"Военные приключения-3. Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– Почем?
– Она схватила край отреза, стала мять, изучать.
– Первеющий сорт, - гнул свое Коля.
– Из царских запасов, между прочим.
– К тебе как попало?
– Она подозрительно посмотрела.
– Имею связь во дворце, - сказал Коля.
– Так что?
– Дам втрое против магазинной цены.
– Себе возьмите, - хмыкнул Коля.
– Деньги нынче - бумага для сортира. И вообще, хотите обсудить - идемте куда-нибудь, не место здесь.
– И то, - кивнула она.
– Вали
Поднялись на пятый этаж, вошли в квартиру. Коридор был уставлен сломанными стульями, дырявыми матрацами и ящиками. На стене висели два велосипеда.
– Хорошие машины, - с уважением покосился на велосипеды Коля.
– Продайте!
– Не мои, - буркнула она.
– Я сюда вселённая, понял? Как трудящаяся, одинокая женщина, стоящая на платформе советской власти, понял?
– А кто здесь до революции жил?
– спросил Коля.
– Адвокат один, - равнодушно сказала она, но Коля заметил, как она с трудом, проглотила комок, и острый ее кадык двинулся сначала вверх, а потом вниз.
"Врешь, - с удовлетворением подумал Коля.
– Этот "какой-то" адвокат тебе не чужой". И вдруг Коля решился на очень рискованный шаг. Тихо и очень равнодушно он спросил:
– Муж ваш?
Она дико посмотрела на него, и Коля понял, что в следующую секунду она вцепится ему в лицо.
– Тихо, - Коля улыбнулся.
– Нервничаете вы, не привыкли еще. Вот я и угадал. Хорошо, что я, а не легавый, ясно вам?
– Ясно.
– Она глубоко вздохнула.
– Спасибо тебе, учту. А почему же ты деньги мнешь и комом в карман кладешь? Словно вчера за лоток взялся?
– Ну, не вчера, - сказал Коля, - а с месяц будет. Нет еще привычки.
– А раньше чем занимался?
– Она смотрела на него, не отводя взгляда.
"А вот этот случай мы не предусмотрели, - молнией пронеслось в голове у Коли.
– Нужно что-то придумать. С ходу…"
– Соображаешь, чего наврать?
– насмешливо спросила она.
– Соображаю, могу ли тебя обвести.
– Блатяк?
– продолжала она.
– Куликаешь?
– Был, - кивнул Коля.
– По-свойски куликаю, само собой…
– Чего бросил? Завязал?
– Мусора в Москве на хвост сели, пришлось уходить, на время решил заначиться, другим заняться…
Она задумалась:
– С кем в Москве работал?
– С Берендеем Кутьковым, если слыхала о таком.
– Их всех взяли?
– она хорошо разыграла недоумение.
– Не всех… - Коля тяжело посмотрел на нее.
– А ты почем знаешь нашу жизнь? Или твой аблакат "Иваном" был?
– Почти угадал, - кивнула она.
– Однако что это мы на пороге стоим? Хорошо еще, что квартира пустая, все соседи на службе. Ты проходи в комнату, не стесняйся…
Когда вошли, она тщательно закрыла дверной замок.
– Так спокойнее…
Коля
– Летошний год взяли мы с Кутьковым одну такую хазу… - сказал Коля.
– Тоже всего было полно.
– Ну и что?
– она поставила на стол бутылку с мутным самогоном и тарелку с солеными огурцами.
– Побили все на куски, - равнодушно сообщил Коля.
– Берендей - он такой.
– Выпей и закуси, - она пододвинула ему тарелку и бутылку.
– Сколько здесь?
– Дамочка начала снова мять и щупать материал.
– Двадцать аршин… Чего-то мне неспокойно. Ровно бы, за стенкой кто-то есть.
– Никого нет, - ответила она быстро, и Коля понял, что врет.
"И карточку пантелеевскую надо на место вернуть… А как?
– думал Коля.
– Она ведь не выходит из комнаты. И не выйдет. А если в соседней кто-то есть, да еще в стене дырка, - мне фотку не положить, голову потеряю. Как же быть?"
Он опрокинул рюмку, захрустел огурцом.
– Консервы возьмешь? Сахарин? Муку?
– спросила она.
– Этого у нас у самих в отвал. Нам бы… - Коля поискал глазами и снял со стены старинную, изукрашенную перламутром гитару с роскошным голубым бантом.
– Мальчик играет?
– улыбнулся он.
– Если бы девочка, бант розовым должен быть…
– Все-то ты знаешь, - посмотрела она недобро.
– Не подавился бы - от излишка знаний.
– Мы не подавимся, мы - Берендея Кутькова выученики, - гордо сказал Коля и ударил по струнам:
Перебиты, поломаны крылья.
Тяжкой думою душу свело.
Кокаином - серебряной пылью
Все дороги мои замело…
Коля отложил гитару:
– Поняла, на что шелк сменяю?
– Тебе зачем? Сам нюхаешь или кому сбываешь?
– спросила она.
– Коммерческая тайна. Я же не интересуюсь, откуда у вас, сочувствующей советской власти женщины, марафет? А?
– Язва ты, - усмехнулась она.
– Черт с тобой, дам. Понравился ты мне. Люблю огромных мужчин.
Она томно потянулась. Коля испуганно вскочил, схватил мешок:
– Давай к делу, дамочка. Некогда мне.
– А я тебе разве не дело предлагаю?
– Она придвинулась к нему.
Коля оцепенел. Он понимал, что в данной ситуации ему не миновать объятий адвокатши. Если ее оттолкнуть - развалится, лопнет, как мыльный пузырь, с таким трудом и риском налаженный контакт, а вместе с контактом провалится, не начавшись, операция по ликвидации Пантелеева. "Вот и решай… - лихорадочно соображал Коля.
– Что делать и чем пожертвовать - чистотой взаимоотношений с Машей или поимкой Пантелеева…"
– Что-то ты темнишь, - сказала она.
– Почему не хочешь? Не нравлюсь?