже была совсем близко.
Сто метров…
«Птицы! Птицы едят червей!» – бросил в ментальное поле Хагглз, и Регенты предприняли единственное, что пришло им в голову…
Свет дневной внезапно померк, заслонённый исполинской тенью. Воронка торнадо рассеялась в тот же миг, сбитая чудовищно мощным потоком ветра, поднявшим внизу, на земле, целую пылевую бурю, почти скрывшую из виду червя… Регенты оказались свободны и тотчас ринулись прочь от места событий…
Эхо разносило по пустыне звуки, похожие на раскаты грома, но то был не гром – взмахи крыльев! Над иссушенной вечным солнцем землёй, хищно поглядывая на чудовищного червя, скрывшегося в пыли, парил воробей просто невменяемых размеров – он раз в пять превосходил червя!
– Это всё мы? – не веря своим глазам, спросил Шэгон, когда Регенты уже были достаточно далеко и остановились, чтобы наблюдать за битвой титанов.
– Без комментариев, – содрогнулся Наполеон при виде той несокрушимой, монументальной мощи, которую они выпустили на свободу. А титанический червь меж тем, извернувшись всем своим телом, буквально выстрелил собой в небо и обвился вокруг птицы… Но всего одним резким движением воробей перекусил врага, тут же проглотив одну его половину! Другая часть чудовища тотчас испарилась, обратившись в чёрный дым, а воробей растаял…
И едва это случилось, как всё вокруг затряслось, заходило ходуном под аккомпанемент чудовищного гула и грохота! Земля, горы, даже сам воздух! Трясся весь этот мрачный и неуютный мир! Сухая выжженная пустыня трескалась, проваливалась сама в себя. Огромные куски земли размером с город откалывались и падали вниз, в чёрную бездну. Горы осыпались щебнем и растворялись в наступающей черноте… Небо почернело, а воздух стал плотным, твёрдым точно гранит, и невозможно было даже пошевелиться…
– Что происходит? –
– Так и должно быть, – тихо ответил Хагглз, который о происходящем, похоже, знал гораздо больше своих друзей. Не было только понятно откуда у сони-оборотня такие знания. – Мы пробили защиту разума ящера и теперь всё, чем он является, его воля, память, мечты, желания и убеждения – всё это теперь в нашем распоряжении.
И, наконец, наступила Тьма.
Всего на мгновение.
А затем всё вокруг заполнилось безсчётным количеством образов, вспышек, звуков, запахов, картин далёких незнакомых миров и существ, странными, ни на что не похожими ощущениями… Всё, что когда-либо ящер видел, слышал или чувствовал, всё, о чём он когда-либо думал и даже то, о чём думать не осмеливался – весь его жизненный опыт, всё его существо в одночасье обрушилось на Регентов. Поток информации был чудовищно велик. Выбил их из колеи. Дезориентировал. Заставил кричать от боли, ибо они были не в состоянии сразу воспринять и усвоить такое количество информации! Времени здесь не существовало, и эта непереносимая боль длилась целую вечность, едва не разорвав сознания Регентов, едва не поглотив их, едва не растворив их в сознании ящера!..
Но в последний миг, когда забвение было уже почти неминуемо, Регенты вспомнили, кто они – трио! Один слаб без двух других, но вместе они могут всё! И в этот самый предсмертный миг они объединили свои силы, слили свои сознания воедино, обретя непередаваемую целостность, глубину понимания сути происходящего и возможность принять то, что вмещал разум пленного Шао’ссора!
– Теперь мы можем управлять этим, – произнесло Единое Сознание. – Теперь это и наш жизненный опыт… Так пусть же предстанут пред нами картины последних часов нашей-его жизни!
И тогда они увидели-услышали-почувствовали всё, что видел-слышал-чувствовал ящер по имени Т’хасс, офицер, в последние часы своей жизни.
Они вели бой против врагов, вторгшихся на флагман. То были пятеро существ-аборигенов с планеты, которую армада подвергла бомбардировке… И они стреляли в этих пятерых, как и сотни их братьев по оружию… И они отступили, получив приказ Первого Советника, когда было ранено одно из существ… И уже будучи на посту у орудийных башен правого борта они видели, как к кораблям аборигенов, атаковавших флагман но уже почти уничтоженных пришло подкрепление. И страх наполнил их сердце, когда всего одним залпом один из этих новых кораблей – всего пяти маленьких машин – уничтожил почти сотню кораблей армады, словно стерев их!
Страх… Это позорное для воинов чувство… С того момента он лишь усиливался. И когда один из вражеских кораблей повернул к флагману, а остальные принялись методично уничтожать то, что осталось от армады. И когда корабль, шедший к флагману, спокойно вошёл в поле Изменения. Отчаянием ознаменовался миг, когда казавшаяся столь ничтожной вражеская машина с лёгкостью отразила залп всех орудий правого борта! А ведь им уже приходилось видеть, как подобный залп обращал в пыль целые планеты! Но даже тогда они оставались на посту, продолжая наводить корабельные орудия на чудовищное изобретение врагов. Даже тогда они продолжали обстрел! Даже когда враг нанёс флагману смертельный удар, буквально разрезав пополам один из величайших военных кораблей Народа, гордость Имперского флота! Не спасли даже самые лучшие и мощные щиты!