Во имя славы. Книга первая
Шрифт:
Щиты схлестнулись, металл сверкнул в свете пламени, лицо оросила горячая кровь врага. Сопротивление ослабло, Дражко рванул вперёд, разрывая строй саксов, а за ним Удо раскидал двух ближайших человек, и схватка превратилась в одностороннюю резню. Нескольким счастливчикам удалось убежать, но преследовать их не стали – впереди показались собранные отряды, готовые наказать налётчиков.
Дражко дал протяжный сигнал рога – приказ к отступлению. Руяне такими же тёмными пятнами потянулись обратно, но взамен полетели стрелы. Деян выпускал одну за другой, но целиться даже с его намётанным
Наконец все нырнули в лес. Дражко огляделся – убедиться, что погоня за ними продолжается. Так оно и было – саксонские командиры зло кричали приказы, вели отряды в рощу. Всё, как он замышлял.
Теперь вражьи стрелы пронзали воздух, свистели по сторонам в опасной близости. Большинство втыкалось в стволы деревьев, но несколько скользнули по брони руян, и одна застряла в щите за спиной.
Их преследовали крики, ругань, лай собак и ржание лошадей. Озлобленные дерзким нападением саксы двинулись за ними что есть мочи и быстро нагоняли. Слишком быстро. Трое всадников вырвались вперёд, пронеслись меж деревьев, рассекая извилистые лесные тропы, ударили в тыл, но тут же завязли. Первого стащили с коня, сунув под бороду нож, второй едва не снёс голову Цедрагу, но промахнулся и напоролся на копьё Удо. А третий и вовсе не углядел, направил лошадь прямо в сосну и вылетел из седла, когда та резко затормозила.
– Они уже рядом! – предупредил Деян.
Его стрелы снова полетели в преследователей. Кажется, кто-то завыл от боли, когда одна из них скрылась в темноте.
До условленного места осталось совсем немного, но за тремя погибшими всадниками появлялись новые, завязывались стычки, и отрыв сокращался. Дражко решился:
– В строй! Щит к щиту!
Один за другим присоединялись, формируя ощетинившуюся стену. Яромир хотел встать рядом, но Дражко преградил путь.
– Предупреди Ариберта!
– Но…
– Живо!
Раздосадованный княжич не стал перечить.
– Надеюсь, мы продержимся, – Удо сплюнул кровавым сгустком – последствие стычки с одним из саксонских коней.
Первую волну встретили на краю небольшого оврага. Фланги защищали густые кустарники, валежники и узкий ручей. Саксы набросились рьяно, но вынужденно – слишком поздно заметили преграду. Это стоило жизни десятку человек, но остальные напирали, ступая по рыхлой земле, падая и вставая обратно.
Напор возрастал. Всё больше людей собиралось в овраге. Новоприбывшие карабкались по телам павших, началась рубка. Ноги скользили по влажной траве, щит в руке тяжелел. Дражко увернулся от копья, рубанул в ответ, зацепил чей-то щит и отвёл в сторону, чтобы Векша, стоящий позади, сунул копьё в образовавшуюся брешь. Раздался сдавленный крик, напор ненадолго ослаб, и Дражко смог увидеть, что их обходят.
– В круг! – скомандовал он, и крылья строя осторожно принялись отступать.
Оставляя тела убитых за собой.
Дражко почувствовал, как в груди разгорается злоба. Топор с новой силой обрушился на врага и прорубил плечо, вызвав ещё один вопль.
Круг сомкнулся. Саксы напирали. По ноге прошёлся клинок, но железные пластины в сапогах уберегли от раны.
– Засранец! –
Удо рубанул с такой силой, что топор вошёл в щит по самый обух и застрял. Пришлось бросать его, доставать нож.
Строй снова сузился.
– Бей падлу! – в сердцах крикнул Дражко, и на это раз топор попал по шлему, но скользнул вниз, уводя за собой.
Перед глазами мелькнул вражеский клинок. Он попытался уклониться, понимал, что не успеет… Но над головой опустился щит Векши, и клинок ушёл вверх по плоскости, оставляя на медвежьем оскале длинную царапину.
А затем раздался оглушительный сигнал рога. Засвистели стрелы, послышался знакомый боевой клич. В рубку ворвались вагры под началом Ариберта.
Смертельный свист рассекал воздух, десятки лучников, укрывшиеся в удобных местах, отстреливали беглецов, кулаки пеших строев сминали всех на своём пути. Саксы ослабили напор. Они гибли от стрел, мечей, топоров и копий. Верно думали, что всё войско Стариграда явилось по их душу, а потому дрогнули. Наконец Людольф дал сигнал к отступлению.
Первая победа была одержана.
Глава 10. Дубовая роща
Стариградцы разместились на поляне посреди дубовой рощи, в глухом труднодоступном месте, куда не пройдёт походным маршем ни одно войско.
На удержание Людольфа отправилось двести человек из дружины и сотня ополченцев. Воины радовались победе, особенно смерды. Многие из них вызвались, чтобы отплатить саксам за порушенные дома, и теперь гордились, примеряя добычу – бронь и оружие, которые им позволили разобрать. Дружина делила трофеи побогаче.
Однако Дражко был в мрачном настроении. Он сидел напротив семи мёртвых руян, молодых воинов, переживших поход, шторм, безумное нападение на город и долгую неустанную погоню. Но не минувшую ночь.
Тяжёлая ладонь опустилась на плечо.
– Они приняли славную смерть.
Удо понимал, что не сможет утешить друга, но всё же попытался:
– Мы отправили к предкам по десятку ублюдков за каждого из наших. Их отцы будут гордиться, Дражко.
– Я отомщу.
Удо хотел ответить, но понял, что слова были обращены не ему.
Дражко не моргал, ноздри широко раздулись, кулаки сжимались добела.
Возле погибших положили их оружие. Мечи, топоры, копья… и лук. Круто обнимал свой любимый лук. Его бледное лицо озаряла лёгкая улыбка, будто он просто спал и видел счастливый сон.
– Я вырежу их всех. До самого последнего выродка.
?-?----??----?-?
Под навесом из тёмных еловых ветвей собрались Збигнев, Ариберт, Дражко и Пяст. На удивление, Пяст сам вызвался присоединиться к войску со своей дружиной в полсотни гридней. Несмотря на толстый слой жира, обвисшие щёки и поросячьи глазки, жупан оказался справным воякой, и в боевом облачении даже смотрелся вполне прилично.
– Разведчики вернулись, – начал совет Збигнев. – Людольф не стал отходить к Свентане*, вместо этого он двинулся на восток и остановился в опустевшем селении. Часть его воинов разбежалась, наши патрули вылавливают их по всему лесу.