Волки взвоют. Лисичка из убойного отдела
Шрифт:
Дальше? Дальше светящиеся в темноте глаза и предложение прогуляться.
Я выхожу из ниши. Мне уже душно настолько, что я задыхаюсь. Глазами натыкаюсь, на целующуюся парочку, входящую в одну из вип ниш и меня накрывает окончательно. Злость льется из глаз, вены вздувавются и я уже на грани оборота, когда чувствую, как меня хватают сильные мужские руки и аккуратно укладывают на плечо.
– Нет, нет, кадет. Пойдем на воздух и наведем анархию на улицах этого города! – безсознательно повторяю его слова.
– Что происходит? – ровно спрашивает
– Оборотень несет меня прочь из клуба, потому что я готова убить Харпера в полуобороте.
Мы оказываемся на улице, волчара ставит меня на ноги, заглядывает в глаза, пока я пытаюсь взять эмоции под контроль.
– Уже все? – спрашивает удивленно. – А где визги, лисичка?
Смотрю на него мрачно, в глазах временами темнеет. Я бы ушла, но тело как деревянное – не слушается.
– Мне холодно, – отвечаю ему. – Бездумно поднимаю руку и касаюсь горячего гладковыбритого подбородка.
Глаза оборотня на миг становятся ярче, а через секунду он перехватывает мою ладонь и тянет за собой вверх по улице.
– Сейчас мы тебя согреем.
10
Еще немножечко успела сегодня)))
И я иду, как послушная псина, не задающая лишних вопросов. В глазах то темнеет, то картина мира переворачивается. Взгляд цепляется за тянущую меня большую ладонь, оглаживает интересом длинные сильные пальцы, крепкое запястье, а моя рука чувствует тепло чужого тела. А когти… Ну кого волнуют лисьи когти?
– Куда ты меня ведешь? – язык плохо слушается, но у меня получается задать медленный вопрос, не поломав при этом слова.
Оборотень молчит в ответ, но я не чувствую страха. Меня, на самом деле, вообще не интересует, что он задумал, пока спит здравый смысл. Я только пьяно переставляю ноги, чувствуя, как стынет в венах кровь.
– Какие ощущения ты испытываешь? – спрашивает родительница, сквозь туманное видение.
– Холодно, – отвечаю я. – Пальцы мерзнут.
Под ногами вдруг вырастают лесенки, но влекомая чужой рукой я на удивление легко справляюсь с их высотой, а через несколько секунд попадаю в душный коридор. Запах теплого влажного дерева мгновенно заполняет легкие, но я не испытываю радости по этому поводу. Мне все равно.
Оборотень тянет меня дальше по коридору, что-то говорит встретившему нас пожилому мужчине и кидает ему монетку. Меня же запихивает в одну из комнатушек с мягким диванчиком и круглым столом.
Резко разворачивает к себе лицом и прикасается к моему лбу тыльной стороной ладони.
– Может спрячешь ушки, лисичка? – спрашивает ехидно. – Обожжешь ведь.
Я пьяно покачиваюсь, внимательно вглядываясь в черты его лица.
– Ты красивый, – ворочу языком. – Жаль, что волчара.
Медленно тянусь рукой к его щеке, чтобы ущипнуть. Может, это не его лицо, а маска? Или я вообще в пьяном бреду. Но вместо того, чтобы ущипнуть оборотня, я накрываю ладонью свое торчащее ухо. Удивляюсь сначала его наличию,
Принимая тот факт, что я в промежуточной трансформации.
– Любопытно, – прищурившись наблюдает за мной оборотень.
Он окидывает, качающуюся меня долгим взглядом, усмехается чему-то и заталкивает в соседнюю комнатушку. В углу стоит печь с камнями, на лавке у стены тазик и ковш, на стене дубовый веник.
– Тепло, – выдыхаю я.
Меня охватывает странный озноб, а оборотень толкает на лавку. Я сажусь на нее и смотрю на волчару, который и без того маленькую комнатушку сделал ужасно тесной.
Волчара молча толкает меня в плечо, укладывая на лавку прямо в одежде, а сам берет ковш, черпает из таза воду и плещет на камни. Все мгновенно заволакивает молочным паром и дышать становится тяжело. Воздух делается вязким и влажным, но я все равно дышу полной грудью, пытаюсь понять, почему перед глазами вертится пространство.
– Ну что, лисичка? Поиграем в правду или правду? – ехидно вопрошает белый пар. – Где ты училась контролировать состояние промежуточной трансформации?
11
Он что? Думает, что это какой-то суперсекретный секрет? Вовсе нет.
– Не знаю, – хмыкаю я и прикрываю глаза от всепроникающего пара. – Никогда об этом не задумывалась.
– Все дело в психике, – осведомляет меня мамин голос. – Ты мой суперсолдат, дочь, – весело хмыкает.
Становится жарко. Пальцы на руках уже отогрелись, но моё состояние стало ухудшаться. Словно я продолжаю пить и пьянеть.
– Как тебя зовут, лисичка?
– Лиссана Шияро, – отвечаю без запинки. – Кадет государственной академии...
– Дальше я знаю, – перебивает волчара. – Этот рыжий лис… как его?
– Харпер? – спрашиваю, но тут же начинаю злиться, когда прямиком в голову поступают образы. Его поцелуев с Гвид.
В ответ оборотень молчит, а я открываю глаза и нахожу сквозь пар его силуэт.
– Чем он тебя так зацепил? – продолжает оборотень откровенно издеваться. – И как ты не замечала, что происходит?
Гнев бурлит в груди.
– Какое тебе дело? – Вскидываюсь и вспарываю рукой пространство, чтобы хоть немного его разогнать и увидеть лицо волчары.
Вот только пар сгущается, а мне становится все жарче. Уже хочется выбраться отсюда, но я продолжаю лежать, задумавшись над собственной слепотой.
– Я ведь просто не знала, что парни так умеют, – отзываюсь глухо. – Четыре года красивых ухаживаний ради того, чтобы залезть под юбку другой.
– Это мы с тобой тоже проработаем, дочь, – ласково шепчет мамин голос, разгоняя неприятное чувство в груди.
Вот только оно никуда не уходит, потому что мамины слова в моих воспоминаниях не имеют веса. Харпер меня предал и это сильно сказывается на дальнейших принятиях решений.