Внезапный удар
Шрифт:
Медленно, какъ подраненныя птицы, одинъ за другомъ садились на мягкую зеленую мураву аэродрома X. Л. Д. Они имли очень непрезентабельный видъ. Обшивка во многихъ мстахъ была содрана осколками снарядовъ, острые края пробоинъ торчали, какъ клочья порванной бумаги. На одномъ X. Л. Д. носовая пушка, лишенная экрана, печально склонилась къ башн, готовая вотъ-вотъ оторваться.
Изъ нсколькихъ сотенъ аппаратовъ, вылетвшихъ съ Британскихъ острововъ, на дижонскій аэродромъ сло не больше двадцати.
По сброшенной съ аэроплана лстниц сошли генералъ Спенсери и его адъютантъ въ разорванныхъ и закопченныхъ кожаныхъ комбинезонахъ.
Ихъ встртили
Посл привтствій генералъ Спенсери, повернувшись къ коменданту, хриплымъ голосомъ опросилъ:
— Есть врачи? У меня въ эскадр половина людей ранено, нужно немедленно эвакуировать ихъ. Можетъ быть, нужны будутъ спшныя операціи. Генералъ Маккольмъ раненъ, и я боюсь за его жизнь.
— Все готово для пріема раненыхъ вашей эскадры, генералъ. Лазареты и санитарные автомобили ожидаютъ. Если вы прикажете, немедленно будетъ приступлено къ эвакуаціи, — отвтилъ комендантъ Дижонскаго аэродрома, прикладывая руку къ кепи.
— Прошу васъ, — отвтилъ Спенсери, и обращаясь къ полковнику, помощнику начальника штаба французскихъ военныхъ силъ, продолжалъ:
— Я-бы хотлъ съ вашего разршенія немедленно снестись съ англійскимъ штабомъ и дать ему полный отчетъ о возвращеніи эскадры генерала Маккольма.
Черезъ нсколько дней офицерскую палату лазарета въ Лимож постилъ генералъ Спенсери въ сопровожденія англійскаго военнаго аташе. Въ ней лежали раненые офицеры эскадры Маккольма вмст со своимъ командиромъ. Раненія ихъ, въ большинств случаевъ, не представляли опасностей для жизни, и были легкими. Капитанъ Уйтлей, раненый въ руку и голову, проводилъ долгіе часы на солнечной веранд лазарета. Ему казалось, что весь полетъ надъ Германіей, гибель Макъ-Скотта, бомбардировка Нюрнберга, воздушные бои, — всего лишь сонъ, кошмаръ. Но рука на перевязк и забинтованная голова говорили объ обратномъ.
Въ два часа дня санитаръ доложилъ капитану о томъ, что его желаетъ видть прибывшій генералъ Спенсери. Запахнувъ халатъ, Уйтлей прошелъ въ пріемную.
— Здравствуйте, капитанъ, — встртилъ его возгласомъ генералъ Спенсери, поднявшись съ кресла.
— Ваше превосходительство, я благодаренъ за ваше посщение, — отвтилъ капитанъ, вытягиваясь во фронт.
— Прежде всего разршите вамъ, капитанъ Уйтлей, передать монаршескую милость. Вы награждены крестомъ Викторіи и произведены въ чинъ майора. Ваше участiе въ полет и точность работы какъ офицера связи принесла огромную пользу командованію и отечеству. Лично я отъ души поздравляю васъ, майоръ, и по выздоровленію надюсь вновь васъ видть подъ моимъ командованіемъ. Военный министръ назначилъ меня командующимъ морскими воздушными силами, и я не сомнваюсь, что майоръ Уйтлей не откажется быть моимъ начальникомъ службы связи.
— Слушаюсь, генералъ, — отвтилъ растроганнымъ голосомъ майоръ Уйтлей. — У меня не находится словъ, чтобы выразить вамъ свою благодарность. Я буду вновь радъ служить его величеству королю и моей родин.
— Теперь офиціальная часть окончена, дорогой майоръ, садитесь, — сказалъ генералъ Спенсери. — Вамъ наврное будетъ не безынтересно узпать новости?
— Генералъ, вы меня обяжете! — отвтилъ капитанъ, усаживаясь въ кресло.
ОБСТАНОВКА НА ФРОНТАХЪ ПОСЛЬ ВОЗВРАЩЕНІЯ АНГЛІЙСКОЙ ВОЗДУШНОЙ ЭСКАДРЫ ВЪ ДИЖОНЪ.
— Итакъ, рейдъ нашей эскадры, — началъ генералъ Спенсери, закуривая трубку, — былъ внезапнымъ ударомъ для германскаго
Какъ видите, майоръ, Европа заполыхала грозными зарницами. Напрасно говорили наши военные спеціалисты, да я и самъ къ тому же въ ихъ числ, о томъ, что воздушный флотъ будетъ главнымъ орудіемъ въ рукахъ военн-начальниковъ во время войны. Оказалось, что это не такъ. Ну мы нанесли ударъ, но не разбили мощи. Нмцы тоже сдлали нсколько налетовъ на Британскіе острова и на французскіе промышленные центры, и тоже безъ большого ощутительнаго ущерба. Снова, какъ во время послдней великой войны, арміи зарылись въ землю, и хотя многіе военные спеціалисты утверждали то, что слдующая война будетъ продолженіемъ бывшей и, пожалуй, они правы. Опять, какъ и въ 1918 году, протянулись съ свера на югъ безпрерывныя линіи окоповъ, правда, не примитивныхъ, какъ раньше, а защищенныхъ многометровыми желзобетонными покрытіями. Мечта о быстромъ окончаніи войны посредствомъ внезапнаго удара оказалась только мечтой.
Одно только могу сказать, дорогой майоръ, что первыя военныя дйствія не оправдали тхъ надеждъ, которыя возлагало на нихъ какъ франко-англійское командованіе, такъ и германскій большой генеральный штабъ.
СОВЩАНІЕ НАЧАЛЬНИКОВЪ ШТАБОВЪ.
Полдень. Солнце палитъ нещадно. Почернвшія поля, искалченные лса, низины, дкій запахъ разложенія... Съ фронта доносятся протяжные разрывы снарядовъ и бомбъ. Земля вздрагиваетъ. По ея поверхности пробгаетъ волна взрывовъ, достигая также небольшого аэродрома при главной квартир англо-французскихъ союзныхъ войскъ. Сразу, непосредственно, за зеленой муравой летнаго поля, въ ближайшемь пригорк, раскрылась, какъ звъ чудовищнаго животнаго, огромная, укрпленная желзобетономъ, темная арка двери. Съ правой стороны тянется, поблескивая синеватымъ отливомъ въ лучахъ солнца, узкоколейная желзнодорожная линія, которая, сдлавъ большой кругъ, обходитъ аэродромъ и скрывается въ холмахъ. Налво — черная лента асфальтоваго шоссе. По нему безпрерывно мчатся автомобили, съ ревомъ проносятся мотоциклеты.
Майоръ Уйтлей только что спустился на одномстномъ истребител на аэродромъ главной квартиры. Сдавъ машину подбжавшимъ механикамъ, онъ на ходу отстегиваетъ ремни парашюта и быстрыми шагами направляется къ арк. У входа его встрчаетъ французскій офицеръ.
— Здравствуйте, майоръ. — обращается офицеръ красиво грассируя, — я васъ здсь ожидаю всего лишь десять минутъ. Вы точны, какъ истинный джентльменъ. Пойдемте въ наше кротовое жилище, гд вамъ уже отведена комната, а люди связи прибыли еще вчера.