Вмешательство извне

Свободный_человек

– Вы это видите? – спросил Шэгон, и ему сразу пришёл мысленный ответ от Наполеона:

«Твоими глазами… Я пойду к зданию и проверю, кто там стреляет, а вы с Хагглзом позаботьтесь о медузах и ящерах!» – и кот тенью метнулся в переулок, подбираясь к дому, из которого ящеров атаковал неведомый стрелок.

– Ты его слышал, – подвёл итог Мэтт, глянув на Хагглза, стоявшего внизу. Тот издал утвердительный рык и тоже скрылся в переулке, намечая обходной манёвр.

И тогда Мэтт выстрелил!

Зелёный луч, вырвавшись из глаз золотой маски, устремился к ближайшей летающей «медузе», жадно вгрызся в её синтетическую плоть и прошил насквозь! Медуза с жалобным громким свистом рухнула на землю и взорвалась, разбрызгивая вокруг светящуюся синим жидкость… А две оставшиеся тотчас полоснули воздух лучами

там, где ещё секунду назад был Шэгон! Он чудом успел увернуться, ответил. Промах! Медузы ринулись к нему, и теперь с каждого их щупальца непрерывно срывались смертоносные лучи, прожигая здания, землю, срезая уличные фонари и рекламные щиты. Шэгон устремился прочь, увлекая биомехов за собой и проявляя при этом чудеса воздушной акробатики! Он летал, уворачивался, делал бочки и мёртвые петли, резко останавливался и зависал, пропуская преследователей вперёд и уводя их всё дальше от площади… Но этого было мало. Мэтт понимал, что не сможет долго сражаться с двумя летающими врагами, умеющими стрелять в нескольких направлениях сразу. Однако это понимание пришло к нему только когда один из лучей почти задел его крыло – он еда успел уклониться. И тогда регент решил, что пора действовать иначе. В ту же секунду он исчез, заставив медуз остановиться в замешательстве…

Тем временем Хагглз воспользовался возможностью, которую ему дал Мэтт, отвлекая защиту ящеров – оборотень, пробираясь переулками и прячась в полуразрушенных зданиях, словно тень, заходил Шао’ссорам, закрепившимся на площади, в тыл. Но пришельцы уже были настороже – с помощью врождённых экстрасенсорных способностей они сканировали пространство в поисках новых врагов, одновременно продолжая собирать какой-то агрегат. скрыться от их всепроникающего и почти всевидящего мысленного взгляда было очень нелегко, отчего Хагглзу приходилось по максимуму напрягать свою магическую защиту, чтобы оставаться незамеченным. Но, таясь в темноте и прячась за любым подходящим укрытием, он продвигался вперёд и в итоге через несколько минут добрался до музея.

В два прыжка он взобрался на крышу здания, скрытый им от глаз пришельцев. Странно, однако ящеры почему-то не удосужились поставить на крыше часового. Возможно понадеялись на летающих медуз. Подполз к краю, чтобы оценить обстановку: прямо перед музеем метрах в тридцати высилось «яйцо» ящеров. Самих пришельцев с этой стороны было всего трое – остальных загораживала спасательная капсула. Также в полуразрушенном, исполосованном оплавленными бороздами здании, оборотень заметил какое-то движение. Но не успел разобрать, кто или что там двигалось. В том доме должен быть Наполеон…

Хагглз отчётливо понимал, что один не справиться со всеми ящерами. Его звериное чутьё било тревогу, улавливая опасность и суровую непреклонную силу, которой веяло от пришельцев. Он почти чувствовал их намерения. Оборотню ещё никогда не приходилось сталкиваться с подобными существами, поэтому он решил немного подождать и посмотреть, что будут делать ящеры и вообще как они себя ведут.

Но этим планам не суждено было сбыться – едва только Хагглз принял решение, как из здания, где скрывался стрелок, застрекотал пулемёт! Завизжали пули, высекая искры из чёрного яйца капсулы, послышались крики на странном шипяще-щёлкающем языке, и в следующее мгновение на дом обрушилась целая лавина искрящихся белых сгустков энергии, проедая в стенах огромные тлеющие дыры! Пулемёт замолчал. Но лишь на мгновение, а затем ударил вновь, опять заставляя ящеров отвлекаться…

Хагглз нервно заёрзал на крыше – он понимал, что это его шанс. И прыгнул! Ящеры, стоявшие на страже перед входом в музей, даже не успели ничего сообразить – несколькими мощными ударами оборотень, перемещавшийся чуть ли не молниеносно, отправил всех троих в нокаут и тотчас отпрыгнул в сторону, спасаясь от пулемётной очереди – либо стрелок был мазилой, либо палил во всё, что движется и при этом не похоже на человека.

Регент принюхался и уловил особый, ни с чем не сравнимый запах, исходивший от ящеров. Такой чужой, такой незнакомый… Такой опасный. Но теперь он точно знал сколько ещё врагов поблизости – по ту сторону десятиметрового чёрного яйца. И не было похоже, чтобы те ящеры боялись стрелка, или заметили самого регента… Что ж, тем лучше.

Когда

пулемёт заговорил вновь, Хагглз прыгнул, перелетел капсулу, и рухнул камнем в самую гущу врагов, сразу смяв двоих и раскидывая остальных в стороны! Меньше чем за пять секунд он одолел с десяток пришельцев! Но те, до кого он ещё не добрался, быстро опомнились – большинство принялись обстреливать здание, откуда их поливал свинцом пулемётчик, не давая ему высунуться – двоих таинственный стрелок всё же ранил. А двое ящеров вышли на бой с Регентом. И Хагглз сразу понял, что до сих пор ему просто невероятно везло заставать ящеров врасплох, но на этот раз ему не победить – противники не уступали ему в силе, но были гораздо быстрее и ловчее, к тому же – прекрасно обучены рукопашному бою. Они чередовали атаки с хитрыми обманными движениями, манёврами, сами уклонялись от ударов, заставляли оборотня ошибаться и пропускать чувствительные удары. К тому же, пока один нападал спереди, другой на миг выпадал из поля зрения, и пользовался этим, чтобы атаковать с фланга или в спину, вынуждая оборотня вертеться юлой, сражаясь на два фронта. Хагглз уже пропустил из-за этого несколько особенно сильных ударов – ящеры стремились поразить его болевые центры и жизненно важные органы. И, хотя ящерам тоже досталось, они всё ещё были в лучшей форме. Наконец, им удалось оттеснить Хагглза вплотную к капсуле, и он прыгнул, стремясь выйти из боя. И в этот самый момент спину его пронзила дикая, жгучая боль!...

Он заревел. Заревел так, что даже земля задрожала, и рухнул на ступенях у входа в музей, пролетев более двадцати метров. В его спине зияла огромная жжёная рана, края которой словно бы продолжали тлеть, разъедаемые маленькими искорками, и сочились дымом. Один из ящеров выстрелил в Хагглза в прыжке, но промазал – пучок энергии лишь слегка задел оборотня. Но теперь он не мог сражаться – боль сковала его, а ящеры с оружием в руках уже были близко… Но он не желал сдаваться. Он поднялся, с трудом превозмогая боль, и посмотрел в глаза своим врагам. Те остановились в пяти шагах. И тоже посмотрели ему в глаза… И словно удар чудовищной мощи обрушился ему на голову, отняв зрение! Ментальный удар был стремителен и неожиданен. Он сразу отключил зрительный центр мозга Хагглза, и едва не отправил регента в забытье. Оборотень взревел пуще прежнего и ринулся вперёд, ничего не видя, но надеясь достать врагов и понимая, что это будет последнее, что он сделает в жизни… Но тут его нюх уловил что-то новое… Что-то знакомое! А затем до слуха донеслись крики ящеров, скрежет металла и… взрывы! Звук луча, стремительно пронзающего пространство! Мэтт и Наполеон пришли к нему на помощь! А двое ящеров, что собирались его убить… Он уже не чуял их рядом – они поспешили на помощь собратьям, но было уже поздно – звуки скоротечного боя стихли с последним шипящим криком ящера. Улица и площадь погрузились в тишину, нарушаемую лишь гулом и треском пожаров, полыхавших вокруг.

Хагглз стоял на месте. Он ждал. И вот рядом с ним взмахнули крылья – кто-то большой и тяжёлый опустился на землю… И ещё почти неслышные мягкие шаги… Это они! Это его друзья!

– Что же они с тобой сделали, друг мой? – горько прозвучал голос Мэтта. Оборотень жалобно зафыркал.

– Чёрт! Они отключили его зрительный центр! – воскликнул Наполеон, который судя по запаху, тоже был рядом. – Я и подумать не мог, что они такое умеют. А учитывая, что нам так тяжело далась победа всего над шестью ящерами, – тут Хагглз заворчал, пытаясь донести, что ящеров было больше, но он сам справился с многими.

– Они сбежали, – отозвался Мэттью. – Телепортировались вместе с той штуковиной, которую тут собирали, – Хагглз издал злобно-насмешливый и разочарованный одновременно рык.

– Так! Сначала давай поправим тебе зрение и шкуру, – деловито проворчал Наполеон, и оборотень почувствовал приятное покалывание под кожей головы и в спине. Оно становилось всё сильнее и проникало всё глубже… Регент взвизгнул – он неожиданно почувствовал покалывание в самих глазных нервах! А затем тьма, которую на него обрушили враги, начала отступать – сначала очень мутно и расплывчато, а потом всё более чётко стали различаться очертания здания, предметов, спасательной капсулы ящеров… и его друзей! Боль также отступила. Радость объяла Хагглза и он тотчас обнял друзей.