Во все Имперские
Шрифт:
— Километр протащите, — заверил я Вандамма, — У тебя еще двое целых сыновей осталось, так что дотащите, особенно если вы с дочкой поможете.
— Да я сейчас за телегой сбегаю… Или пусть Дрочило вон…
— Дрочило теперь со мной, — напомнил я старику.
Вандамм хотел на это что — то ответить, но испугался и не стал.
— Ты лучше скажи, где мое поместье? Мне нужно к родителям, срочно.
— Так енто… — Вандамм перепугался еще больше прежнего, — В другую сторону от Прыгуновых. Километра два до Пивоварен.
— До чего, блин? До Пивоварен?
— Ну так да… —
— Прикольно. От пивка я бы сейчас на отказался. Дрочило, за мной.
И мы двинулись в сторону, указанную Вандаммом.
Мы с Дрочилой тащились по полям.
Стремительно темнело, так что вскоре поля освещал лишь свет фиолетовой Луны. Я поинтересовался у Дрочилы, почему Луна фиолетовая, но он не знал. Только припомнил, что раньше она была другого цвета, но какого именно, припомнить уже не осилил.
Поля со стогами, где рос овёс, скоро закончились и начались поля, заросшие сорняками в человеческий рост.
Слава Богу, в этом мире, судя по всему, не было Сталина. Этот вывод неизбежно напрашивался, потому что и борщевика, которым Сталин засадил всю Россию в моём родном мире, тут тоже не было.
Тем не менее, идти среди сорняков всё еще было не слишком приятно, хоть и безопасно, в отличие от борщевичных зарослей на месте бывших колхозов в в моём родном варианте вселенной.
По словам Дрочилы когда — то давно тут рос хмель, но почему вместо него теперь колосятся сорняки, Дрочило не знал. Мой новый телохранитель вообще мало знал, а что знал — не мог толком объяснить. Мне удалось вытянуть из Дрочилы лишь то, что мы где — то в Псковской губернии, а сам Дрочило — из некоей Прыгуновки.
Живой родни у Дрочилы не было, а сам он ожидаемо оказался учеником кузнеца.
Но последние месяцы они с кузнецом ничего не ковали, потому что не было железа. Вместо этого кузнец пил самогон и бил Дрочилу. А Дрочило ему не отвечал, потому что нельзя же бить наставника. Последнее мне скорее понравилось. Значит, на верность Дрочилы рассчитывать я могу.
Местная Псковская губерния оказалась довольно странной и скорее напоминала прикубанские степи. Тут почему — то совсем не было деревьев, только бескрайние поля с овсом и сорняками. Та самая рябинка, которая пылала волшебным белым светом, оказалась единственным деревом, которое я до сих пор видел в этом мире.
Наконец, мы с бывшим учеником кузнеца перевалил через небольшой холм, и вдали показались «Пивоварни», родовое поместье клана Нагибиных. Моё поместье.
В свете фиолетовой Луны клановое гнездо можно было рассмотреть довольно хорошо, но то, что я увидел, меня не обрадовало. Поместье было небогатым, мягко говоря.
Больше всего это напоминало какие — то скандинавские крепости — музеи под открытым небом. Все сложено из старых поросших мхом круглых камней, и всё полуразрушено.
Пара построек вообще теперь напоминала тупо огромные груды камней. По назначению эти строения явно не использовались уже лет двести, а может и больше.
Центральный дом, где, видимо, и обитала моя новая семья, выглядел чуть — чуть попристойнее. Башня
Воздух над домом странно подергивался, как будто был раскалён. Вероятно, какая — то магия.
Дом был окружен небольшим парком, железный забор вокруг парка присутствовал очень частично. Ощущение создавалось такое, что этот забор резали и потихоньку сдавали на металлолом.
В парке не было ни одного дерева, только вездесущие сорняки, которыми заросли даже дорожки. Зато была железная когда — то давно крашеная в белый беседка, и в беседке мелькал женский цветастый платок.
Там была какая — то таинственная незнакомка. Сестра вернулась из Пскова? Или мама? Сейчас проверим.
У ворот парка сохранилась только одна створка. Зато возле ворот был припаркован, судя по всему, уже лет тридцать, вросший в землю и проржавевший УАЗик. Рядом стоял другой УАЗик, определенно принадлежавший местной полиции. Паршиво.
Над самими воротами развевался местами дырявый флаг, на котором помещалось изображение — зелёный листок хмеля на чёрном фоне.
— Это чё, мой родовой герб? — спросил я у Дрочилы.
— Родовой… Что? Родовой хер?
— Понятно, — вздохнул я, сознавая, что вопрос был не по адресу, и в местной геральдике, как и вообще во всем, Дрочило совсем не шарит.
Пройдя через ворота, я двинулся прямиком в беседку, где заприметил женщину в платке.
Женщина была все еще там. Точнее даже не женщина, а девушка. Юная и очень красивая. Пожалуй, даже слишком красивая, в нашем мире я таких давно уже не видал.
Глаза у красавицы были ярко — синими, ресницы длинными, а губки пухлыми. Но во всем этом не было ни капли пошлости, как это обычно бывает у девушек модельной внешности в моем родном мире. Нет, здесь присутствовала только чистая природная краса. Лицо у незнакомки было круглым, а его черты — немного детскими и по — русски мягкими, носик был чуть курносым.
Девушка была невысокой, с чётко очерченной фигуркой, роскошной грудью и довольно внушительными бедрами. Ножки у неё были длинными, фигуру подчеркивало облегающее зеленое закрытое платье до колена. На плечах девушка носила яркий платок, а её длинные светлые волосы были заплетены в косу до пояса. Настоящая русская красавица, прямо из сказок.
Вместо приветствия девушка бросилась ко мне и жарко поцеловала меня в губы.
Вот это да. Это определенно не моя мама, и даже не сестра. Сестры так не целуют.
Совершенно забыв про Дрочилу и про всё на свете, я ответил на этот поцелуй. Судя по всему, это моя жена, а если не жена — то любовница уж точно. От девушки сладко пахло летним цветочным парфюмом.
И вот это прекрасное чудо я променял на какую — то крестьянскую дочку в стогах! Подумать только! Нет, прежний владелец этого тела точно был дебилом.
Я обхватил девушку за талию, поднял и затащил в беседку, откуда несколько секунд назад она выбежала, чтобы встретить меня.
Я припал к её роскошным и упругим грудям, а потом попытался залезть ей под подол платья. Но не тут — то было. Платье было слишком узким, подол мне не давался. Порвать его что ли?