Во славу человечности!
Шрифт:
Сид и Клив впряглись в телегу с большим удовольствием, чем вчера, хотя она немного потяжелела из-за возвышавшегося над ней каркаса крыши. Аня думала, что он будет довольно высоким, но получалось, что мало того, что залезать теперь на телегу можно было только сзади, но и перемещаться по ней приходилось согнувшись.
Сама телега была отскоблена от грязи, и за это спасибо своевременной команде Риза, теперь можно попробовать улечься в ней. Ночью Аня спала урывками, ожидая, когда ребята закончат возиться с телегой. Земля холодная, опираться на оборотней, ища у них тепла,
— Госпожа, я спрашивал у беты Черена насчёт посещения города, он пообещал выделить моим ребятам отряд, который сопроводит нас.
— Отлично. Надеюсь, вам хватит денег расплатиться, — Аня смотрела на свой обруч и думала, на сколько кусочков его можно поделить.
— Вы, как гостья вожака, можете брать всё бесплатно. Поскольку мы действуем от вашего имени…
— Господин Риз, но это же грабёж! — возмутилась она. — Говорю вам один раз: если вы приносите мне какую-либо вещь, то я должна быть уверена, что вы её купили, а не отняли. Вы слышите меня? Это очень важно! Это уважение ко мне, к вам, как к моему снабженцу. Вы всегда будете платить! Можете торговаться, но это должна быть честная торговля. Не нужно разбойничать, чтобы заработать.
— Но, госпожа королева, хотя бы сейчас, пока у вас нет средств… — тихо зашептал Риз.
— О, господин Риз, когда есть золото, то всё довольно просто, но интереснее выкручиваться, когда его нет. Это как бы вызов судьбе! — улыбнулась Аня. — Вы всегда можете что-то продать, вопрос только в вашей сообразительности.
Мужчина осмотрел девушку, но ей, кроме обруча, продавать было нечего. Возможно, шаль удалось бы ещё обменять на что-то, а так… О чём она?
Аня постучала указательным пальцем по лбу.
— Думайте!
— Э-э…
— Вы всегда можете предложить обывателям свою силу и чем-то помочь. Как глава семьи вы можете решить небольшие проблемы простых оборотней. Как мой снабженец с некоторыми привилегиями, вы более свободны, чем другие воины. Если не гнушаетесь мелких поручений, то предложите знакомым воинам, у которых есть деньги, купить что-либо в городе по их заказу или возьмите под свою защиту какого-то отважного торговца и приведите его поближе к стае торговать. В конце концов, вы вполне можете за некоторое вознаграждение рассказать свежие сплетни обо мне знатному городскому оборотню. Так что, даже без денег мы не пропадём.
— Я попробую госпожа, но вожак будет гнать стаю без остановки, так что многое, о чём вы советуете, сейчас невозможно осуществить.
— О, ясно. Я думала, мы днём остановимся.
— Нет, госпожа. Нам с ребятами придётся постараться, чтобы догнать вас.
— Так, давайте подумаем, что мне необходимо. Непромокаемый тент на крышу, одеяло, подушку, вёдра, мыло, сменная одежда… В общем, Риз, у вас есть дочери?
— Да, госпожа.
— Тогда сообразите, что мне необходимо и что вам по силам будет притащить. Может, позже удастся и мне в город сходить? — вздохнула Аня.
— Госпожа королева, потерпите этот день и ночь, завтра мы окажемся уже на обжитой территории, и станет легче.
— Хорошо. Я вам дам немного золота,
— Это чтобы никто не воспользовался кругляшкой как вашим опознавательным знаком снабженца, — пояснила она.
Гор вёл стаю и думал о своей несчастной судьбе. Вчера поздно вечером он уже почти успокоился и заснул, но вкуснейшие запахи, неторопливо проплывающие мимо его носа, заставили сжаться желудок от тоски по сочному куску мяса. Он облизнулся, поднялся, и хотел было отправиться туда, где рождались эти дивные ароматы, но сварливый голос беты остановил его:
— Подожди меня, я тоже к ней пойду, — Семич сидел у костра, вытянув ноги к огню, и ворошил огонь.
«К кому?» — явно выражала волчья морда альфы.
— Это наша королева готовит, — мечтательно протянул бета и напряг ноздри, втягивая побольше воздуха, — может, угостит кусочком?
Его человеческий нос ощущал весь спектр мясного благоухания, что уж говорить о звериных носах. Вся армия сейчас булькала пустыми желудками, самозабвенно обсасывая вяленные кусочки из оставшихся запасов.
Альфа не сменил волчье обличье, поэтому его морда напомнила Семичу, как выглядят новообращённые волки, впервые увидевшие мир звериными глазами. Более обескураженного выражения глаз и приоткрытой пасти найти сложно. Видимо, Гор тоже это сообразил и поспешно принял хмурый вид, но оставаться на месте не мог. Он нервно оббежал костёр в одну сторону, потом в другую.
— Ну чего ты шаманишь? — усмехнулся Семич. — Сходи к девочке, поговори с ней.
Гор тоскливо уставился на бету, вздохнул, обернулся человеком и присел рядом с ним на бревно.
— Оденься, ночи ещё холодные.
Альфа разобрался с одеждой и, протянув голые ступни к огню, как его бета, небрежно спросил:
— Ты видел её?
— Сразу, как доложил тебе о берах.
— Ну и как?
— Чего как?
— Как она?
— Красивая.
— Семич, из тебя что, слова зубами надо тянуть? — подскочил альфа и, потоптавшись, снова сел. У огня теплее.
Бета ухмыльнулся, но не спешил отвечать. От костра поднимались искры, временами оборотням приходилось морщиться от дыма, который направлял на них ветерок, или даже отворачиваться, чтобы он не разъедал глаза. Наконец, Семич перестал испытывать терпение альфы и заговорил тоном противного вещуна:
— Гор, тебе досталась величайшая драгоценность, но очень хрупкая.
— Я слышал, что люди слабее нас, — поддержал вожак, лишь бы Семич снова не брал длинную паузу. Мнение этого волка было важно для него.
— Я не только об этом. Ты везёшь символ перемен: чистый, яркий, добрый и светлый. Тебе хотелось изменить наше общество, если она будет рядом с тобой, то тебе поверят, поддержат не из-за страха, а по совести. Но любой символ можно запачкать неверными действиями, и тогда ответная волна ненависти будет настолько всепоглощающей, что нас растопчут.