Вобла в экстази, или Спецрейс для сумасшедшей Ники
Шрифт:
– А то что будет? – с мрачным сарказмом полюбопытствовал «прокурор».
– А то, сэр, что уже случилось: я поломаю все ваши планы и представления. Потому что буду нелогична. С вашей точки зрения, конечно… Но не с моей. Когда я в кураже, я действую интуитивно. И быстро. И мне становится безразлично, что со мной будет.
– Хватит препираться! – выкрикнул Мамай. – Пусть скажет, где прячет героин!
– Утихомирься, Мамай! – одёрнул соратника Самбэк и в очередной раз подарил мне свою сатанинскую улыбку: – Действительно, Ника. Поделитесь своей тайной. Пожалуйста.
–
– Естественно, хотим. Уж, будьте добры, расскажите! И не забудьте уточнить вашу роль в этом деле… – высунулся с ёрничаньем Мамай.
Я взмахнула рукой, как оратор на высокой трибуне, и с важностью оракула пообещала:
– О, вы будете довольны, господа! Моя роль в этом деле исключительная! Вы не поверите, но это был Божий промысел.
– Высоко берёте, мадам, – без всяких эмоций на лице усомнился Маркс, корябнув свою «причёску» под Ленина.
– Не так уж и высоко, как вы поймете позже, – миролюбиво возразила я, – и моё участие в этом деле удивит вас. Потому что я оказалась просто фишкой в чужой игре, но фишкой, перепутавшей все карты…
– Ладно, давайте без философствования и лирических отступлений! – направил меня Самбэк. – Говорите по существу.
– Извольте, господа мафиози! – согласилась я. – Я поведаю вам, что знаю, и свою версию событий, а существо из моей повести будет добывать сами… Итак, девятого мая я сажусь в спецрейс Астрахань-Москва с полной сумкой дивной астраханской воблы и с очень простыми претензиями: хорошенько выспаться и успеть в Москву на дефиле своей коллекции. Мне скучно и я наблюдаю за толпой у автобуса. И сразу замечаю странную рыжую девицу, которая не в себе. Её провожает отвратительного вида прыщавый и отёкший мужик. Позже я узнала, что это наркоманка Алиса Ступина, наркокурьер. Здесь я отвлекусь, поясню кое-что, о чём я догадалась уже в Москве, когда начались разборки. То есть обрисую истоки истории или, если хотите, контекст…
– Вы посмотрите как излагает! – с кривой ухмылкой заметил Адвокат.
– Не перебивайте меня, а то закапризничаю и замолчу! – предупредила я всю компашку. – Итак, отмотаем назад мою версию. Два московских наркодельца, Самбэк и Харлам враждуют. Судя по кадрам Харлама, с которыми мне пришлось столкнуться, банда его так себе, не цивильная. Одни уголовники и наркоманы, не то что у вас. Но у него есть родственник, Южанин, предположительно свояк, который хорошо снабжает его товаром. До двухсот килограммов в год.
Лица моих слушателей вытянулись от удивления и я воодушевилась:
– Так вот этот Харлам сильно не нравится Самбэку, у которого взгляды на наркобизнес другие. И решает он проучить Харлама, показать ему кто здесь хозяин. А тут ещё их стравливает некий Марчелло, он же Марк Петрович Челноков, сотрудник наркополиции. Ему что? Ему наплевать на обоих – он свои купоны стрижёт, и с тех, и с других. Дёргает дураков за верёвочки и думает, что он всех хитрей и могущественней…
– Эй, ты там не зарывайся!
– А вы не забывайтесь! Договорились общаться на «вы» – выполняйте уговор. И я предупредила вас,
– Не утрируйте, – сказал Самбэк, – это тоже лишнее. Продолжайте, Ника.
– Так вот. Марчелло подсказывает Самбэку о предстоящем спецрейсе. И тот посылает своего провокатора Рената Батырова – щёголя и пустозвона…
Я замолчала и никто не шелохнулся. Что, удивлены мафиози? Ну так слушайте дальше.
– А теперь вернёмся к началу моего спецрейса. Итак, сажусь я в автобус и рядом мостится ваш Ренат и начинает распускать павлиний хвост. Я его шуганула и он стал клеиться к другим девушкам… Между всеми своими охмуряжами он всё время вертится возле Алисы, а та от него шарахается. И всё на виду у народа. Это я к тому, что вёл он себя глупо и все его запомнили. Но вернёмся к делу… Не могу сказать, как всё было ночью, потому что заснула я рано, а проснулась уже на вокзале от окрика водителя. В автобусе только я и Алиса. Она уже мёртвая. Но это мы с Петровичем, с водителем, узнали позже, когда пытались разбудить её.
– Так значит самое главное вы проспали? – удивился Маркс.
– Ну, уж нет! Не знаю, что вы считаете самым главным, но для меня это самое главное началось в Москве, после того, как я поняла, что этот павлин вместо сумки Алисы спёр мою… – мои внимательные слушатели уронили подбородки на грудь и я торжествующе воскликнула: – Вот!!! Вот в чём фишка была! Наши с Алисой сумки были близняшками! Совершенно одинаковыми! И обе набиты до отказу! Ну, кто мог угадать, что из-за такой мелочи все ваши планы рухнут, а я буду вынуждена отвечать за чужие грехи…
– Дальше… – мрачно повелел Самбэк.
– Нет не дальше… – дерзко воспротивилась я. – Вернёмся к ночи. Ночью Ренат подсел к Алисе и помог ей избавиться от ломки – сделал смертельный укол. То есть помог кардинально. Потом, возле Рязани, он сходит с автобуса, хватает мою сумку вместо Алисиной – и дёру…
– И откуда же это вам известно, мадам, если вы спали? – ехидно заметил Мамай.
– Не язвите, ваше ордынское величество! Не то наплюю на ваш интерес и замолчу. Мне терять нечего, мой поезд всё равно летит под откос! Из-за ваших мафиозных игр…
– Не кипятитесь, Ника… Продолжайте. Пожалуйста… – подал голос Бригадир.
Я обвела лица слушателей суровым взглядом:
– Чтобы не было больше вопросов, поясню: всю картину ночи мы восстановили с водителем и лейтенантом Калмыковым. Я видела, что Ренат садился налегке, а Петрович сказал, что он рылся в багажнике, пока нашёл, якобы, свою сумку… Итак, я не меньше часа торчу у автобуса с трупом и помогаю следствию. Да, кстати, ещё возле автобуса крутились трое хмырей Харлама, потом я догадалась, что они встречают груз. Так вот, оперативное расследование заканчивается, приезжает труповозка и я спешу на работу. Водитель в присутствии мента вскрывает багажник – а там одна единственная сумка. Ни у кого и вопросов не было чья она! Я в полной уверенности, что сумка моя, беру её и спешу в метро… Но сумка показалась мне тяжеленной и я решила не таскать её за собой…