Во славу человечности!
Шрифт:
Часть человеческой армии, что осталась на дороге, не могла повернуть назад и не смогла преодолеть огненную площадку, где совсем недавно выстраивались ровные квадраты людей. Огонь уже не бушевал на ней, но пройти её было невозможно. При каждом шаге поднималась огненная пыль, и воины, хватаясь за горло, отступали. Их никто больше не атаковал, но толка от них было. Их потрепали и заперли на дороге, жёстко пресекая любую попытку вырваться.
Но это не все беды, что обрушились на людей. На берегу, на равном расстоянии друг от друга, стояли три
— Нас окружают рыбы-дома! — раздался с разных сторон заполошный крик.
Огромные рыбы размером с дом — нередкое явление в океане, но обычно от них нет вреда, а тут они слишком приблизились, резко меняя своё направление, принялись толкать корабли. Их удары страшны, как и непонимание их агрессии, но разбираться некогда, новый крик заставляет вздрогнуть:
— Кракеры! Кракеры!
Два корабля, стоящих дальше всех от берега, будто игрушки обхватили гигантские щупальца и утянули в воду. Один корабль чудовище перевернуло и бросило, а второй корабль оба монстра, объединившись, потащили на дно. Им понравилось, что его можно использовать под водой как домик.
Слышна была пальба, раздавались команды, но появилась следующая напасть. На спинах плывущих с большой скоростью мимо кораблей огромных рыб стояли люди и закидывали на суда маленькие бомбочки. Там, где они взрывались, вскоре начинался пожар. Команда вместо того, чтобы тушить огонь, как делала это прежде, обезумев, ни о чём не думая, прыгали в воду, но и в воде её преследовало чувство страха, обречённости и неминуемой смерти. Мало кто добрался до берега и погиб от обычной стрелы.
А сражение у города продолжалось. Гор смотрел за развернувшейся битвой и в опасные места посылал странных полукровок, прибывших из Западного леса.
Они дожидались его сигнала, выпивали из пузырька настойку и, отбрасывая их, шли сражаться. Неутомимые воины, двигающиеся с огромной скоростью, не получающие ранения и владеющие оружием обеими руками. Их превосходство было неоспоримым, но, к сожалению, имело ограничение по времени. Карем назвал их берсерками.
От них шарахались оборотни, а люди, столкнувшись с ними, сразу теряли веру в своё умение сражаться. Гор видел, что даже ружья не пробивают их кожу, пока они находятся в таком состоянии.
Он обещал лесным, что как только сражение закончится, он найдёт всех берсерков на поле, в каком бы состоянии они ни были бы, и принесёт их старейшинам. Ценные воины. Один стоит многих!
Звук горна — и оборотни отступают. На поле лежат раненные и стоят, раскачивающиеся от усталости люди. Чья победа? Есть ли она?
Место сражения окружают лучники, но, несмотря на натянутые луки, ни одна стрела
Люди понимают, что им дают возможность уйти. Они проиграли? Нет, их ещё много, они будут сражаться, но последующий шквал стрел остужает их пыл. Как же так получилось? Ведь ни у кого не было сомнений, что отродья не смогут ничего противопоставить цивилизованным людям!
А теперь самая большая когда-либо собранная армия уходит зализывать раны. Дорога усеяна трупами, а перед самым побережьем им приходиться помогать закапывать неизвестно откуда взявшийся котлован. Двуликие не дают подняться на насыпь и обойти ямищу. Землю в яму бросают руками, лопат нет.
Уже в сумерках люди подходят к берегу, но кораблей едва ли половина осталась, и повсюду убитые, принесённые волнами к берегу.
Кто-то из сражавшихся возле города и на дороге не дожил до утра, но Священные вдохновители нашли добрые слова, чтобы направить души погибших в светлые и счастливые места.
Следующий день у людей выдался хлопотным. Перевязка раненых, споры о дальнейшем. Решили переждать, пока твари никого не беспокоят, но через пару дней лёгкие ранения обернулись тяжелейшими воспалениями, и с каждым днём людям становилось всё только хуже.
Обетованная земля для чужаков стала проклятой. Оставшиеся целыми корабли уходили один за другим, бросая рыцарей и вдохновителей. Они свой договор выполнили, доставили войско до места, а дальше — не их забота. Наверное, все бы они ушли, если бы гигантские рыбы не преградили им дорогу.
На загаженное побережье вышел черноволосый мужчина, окружённый волками, а рядом с ним ехал на олене один из старцев. Они стояли и смотрели на засуетившихся людей. Кто-то из рыцарей собрался вступить в переговоры, но мужчина показал рукой на корабль и крикнул:
— Кто не уйдёт, ночь не переживёт, — и стоило ему произнести эти слова, как страх заполз в души людей. Никто уже не видел, как местный правитель поморщился, бросая недовольный взгляд на старца.
Утром берег был пуст. На родину возвращались меньше сотни кораблей, с половиной команды на борту, часть которой заменяли воины.
Однако потери этого дня продолжали преследовать участников священного похода. Ни один раненый стрелой воин так и не смог выздороветь, а обратный путь занял намного дольше времени, чем хотелось бы, что привело к бунтам на кораблях.
Проклятые земли, проклятый поход, вот так он войдёт в историю людей. Будут ещё пиратские набеги, но никогда больше не будут провозглашать священный поход против грязных отродий.
А пока на берегу стоял Гор с охраной и трое старейшин Западного леса. Лесных жителей пленила красота океана, и они не могли насытиться теми эмоциями, что он вызывал.
— Смотрите! — молодой старейшина указал на небо. — Богиня! Мать Светил!
Гор поднял глаза и с удивлением увидел плывущее облако в виде крылатой женщины.