Волаглион. Мой господин. Том 2

Баунт Софи

— Твои чувства. Прости. Мне... надо идти.

Я встаю, хватаю халат и не оглядываясь покидаю спальню, едва сдерживаю слезы. Пути назад нет. И нет силы, способной изменить прошлое, не дать случиться тому, что случилось. Контракт вечен.

Покуда живу я — жив демон.

Покуда есть он — есть я.

ГЛАВА 18. Всё — ради любви

И почему в душе так пусто?

Грудь вдруг наполнилась острыми осколками. Свет в комнате потускнел.

Распахиваю

тяжелые зеленые шторы, впуская утреннее солнце. Хмуро смотрю на падающий снег. Зимний день сегодня изумительно прекрасен. Белое покрывало блестит в теплых лучах.

А внутри меня — темно, стыло и холодно.

На этом все и закончится? Я просто сдамся? Ведьма лжет! Обо всем! Но почему, дьявол?

Почему?!

Как ни стараюсь понять — не могу. Что ей терять? Она не хочет свободы? Боится смерти? Черта с два! Это не про Сару.

Я догоняю ведьму уже в гостиной, преграждаю дорогу у подножия лестницы.

— Ты действительно хочешь, чтобы я поверил? Чтобы оставил тебя? Чтобы навсегда исчез из твоей жизни? Если так, то скажи это. В лицо. Скажи, что желаешь моей смерти. Скажи, что тебе нравится твоя жизнь. Скажи, что готова жить так и дальше, что не хочешь спастись от рабства. Скажи это, Сара. Признайся.

— Все не так просто, — мечется она. — Не все в жизни поверхностно. Нет только белого и черного, есть и светлые, и темные грани.

— Уходишь от ответа, дорогая.

Дергаю ее за руку. Она падает ко мне в объятья. Так и стоим, неотрывно терзая друг друга глазами.

— Что ты хочешь услышать? Что я согласна помочь тебе выбраться из дома?

— Скажи, что я тебе не нужен.

Сара молчит. Затем едва слышно заявляет:

— Это будет ложью.

— Скажи, что доверишься мне.

— Доверие нас не спасет. Но... я помогу тебе.

— Нам, — поправляю я, гладя большим пальцем ее висок.

— Нет. Я верну тебя в тело, — говорит она. — Но ты должен будешь уехать как можно дальше, туда где он тебя не найдет.

— Если думаешь, что я оставлю тебя гневу демона на растерзание...

— Ты должен! — возопит она. — Обещай, что сбежишь. Иначе все будет зря. Волаглион слаб без тела, его время на исходе, он рассыпается и гниет. У тебя есть шанс. Он не сможет кинуться в погоню. Ему придется использовать тело любого другого колдуна для переселения. Пусть долго он в нем не продержится и станет искать новое с подходящей энергетикой, но ты успеешь скрыться.

— Сара, неужели ты еще не поняла?

Звонок в дверь заставляет нас встрепенуться. Кто-то бесконечно жмет на кнопку и поет песню о том, какой на улице лютый мороз.

— Виса, — вздыхает Сара.

Я закатываю глаза.

— Какого хрена он здесь забыл?

— Поговорим чуть позже. И Рекс... поверь, я годами размышляла и искала способы помочь жертвам демона, но он слишком силен. А еще... ночи напролет я размышляла о том, как помочь — тебе. Выход один. И ты должен им воспользоваться.

Иларий открывает входную

дверь. У меня екает в сердце от его помятого, измученного вида. Первый раз вижу парня таким запущенным. Вот что ты делаешь с людьми, Рекс. Наблюдай. И страдай. Ты отвратителен.

Даже Виса, врываясь в дом, точно стая визжащих шакалов, впадает в недоумение. Иларий не реагирует на него: кивает на шутку про кастратов и идет помогать Инге, натирающей столовое серебро у холодильника. Как, собственно, и Рон, который занят просмотром и комментированием мыльного сериала, да с таким видом, что с его рта не хватает фразы: «как же это похоже на мою жизнь!». И слез, много-много слез.

Рон боковым зрением окидывает вампира. Знаете, есть взгляд «сдохни, тварь поганая»?

Честно говоря, он ненавидит Вису больше, чем я, ведь тот постоянно норовит поддеть его самооценку, которая и так в курсе недостатков хозяина и в течение многих лет вырабатывала идеальный защитный механизм — отсутствие реакции на внешние раздражители. Да, иногда его тоже заносит. Но обычно Рон — скала.

— С каких пор это место реально стало домом с меланхоличными, кислыми призраками? — возмущен Виса.

— Не волнуйся, тебе заразиться меланхолией не грозит, — усмехается Сара, пока Виса лобызает ее руку. — Идем.

Они убредают в столовую. Я хочу присоединиться, однако Сара со всей вежливостью говорит:

— Приватный разговор, извини.

Я хмыкаю. Красочно. И два раза. Чтобы она оценила степень недовольства.

Виса ехидно подмигивает, закрывая за собой дверь в столовую, и мой острый глаз подмечает его странное предвкушение.

Какие у них секреты от меня, интересно?

Я раздосадован от обилия предположений. Смотрю на дверь, выбирая план действий. План А — наплевать на отсутствие приглашения и ворваться. План Б — смириться и уйти.

Выбираю второе.

Возвращаюсь на кухню, сажусь на подоконник, включаю режим «ожидание». Рассматриваю серое облако в форме двух, словно спаривающихся, силуэтов — даже небо заговорщицки смеется над моими чувствами!

И если вы думаете, что в воздушных фигурах я вижу себя и ведьмочку, то — ха! — вы плохо меня знаете. Я до одури ревнивый. Это бывает, когда растешь в одиночестве: привыкаешь держаться зубами за каждого человека, вошедшего в твою жизнь, человека, которому открыл душу.

Так кого я вижу? Ублюдка Виссария Шлоссера, конечно, сожри его демон!

Пусть он и безуспешно добивается Сары десятки лет — и вроде бы, о чем переживать? — но в одном кровосос преуспел: ему удалось заполучить доверие моей рыжей фурии.

Ведьма скорее послушает его, чем меня, и Виса плетет сеть с мастерством паука, а сам выставляет себя безвредным клоуном в глазах Сары, что дико раздражает.

Я всё жду: вот сейчас... сейчас он доиграется!

Увы. Этого не случается. Сколько бы дерьма вампир ни сделал, для Сары он верный друг, готовый бросить к ее ногам звездные мириады.