Волки Кэллы (Темная башня - V)

Кинг Стивен

Эдди открыл. Увидел фотографию скромной, выкрашенной белой краской церкви, стоящей на холме над проселочной дорогой. «Молельный дом методистов Ист-Стоунэма». Построен в 1819 г.» Эдди подумал: «В сумме девятнадцать».

Сказал об этом Каллагэну, тот улыбнулся и кивнул.

– Больше ничего не замечаешь?

Конечно же, он заметил.

– Здание похоже на Зал собраний Кальи.

– Именно так. Можно сказать, один в один, – Каллагэн глубоко вдохнул. – Готов ко второму заходу?

– Пожалуй.

– Этот займет больше времени, но тебе будет чем себя занять. Книга интересная.

– Не думаю, что смогу читать, – ответил Эдди. – Очень уж нервничаю. Может посмотрю, что зашито

в мешке.

Но Эдди забыл об этом, так что предмет, зашитый в розовый мешок нашла Сюзанна, только в тот момент ее тело принадлежало другой.

3

Думая о 1977 годе и держа книгу открытой на странице 119, с изображением Молельного зала методистов в Ист-Стоунэме, Каллагэн второй раз переступил порог ненайденной двери. Попал в ясное, солнечное утро Новой Англии. Церковь стояла на том же месте, где ее сфотографировали для книги «Дороги Новой Англии», только с тех пор ее покрасили, а дорогу заасфальтировали. Рядом с церковью находилось здание, на фотографии отсутствующее: «Магазин Ист-Стоунэма». Каллагэн счел сие добрым знаком.

Он направился к магазину (дверь – за ним), напоминав себе без крайней необходимости не расплачиваться четвертаком, который захватил из собственных запасов. Второй четвертак, Джейка, был датирован 1969 годом, тогда как его – 1981. Проходя мимо автозаправки компании «Мобил» («обычный»[78] бензин стоил сорок девять центов за галлон), он переложил четвертак в задний карман.

Когда вошел в магазин, пахло там точь-в-точь, как в магазине Тука, звякнул звонок. Слева от двери лежала стопка «Портленд пресс-герольд», и дата заставила его вздрогнуть. Книгу из нью-йоркской публичной библиотеки он унес 26 июня. По его биологическим часам с того момента не прошло и тридцати минут, но на газете он увидел другую дату: 27 июня.

Взял одну, прочитал заголовки (наводнение в Новом Орлеане, привычная напряженность на Среднем Востоке), посмотрел на цену: десять центов. Хорошо. Четвертака 1969 хватит, да еще дадут сдачу. Может, он купит ломтик настоящего американского салями. Когда он подошел к прилавку, продавец весело ему улыбнулся.

– Это все? – спросил он.

– Вот что я вам скажу, – ответил Каллагэн. – Я бы не возражал, если бы вы объяснили мне, как пройти на почту.

Продавец изогнул бровь, его улыбка стала шире.

– Такое ощущение, что вы из этих мест.

– Так вы объясните? – с улыбкой спросил Каллагэн.

– Ага. Почта – это просто. Меньше мили по этой дороге, если пойти налево.

– Очень хорошо. А салями ломтиками вы продаете?

– Я продаю его, как хотят покупать, – дружелюбно ответил продавец. – Летний турист, не так ли? – говорил он с теми же интонациями, что и Джейми Джеффордс. Не хватало только: «Скажите, прошу вас».

– Полагаю, можно назвать меня и так.

4

В пещере Эдди боролся с тихой, но сводящей с ума мелодией колокольцев и всматривался в полураскрытую дверь. Каллагэн шагал по пустынной дороге. Счастливого ему пути. А пока младший сын миссис Дин мог занять себя чтением. Холодной (и чуть дрожащей) рукой он полез в шкаф и взял книгу, стоящую через одну от той, которую кто-то поставил вверх ногами. Возьми он перевернутую книгу, в этот день для него бы многое изменилось. Но он взял «Четыре коротких романа о Шерлоке Холмсе». Ах, Холмс, еще один великий мудрец и знаменитый наркоман. Эдди открыл «Этюд в багровых тонах» и начал читать. Время от времени он поглядывал на ящик, где пульсировал Черный Тринадцатый, маня его к себе. Видел только его малую часть. Остальное скрывала ближайшая стенка ящика. Вскоре перестал читать, зачарованно глядя на пятачок черного хрусталя. Обратил внимание, что колокольца смолкли, чему только обрадовался. А какое-то время спустя

мимо пуль в уши пробрался голос и обратился к нему.

Эдди слушал.

5

– Прошу прощения, мэм.

– Ага? – почтой заведовала женщина лет под шестьдесят или чуть больше, строго одетая, с седыми волосами, уложенными в парикмахерской.

– Я бы хотел оставить письмо моим друзьям, – продолжил Каллагэн. – Они из Нью-Йорка и, скорее всего, получают у вас корреспонденцию «до востребования», оставив соответствующее заявление, – он поспорил с Эдди, убеждая последнего, что Келвин Тауэр, убегающий от бандитов, которые не оставляли надежды отрезать ему яйца, не настолько глуп, чтобы светиться на почте. Эдди напомнил об отношении Тауэра к гребаным первым изданиях, и Каллагэн согласился проверить предложенный Эдди вариант.

– Летние туристы?

– Именно так, – кивнул Каллагэн. – Ага. Их зовут Келвин Тауэр и Эрон Дипно. Я понимаю, эту информацию не положено сообщать первому встречному, но…

– Ну, в этих краях мы не обращаем внимания на такие формальности. Позвольте, я сверюсь со списком. Между Днем поминовения и Днем труда[79] приезжает так много народу…

Она взяла со стола три или четыре листка, сцепленных скрепкой. С множеством имен и фамилий. Просмотрела первый листок, перешла ко второму, потом к третьему.

– Дипно! – воскликнула она. – Есть такой. А теперь… сейчас посмотрю, нет ли второго…

– Это неважно, – остановил ее Каллагэн. Внезапно ему стало не по себе, словно на той стороне что-то пошло не так. Он глянул через плечо, но увидел только дверь, пещеру и Эдди, сидящего скрестив ноги, с книгой на коленях.

– Кто-то гонится за вами? – с улыбкой спросила почтмейстерша.

Каллагэн рассмеялся. Смех показался ему деланным, натужным, но почтмейстерша вроде бы ничего не заметила.

– Если я напишу Эрону записку и положу в конверт с маркой, вы передадите ему мое письмо, когда он в следующий раз заглянет на почту? Или мистеру Тауэру, если придет он.

– О, покупать марку нет никакой необходимости, – ответила женщина. – С радостью передам.

Да, он словно вновь оказался в Калье. Такое же радушие. Внезапно ему очень понравилась эта женщина. Ну, очень понравилась.

Каллагэн прошел к стойке у окна (дверь при этом развернулась, чтобы вновь оказаться у него за спиной), написал короткую записку, представившись другом человека, который помог Келвину Тауэру решить вопрос с Джеком Андолини. Посоветовал Дипно и Тауэру оставить автомобиль там, где он стоит, оставить свет в доме, который они сняли, а самим устроиться где-нибудь по соседству, в амбаре, сарае, какой-нибудь лачуге. И перебраться туда незамедлительно. «Положите записку с указанием, как вас найти, под коврик у водительского сидения вашего автомобиля или под нижнюю ступеньку заднего крыльца. Я с вами свяжемся». Он надеялся, что все делает правильно. Они не обговаривали такие подробности, он не ожидал, что придется обучать Тауэра и Дипно азам конспирации. Подписался, как и велел Роланд: «Каллагэн из Эльда». А потом, пусть тревога и усилилась, добавил еще пару строк: «Этот поход на почту должен стать ПОСЛЕДНИМ. Как можно быть такими глупцами?»

Положил записку в конверт, написал на нем: «ЭРОНУ ДИПНО, ДО ВОСТРЕБОВАНИЯ». Вернулся к стойке.

– Я с радостью куплю марку.

– В этом нет необходимости, с вас два цента за конверт, и мы в расчете.

Он дал ей пятицентовик, полученный в магазине, получил три цента сдачи и направился к двери. Обычной двери.

– Удачи вам, – крикнула вслед почтмейстерша.

Каллагэн обернулся, чтобы сказать спасибо. Увидел, что дверь в пещере по-прежнему открыта. Кого не увидел, так это Эдди. Эдди из пещеры исчез.